Все шло неплохо до тех пор, когда ко мне не подошел тот самый мужчина в очках, который смотрел на меня. Его звали Константин. Высокий, широкоплечий и уверенный — он казался интеллигентным. Наверное, за счет очков. Он не лапал меня и вел себя довольно прилично. Потом пригласил за свой столик, где сидели его друзья. Они тоже показались мне обычными мужчинами. Не агрессивными, не пьяными. Адекватными.
Какое–то время я посидела с ними за столиком, вежливо смеясь над шутками и игнорируя алкоголь. А потом Константин и его друг, сидящий с другой стороны от меня, почти одновременно положили ладони на мои колени. Я вздрогнула от неожиданности, чувствуя, как ладони нагло ползут по бедрам, заползают под платье. Вскочила.
— С ума сошли?! — выкрикнула я гневно.
На нас стали оборачиваться другие гости бара.
— Села, — велел Константин. — Не устраивай цирк.
— Не смейте меня трогать, — процедила сквозь зубы.
— А ты разве не этого хотела? — усмехнулся Константин, поправляя очки. — ты же пришла мужика снять. А сняла сразу четверых. Прикинь, в четыре раза больше заработаешь.
— Пошел ты! — Я с чувством послала и этого урода, и его друзей, поняв, за кого меня приняли. А они только довольно захохотали.
Я с трудом вышла из–за стола, и меня схватили за руку.
— Куда пошла, киса? Не уйдешь, пока всех не обслужишь, — сказал один из дружков Константина — рыжеволосый и громкий. И хлопнул меня по пятой точке.
Не сдержавшись, я схватила стакан и вылила воду ему на голову. Сама не поняла, как.
— Ах ты падла! Да я тебя сейчас урою!
Рыжий вскочил и занес руку, чтобы меня ударить. Но не успел — его руку перехватил человек, который появился у меня за спиной.
Я резко обернулась. Это был Роман. Его лицо казалось будто высеченным из камня, а в глазах полыхала ярость.
— Не смей трогать мою женщину, — с угрозой произнес он, легко удерживая руку того, кто хотел ударить меня.
— Иначе что? — выкрикнул рыжий. — Что ты мне сделаешь, урод?
Вместо ответа Рома ударил его в лицо, и удар был такой силы, что рыжий упал прямо на стол. Его друзья повскакивали с мест. На их лицах появилась агрессия — такая, которая бывает у мужчин перед дракой, когда они готовы кидаться друг на друга, выясняя на кулаках, кто сильнее.
Они втроем бросились на Романа, думая, наверное, что легко справятся с ним одним. Однако просчитались — из–за его спины выскользнула охрана. Это были серьезные с виду ребята в черных костюмах, которые очень легко разобрались с нападавшими. Словно с детьми.
Сам Рома схватил меня за руку и потащил наверх. Мы остановились у входа, стоя друг напротив друга в свете фонарей — на улице было совсем темно. Выглядел Рома не так, как я привыкла его видеть. Прическа, одежда, обувь — все другое. Даже щетины нет — лицо гладко выбрито, и от этого кажется более строгим. Это был не водитель–сосед, к которому я привыкла за это время. Это был бизнесмен, имя которого значилось в списке «Форбс». Уверенный, властный, красивый. И чужой.
— Ты безумно красивая сегодня. Только волосы зря обрезала, — тихо сказал он, не отрывая от меня взгляда.
— Мои волосы. Что хочу, то и делаю, господин Тимуров, — огрызнулась.
Страх отступил, а вместо него появились прежнее боль и обида.
— Именно поэтому ты и пришла в этот проклятый бар в таком виде?
— Забыла спросить вас.
— Эти подонки могли навредить тебе. Неужели не понимаешь?
— Никто не навредит мне сильнее, чем вы, господин Тимуров.
Он нахмурился. Наверное, все понимал, а поэтому не задавал лишних вопросов, понимая, что будет выглядеть дураком. Просто потянулся ко мне, но я отошла на шаг. Пусть не смеет меня касаться.
— Ты действительно могла пострадать. Хорошо, что охрана следила за тобой.
Так вот кто смотрел на меня из той машины. Его охрана.
— Что? — перебила я его. — В каком это смысле?
— В прямом, — отрезал он. — Тебе могла угрожать опасность. Поэтому я попросил охрану приглядывать. И приехал как раз в этот момент, когда тебя… — Рома не договорил — скривился от ярости. — Они ничего не успели сделать тебе?
— Ничего. Спасибо, что столь благородно спасли, — ответила я.
— Перестань делать вид, что мы незнакомы.
— С этого дня я не хочу вас знать, господин Тимуров. И заранее поздравляю со счастливым браком. Спасибо за спасение и до свидания.
С этими словами я пошла прочь — прямо навстречу поднявшемуся ветру. Ужасно холодному — казалось, он пробирал до самых костей.
Рома пошел следом. Упорный. Охране, которая уже разобралась с Константином и его друзьями, дал знак не ехать за нами.
— Люба! Давай поговорим. Я только что вернулся. Был в поездке. Очень важной. И мне нужно очень многое тебе рассказать. Пожалуйста, давай поговорим.
— Я не хочу с вами разговаривать. Знаете, не перевариваю предателей. У меня на них аллергия, — ответила я, ускоряя шаг. Снова захотелось реветь, но я не могла позволить себе делать это при нем.
— Я реально все могу объяснить. Да, я был не прав, — заговорил Роман, не отставая. — Но этот брак… Он договорной, понимаешь? Я ничего не чувствовал к Стелле. И она ко мне. Мы были друг для друга удачным вложением средств. Ничего больше.
— В ту ночь вы спали, — вдруг сказала я, вспомнив, что однажды Роман пропал, а у меня появилось ощущение, что он с другой.
— После того, как я встретил тебя в библиотеке, у меня не было ни одной женщины. Клянусь, — твердо сказал Рома. — Все мысли были только о тебе, Люба. Ты понравилась мне с первого взгляда. Я пригласил тебя на свидание, но, дурак, не смог прийти. Понимаешь, у меня были проблемы в бизнесе. Для всех я уехал в Канны, а сам остался в городе. Снял обычную квартиру. Сам стал обычным человеком. На время. И тут Стелла пронюхала, что я в городе. Стала выслеживать. И в тот день мне пришлось от нее убегать. Если честно, я ждал тебя возле библиотеки, но, конечно же, ты давно ушла. Я решил, что приду завтра. Но судьба распорядилась иначе. Ты оказалась моей соседкой снизу, которую я затопил. Когда я открыл дверь и увидел тебя, то понял — это, наверное, знак. Если людям суждено встретиться, рано или поздно они сделают это. А потом… Потом я просто поплыл как влюбленный пацан. Только не мог рассказать тебе правду — кто я такой. Боялся. Все думал — потом расскажу. Все откладывал. Но вчера твердо решил — расскажу, как вернусь. Потому что не имею права больше скрывать правду о себе. — В его голосе появилась боль. — Но ты, моя девочка, узнала сама. От Стеллы. Охрана сказала, что она приходила к тебе.
Я слушала его, кусая губы. Его слова казались ложью — наверное, я больше никогда не смогу поверить Роману. И не приму его, какие бы песни он ни пел.
Погода портилась все больше, ветер дул такой, что на коже появились мурашки. Рома стянул с себя пиджак и накинул мне на плечи со словами:
— Ты замерзла, Любовь моя
Я остановилась, стянула с себя пиджак, от которого едва заметно пахло вкусным мужским парфюмом с нотками хвои и цитруса. И всучила его Роме.
— Мне от тебя ничего не нужно. Уходи. Уходи и никогда не возвращайся.
— Не веди себя так. Пожалуйста.
— Что? — переспросила я. — Что ты сказал? Не веди себя так?! Да как ты смеешь так говорить?! Ты изменял своей невесте со мной. Сделал из меня любовницу. Врал, кто ты такой. А все ради чего? Чтобы уложить в койку, верно? Уложил, доволен? Так иди к своей Стелле! Женись, как и обещал! И никогда, слышишь, никогда не изменяй!
Рома подошел ко мне слишком близко, глядя в лицо блестящими уставшими глазами. Не удержавшись, я ударила его кулаком по плечу.
— Прости меня, — повторял он, пока я в истерике била его по плечам и груди. — Прости меня, маленькая. Прости.
Я успокоилась так же внезапно — когда Рома вдруг сказал:
— А свадьбы не будет, Люба. Я расстался со Стеллой. Потому что мне нужна ты.
Оцепенела. Заглянула в его лицо. Нахмурилась.
— Думаешь, после этого я повисну у тебя на шее и прощу? Нет. Я серьезно. Все кончено. Игрушка сломалась. Найди другую.
