В кухне затормозила, соображая, где может стоять чистая посуда, и выглянула в окно. Там у забора что-то эмоционально обсуждали Марк и Ярослав. Точнее, Марк размахивал руками, о чем-то рассказывая Шведову, а мой муж спокойно слушал, спрятав руки в карманы джинсов.
Засмотревшись на Яра, не сразу поняла, что меня заметили. Муж повернулся, выдал свою лучшую улыбку и подмигнул мне, глядя прямо в глаза, пока Марк снова не привлек его внимание.
Отлепившись от окна и созерцания родного мужа, схватила, наконец, три кружки и вернулась на крыльцо.
– Папа?
Не поверила своим глазам, когда увидела отца, который так же удивленно, как и я несколько минут назад, рассматривал милую композицию «пары лебедей» сидящую за столом.
– Рыжик? – удивился папа. – А ты что здесь делаешь?
– Я… Мы с Ярославом мимо ехали и решили, что ужасно по бабушке соскучились!
– Куда вы ехали? – подозрительно спросил отец. – И где Ярослав?
– С Марком болтает, – махнула я рукой, мгновенно напрягаясь.
– Михаил? – бабуля вопросительно приподняла бровь и незаметно подмигнула мне.
– Неонилла Альбертовна, здравствуйте! – мгновенно сменил тон папа. – Павел Семенович, как дела?
– Замечательно. Огородом занимаюсь, внучку вот скоро замуж выдам. Младшую. Правнучка недавно родилась, – с гордостью начал рассказывать полковник.
– Поздравляю! А мы вот внуков никак не дождемся, – отец неодобрительно покосился на меня.
– У Сени требуй, он старший, – тут же открестилась я.
– Вот видите, – посетовал папенька, разворачиваясь к полковнику. – Спасибо Вам за помощь! Я разберусь, почему у нас силовики стали адреса путать с завидным постоянством!
– Разберись, – серьезно кивнул полковник. – Не дело это – так женщину пугать.
«Женщина» отнюдь не выглядела испуганной, скорее, наоборот – крайне довольной.
Подозреваю, что парни до самого утра попали. Бабуля им каждую свою похеренную нервную клетку припомнит.
– И часто путают? – почесав нос, уточнила я. – Адреса – в смысле.
– Стеша! – папа строго на меня глянул и снова повернулся к полковнику.
Ясно, не мое дело…
– Пойду я, – поднялся Павел Семенович. – Неонилла, жду завтра на мое фирменное варенье.
– Буду, – кокетливо пригладив волосы, пообещала бабуля.
Мы с папой переглянулись, но комментировать ситуацию не рискнули. Жить хотелось всем.
Полковник, щеголяя идеальной выправкой, нас покинул, а Марк с Ярославом вернулись.
– О, чай! – невероятно обрадовался Марк, пожимая отцу руку. – Как дела, па?
Отец в тот момент был занят тем, что буравил Ярослава взглядом. Мой супруг же, нисколько не смущаясь, сгонял за стулом и устроился рядом со мной, по-хозяйски положив ладонь мне на талию.
Папа моргнул и переключил внимание на старшего из ларца:
– Где Мирон?
– Занят! – выдохнул Марк, за обе щеки уплетая варенье.
Подозреваю фирменное – из-под заботливых рук полковника!
– Чем? Снова позорит честь мундира?
– Только свою, – засмеялся Марк, – мундир чист! А Мирон, кажется, поплыл.
– Куда? – не понял папа.
– Влюбился, то бишь, – тут же исправился брат.
– В кого?
– Длинная история. Захочет – сам расскажет.
– И что, это повод не помогать бабушке? – изумился папа.
– Фань, вот объясни мне, почему у нас с тобой родители одни и те же, но наши с братьями почему-то строже? – развернулся ко мне Марк.
– Кстати, по поводу Фани, – отец вздохнул, ослабил узел галстука и снова обратил на нас с Ярославом строгий взгляд. – До меня дошли нехорошие слухи, что вы разводитесь, и ты, Стефания, живешь у бабушки.
– Врут! – поперхнулась я. – Нагло врут.
– Мы не разводимся, – подтвердил Яр, но я почувствовала, как он напрягся и притянул меня ближе к себе.
– И живут вместе, – жизнерадостно встрял Марк. – Да-да. Просто Фаня пару дней за Маркизом присматривала. Да, ба?
– Конечно! Маркиз не может сейчас жить со мной на даче, он боится, – величественно подтвердила бабуля. – Но сегодня Стефания будет ночевать у себя дома, а за Маркизом присмотрит Сева.
И если нам с Марком папа еще мог не поверить, то бабушкин непререкаемый авторитет сыграл свою роль, и родитель расслабился.
А я осознала всю степень подставы от любимой родни…
Глава 15
Ярослав
Глядя на мгновенно вспыхнувшую мордашку Стеши, захотелось крепко пожать Марку руку. А бабушку своей жены в тот момент я готов был заключить в объятия.
Я не просил их поддержки, но был безумно им благодарен. И озадачен. Быстро же слухи дошли до прокурора! Слишком быстро.
И нет, я никогда не пользовался своим родством с отцом Стефании. Нельзя сказать, что побаивался его. Знал, конечно, что подпортить мне судьбу он может всего одним звонком куда нужно, но священного трепета не ощущал.
Я – военный, офицер, и мне не нужна «крыша».
Перед нашей со Стефанией свадьбой между мной и Михаилом Юрьевичем состоялся серьезный разговор, где я четко озвучил, что поддержка на службе мне от него не нужна. Я сам был в состоянии решать все возникающие проблемы и не собирался бегать к отцу своей жены.
Еще пообещал, что с того момента, как Стефания возьмет мою фамилию, ответственность за нее буду нести я, в том числе и материальную. И ни разу не нарушил своего слова, делая для жены все и даже больше. И кайфуя от ее отдачи...
Она всегда отдавала очень много: тепла, радости, эмоций. Шумно радовалась даже самому незначительному подарку, самой крохотной мелочи. Ей был важен сам подарок, а не его содержание. И ей хотелось дарить еще и еще, просто чтобы вновь видеть радостную мордашку, светящиеся глаза. И ловить ее на подлете, когда моя жена желала запрыгнуть мне на руки.
А о сексе с ней я даже думать лишний раз не мог – член вставал в полную боевую готовность только от отголоска мыслей о моей обнаженной супруге…
Прижал Стешу покрепче, с удовольствием наблюдая за реакцией ее тела на мои прикосновения. Сколько бы она ни пыталась уговорить меня и себя, что обижена, ее тело всегда моментально отзывалось. Легкое нажатие на спину – и вот она уже ерзает на стуле, на молочных щеках растекается румянец, а веснушки становятся еще ярче.
Я ее понимал. Понимал и давал возможность решать самой. Потому что если бы это я заподозрил ее в измене, то с вероятностью сто процентов – сорвался бы. Не на ней. Но город вполне мог пострадать. По кирпичику разобрал бы все в поисках гипотетического любовника! И если бы смертник ограничился несколькими сломанными костями… я бы сказал, что он легко отделался.
Стефания повела себя вполне терпеливо даже в такой грязной ситуации …
– Я сейчас, – бросил коротко, легко поднялся и отошел от стола.
Посочувствовав коллегам, которые чинили палкой, гвоздем и честным словом забор Неониллы Альбертовны, написал короткое сообщение Лехе. Друг не удивился и спустя несколько минут подтвердил мои догадки. Стиснув в руке мобильный, я зло выдохнул и спрятал телефон в карман.
С тоской покосился на своего Рыжика, понимая, что примирение придется отложить.
Блядь!
Нужно уже окончательно разобраться в ситуации! Наказать виновных и спокойно требовать у начальства еще один отпуск для примирения с женой.
И планировал я потребовать по максимуму…
Не думать о сексе. Пока не думать. Иначе меня разорвет на части…
Нужно дать малышке возможность спокойно сдать экзамены. В этом вопросе я был за нее спокоен. Мой напор Стеша выдержала с достоинством, а значит, на экзамене ей нечего бояться. Ее мечты должны исполняться…
Вернулся за стол, где Марк уже доскребал маленькой ложкой остатки варенья и довольно жмурился под неодобрительным взглядом моей жены.
– Полковник не для тебя, вообще-то, старался, – подколола она его.
– Бабушка не ест сладкое уже лет сорок, – отмахнулся Марк.
Неонилла Альбертовна неожиданно покраснела. Видимо, «забыла» сообщить новому воздыхателю, что сладкое на дух не выносит.
