Он не мог понять, что случилось.
– Я просто хотела задать ей один вопрос. Прости меня, прошептала она.
– Венди, если ты когда-нибудь захочешь увидеть кого-то, просто попроси меня, и я отвезу тебя, обещаю.
– Я знаю. Но я хотела поговорить с ней сама.
Дома Венди также не стала ни с кем разговаривать.
Ольга посмотрела на девочку и тут же взяла заботу о ней на себя.
– Вы все, отойдите от нее. Неужели не видите, что она пережила шок? И посмотрите на ее ножки…
Так долго идти пешком в сандалиях! Пусть даже таких красивых. Так, милая, отправляйся в ванную, Эбби, пойдем с нами, посидишь с ней, пока я буду ее купать. Теперь ты, Ольга повернулась к Пирсу.
Готовь ей завтрак. Мы покормим ее прямо в ванной.
После горячей ванны и тостов Ольга уложила девочку спать на диване в углу кухни.
– Ложись здесь, раз уж ты не хочешь оставаться одна наверху, добродушно проворчала она.
Ребята, быстренько уходите отсюда, не мешайте.
– Эбби, прошептала Венди.
– Я побуду с ней, вызвалась Эбби, и Пирс уже который раз за утро почувствовал, как его сердце сжимается.
– Нечего вам здесь делать, сказала ему Ольга. Идите к своим коровам.
– Мы тоже хотим, воскликнул Ник.
– Вы разве по домам не собираетесь? Раздраженно спросил Пирс.
– Ну уж нет, протянул Блейк. Мы подождем следующего представления.
Им не пришлось долго ждать. Все случилось сразу после восхитительно вкусного обеда, как раз в тот момент, когда Ольга разрезала яблочный пирог.
На пороге кухни появилась Шенни. Она выглядела точно так же, как и Пирс тем утром – джинсы, ветровка и взъерошенные волосы.
– Привет, сказала она, но ответом ей было лишь изумленное молчание.
– Шенни, наконец выдавил Пирс.
– Шенни! воскликнула Эбби так радостно, как будто не видела ее как минимум год. Венди, просыпайся, Шенни приехала!
– Но почему ты здесь? Спросил Пирс, пытаясь справиться с волнением.
– Я приехала, чтобы спросить тебя кое о чем. Ты женишься на мне?
Пирс замер, не донеся кусок пирога до рта. Зато за столом все оживились.
– Я хочу нести букет невесты! воскликнула Эбби.
– Круто! сказал Ник, освобождая ей место рядом с собой. Обедать будешь?
– Думаю, ты ничего не ела, забеспокоилась Ольга. У нас осталось жаркое. Будешь? Или ты хочешь яблочный пирог?
– Подождите вы! Дайте Пирсу ответить! прикрикнул на них Блейк, и все сразу затихли.
– Но… я не понимаю, пробормотал Пирс, глядя на Шенни.
– Венди сказала, ты хочешь на мне жениться, объяснила она, все еще стоя на пороге. Она говорит, единственная причина, по которой ты не делаешь мне предложение, это дети. Ты думаешь, что я не хочу детей. Венди также утверждает, что она сама сможет смотреть за детьми. Она предложила, чтобы они пожили в приюте, но просила, чтобы мы обязательно навещали их.
Все ахнули и повернулись к Венди.
– Это правда, прошептала девочка. Работники социальной службы говорят, есть специальные дома для таких больших семей, как наша. Я подумала, мы могли бы жить там, а сюда приезжать на выходные… хотя бы иногда.
– Может, все-таки останетесь здесь? Спросила Шенни. Может, это я перееду сюда, и мы будем жить тут все вместе? Я, Пирс, Ольга, Венди, Дональд, Брайс, Эбби я Бесси?
– Ты не можешь, возразил Пирс.
– Почему это?
– Но твоя карьера…
– К черту карьеру. И вообще, здесь довольно много туристов. В воскресенье они смогут приезжать сюда, в мою новую галерею. В Сиднее многие владельцы художественных галерей переезжают за город, так у них появляется еще больше заказчиков.
– Мысль неплохая, но здесь не слишком много туристов, нахмурился Ник.
– А будет много, решительно сказала Шенни. Когда люди услышат о новой галерее, которую я собираюсь открыть.
– Долфин-Бей подойдет больше, заметил Блейк.
– Что ты имеешь в виду?
– Для твоих планов больше подойдет Долфин-Бей, повторил он. Деньги для вас не проблема.
Пирс легко сможет добираться на работу, к тому же он чаще всего работает дома. А туристов там гораздо больше. Вы можете купить там большой дом, где ты откроешь галерею, а Пирс продолжит заниматься архитектурой. А сюда вы будете приезжать по праздникам.
– Но…
– Слушайте, раз уж мы заговорили об том, вмешался Ник. Я разговаривал с Хэмишем и Руби на открытии детского курорта в замке. У них есть идея – создать целую сеть подобных курортов для детей.
Или даже для семей, например, для матерей-одиночек. Мы могли бы устроить здесь что-то подобное. Все мы, сыновья Руби. Назовем это место «Ферма Руби». Она будет в восторге.
– Какого черта?.. прошипел Пирс.
– Да, так мы и сделаем, продолжил Ник, не обращая внимания на Пирса. Вы уедете отсюда, и мы здесь кое-что поменяем. Загон Клайда придется передвинуть подальше от дома и завести каких-нибудь других животных, которых любят дети. Пони, например. Кошек и собак. Наймем экономку и пару помощников.
– Я могла бы работать здесь, радостно воскликнула Ольга, но, посмотрев на Пирса, сказала:
Нет, я хочу жить с вами в Долфин-Бей. У меня есть подруга, Мейбелин, она могла бы приехать сюда. Она раньше жила на ферме до того, как муж бросил ее. Она очень любит детей.
– И Руби хочет переехать в Долфин-Бей, подхватил Блейк. Она сама мне сказала. Итак, все, что вам надо сделать, найти большой дом, чтобы вы все в нем поместились.
– А по-моему, Руби нужен собственный дом, возразил Ник. Коттедж.
– Только пусть он будет рядом с вашим домом, добавил Блейк.
– Извините, громко сказал Пирс и встал.
– Ты не хочешь жениться на Шенни? Жалобно спросила Эбби, и все разом замолчали.
Шенни смотрела на Пирса. Пирс смотрел на нее.
– Хочу, но я должен спросить у нее, хочет ли она выйти за меня замуж.
– Это необязательно, сказал Блейк. Все решено. Ольга, передай мне кусочек пирога, пожалуйста.
Ольга вручила пирог Пирсу, который сидел между ней и Блейком, и он машинально передал тарелку брату. Шенни растерялась. Все занялись пирогом, и никто не обращал внимания на нее!
Наконец Пирс прорычал:
– Если вы не оставите пару кусочков для нас с Шенни, я вас убью.
– Если ты собираешься делать ей предложение, поторопись, посоветовала Ольга.
Пирс за руку отвел Шенни к загону Клайда. По крайней мере, здесь они могли поговорить наедине.
– Ты злишься? Неуверенно спросила Шенни.
– Нет, я скорее раздражен.
– Чем?
– Я люблю держать ситуацию под контролем.
– Я тоже, сказала она.
– Значит, у нас есть что-то общее.
– Что-то, кроме любви к пятерым детям?
