На последних словах Дана надела чашку с попкорном мне на голову и громко хлопнула дверью спальни.
Глава 11. Взрывы
Вот как так все время происходит, что я постоянно остаюсь виноватым? Хотел, как лучше. У меня помыслы, можно сказать, были, как у младенца. Тогда какого черта я в собственном голосе опять слышал исключительно ослиные интонации? В какой момент я вдруг начинаю срываться? Вывалять самоуважение в грязи - это вам не масляное пятно на джинсах посадить. Это лежать мордой в луже грязи и похрюкивать от наслаждения, греясь под ультрафиолетовым излучением своей славы. Это то, чем я только что занимался. А потому, пора бы заткнуться. Вот сейчас извинюсь, а потом сразу и заткнусь.
Из соседней комнаты донеслись всхлипы. Плачет? Если она меня не простит, то официально беру себе псевдоним Келлан Мудак. Когда я осторожно открыл дверь, то почувствовал, что мои глаза покинули орбитальную станцию, а волосы заколыхались, как травка на поляне.
Дана сидела на огромной кровати в обнимку с вазой крупной, почти черной, черешни и доминировала над огромным телевизором. Тот орал на всю катушку агрессивной танцевальной музыкой. На экране мелькала моя физиономия вперемешку с моими руками, ногами, сосками и бедрами. Эта расчленёнка чередовалась в такт жесткому ритму в комплекте с охами и вздохами. Вот моя довольная рожа из Сиднея, вот моя улыбающаяся физиономия из Барселоны, а вот я со своим фирменным маньячным прищуром в Берлине. Господи, когда только фанатки успели наляпать роликов. Вроде только-только тур закончился. Быстрые у меня девочки. А Дана, похоже, отслеживает все это безобразие, раз знает, где на ютубе можно посмотреть свеженькое.
Она смотрела на экран, полностью игнорируя моё присутствие, посмеивалась и подвывала в нужную минуту, словно находилась в стрип-баре. Странная реакция на мою задницу в брюках, при условии, что она её видела в чем мать родила. Дана подтанцовывала всем телом, закидывая черешню себе в рот, активно двигала челюстями, а еще активнее проводила малиновым языком по губам.
Сразу, как буду прощен – пойду убьюсь.
И вот, мечтая о прощении, я пролаял:
- Это что за дерьмо?
- Это не дерьмо, а мой любимый актёр Келлан Соммерс. Между прочим, он секс-символ.
И смерила меня уничижительным взглядом. Словно я был не я, а перхоть какая-то, надоедливая и мерзкая.
- Пытаешься меня взбесить?
- Так точно. Акция в поддержку плана «чтобы тебя от меня тошнило». Как видишь, мы вышли на финишную прямую. Из постели ты удирал с бледным от ужаса лицом и стоячим от отвращения членом. А как сверкали пятки… Ммм, шик! Осталась всего парочка штрихов.
Дана многозначительно захохотала.
- Дана, прекрати….
-А чем еще заняться? Пойти медуз собирать?
- Тебе дурь некуда деть?
Хищно улыбнувшись, Дана взяла ягоду и, повертев в руке, размахнулась и запустила её в экран телевизора. Бордовые брызги растеклись по плазме. Я обмер. Ну и хулиганка.
- Аааааааа, Соммерс - замарашка, обгадил белую рубашку! - и, взяв еще один «патрон», она стрельнула мне в экранный лоб. – Урааааа.
А недавно мы разговаривали об искусстве, импрессионизме и несправедливости жизни. Откуда чего берется?
- А теперь - контрольный!
Сочная ягода пропечаталась в районе моей видео-промежности. Я машинально дернулся в защитном жесте.
– Вааааааааааууу, мисс Брайс, да вы снайпер! Вам положен приз, – хохотала она на весь дом.
Меня словно пнули по самому дорогому совсем не виртуально и не черешней. Она меня вывела-таки.
- Да, мисс Брайс, сейчас я вам выдам джек-пот, - прохрипел я, двинувшись к ней и посылая к чёрту любые доводы разума.
В этот момент мой мозг мигрировал в пах. Головой я точно не думал, собираясь отвалить Дане ее выигрыш.
В этот момент у неё зазвонил мобильный. Быстро схватив его, она ответила голосом пьяной лисицы:
- О, Ник, привет, дорогой!
Ник? Дебильное имя.
–Как поживаешь? Я в порядке….эммм…гощу у бабушки в Берлине, ты же знаешь, как я её люблю…
На слове КАК было сделано особое ударение. Мои кулаки на пару с желваками напряглись, что не могла не заметить эта засранка.
– Ну, мне еще некоторое время придется побыть в Европе, но я позвоню тебе, как только вернусь домой. Да, и я рада была тебя слышать. До связи, Ник, – хихикала Дана.
Нажав отбой, она тут же натянула маску повышенной кислотности. А мне уже было плевать. Я и сам выделял взглядом ртутные испарения.
-С ума сойти! Бабуля, говоришь? А он в курсе вообще, как именно ты тут родственников крепко любишь? – прошипел я.
-Да пошел ты…
Я выдрал из ее рук телефон и выключил его.
- Вот так! Зачем врала? Трудно было сказать, что у тебя есть парень? Ему под силу таскать такие рожища?
- А он не мой парень. Я симпатичная девушка и у меня полно поклонников, которые жаждут взаимности. Вместо этого я торчу здесь и наблюдаю, многочисленные переломы твоего черепа от нападения спермы на голову. И вообще, какого черта ты хватаешь мои вещи? - орала на меня Дана.
На кухне запищал таймер, и она вскочила с кровати, чтобы ураганом умчаться на кухне, отдавив мне ногу по пути.
Нет, заткнуться мне сегодня не светит. Я, разумеется, отправился следом.
- Значит, расстроилась, что нет возможности ломануться к любовнику по первому звонку? – орал я ей в спину, пока Дана доставала из духовки очередной шедевр.
Пахло божественно, но это никого из нас, разумеется, сейчас не волновало. Бросив форму с грохотом на плиту, она начала угрожающе тыкать в меня пальцем.
- Заткнись, Кел. Всему есть пределы. Признаться, даже Ник сейчас кажется намного более привлекательной компанией.
У меня свело челюсть от напряжения и злости. Почему-то мне стало очень важно узнать:
- Ты с ним спала?
- Не твое дело,
- Очевидно, нет.
- После меня у тебя был кто-то?
- Отвали, Кел.
У меня настроение начало подниматься, хотя психовать я не перестал при этом. Просто тешил самолюбие. Не хочу ее делить с соплями из кампуса. Вообще, ни с кем.
- Очевидно, нет, - повторил я.
Дана гордо прошагала к холодильнику, не забыв еще раз отдавить мне ногу.
- Ай, черт! – провыл я.
- Больно? Очевидно, нет, – огрызнулась она, доставая банку колы и пшикая, чтобы открыть.
Я не стерпел и отвесил ей шлепок по заднице. Дана подпрыгнула и, как результат, плеснула мне в лицо колой, которую держала в руке. У меня закипела кровь, забурлило дерьмо, забились в истерике другие полезные жидкости взбешенного организма. Аж сопли запузырились. Кое –кто возмущался сильней остальных и требовал дать ему слово. Дана оценила мои налитые кровью глаза и испуганно отшатнулась, а потом пискнула:
- Я нечаянно.
Я начал медленно наступать на неё, качая головой, давая понять, что мне уже все равно. Специально или нечаянно – без разницы. С меня хватит.
А Дана решила, видимо, что лучшая защита – нападение.
- Что я тебе сделала?! Ты меня сюда трахаться притащил или разыгрывать целомудренные сцены медового месяца из своих «Зомби»? Со мной такого делать не надо, Кел. Я живая, знаешь ли, – она тыкала мне в лицо банкой, переходя на крик.
И вот тут я полностью убрал ногу с педали тормоза.
Шлепнув ее по руке, чтобы выбить банку, я прижал Дану к холодильнику всем своим телом, так что ее грудь впечаталась в мою.
- Любишь играть с огнём? – я склонил голову, проговорив это прямо ей в губы.
- Дурацкая детская привычка, сладкий.
- Сладкое у меня сейчас только лицо.
Я все еще пытался злиться, но в районе паха все злилось только на меня. Бешенство перемешалось с возбуждением. Кровь стучала в висках.
- Посмотрим, что я могу сделать для тебя, бедняжка.
Дана провела языком широкую влажную дорожку по линии моего подбородка. С одной стороны, с другой, перешла на щеки. Она причмокивала от удовольствия, роняя короткие стоны, расцеловывала и мурлыкала. Я не выдержал и с громким рыком впился в ее губы.
