Уже возле дома поднимаю глаза вверх, чтоб посмотреть в свои окна и не могу ничего понять. Я точно помню, что выключала свет. Почему тогда сейчас в окнах он горит? Мама не должна была приехать, а больше ни у кого ключей нет. Опасаясь страшного, осторожно направляюсь в подъезд. Еле слышно ступаю по ступеням, но мои шаги всё равно разносятся эхом по подъезду. Остановившись на последней лестничной клетке от страха, перевожу дыхание и замечаю, что дверь приоткрыта. Что за фигня? Достаю ключи и нервно зажимаю в ладони. Какая никакая, но защита. Их всегда можно попробовать воткнуть в ногу нападавшему. Приоткрываю дверь и пытаюсь вслушаться. Тишина. Ни единого намёка на присутствие кого-то в моей квартире. По-прежнему опасаясь, делаю несколько шагов внутрь. Тихо. Выглядываю из-за угла прихожей и впадаю в шок.
Всё в моей квартире перевёрнуто вверх дном. На полу раскиданы мои вещи, что ещё утром покоились в шкафу. Книги в разорванном состоянии валяются ненужным мусором по всему полу. Повсюду битое стекло, видимо от зеркал и дверок серванта. Меня хотели ограбить или тут что-то другое? Волна паники и оцепенения спадает, напоминая про любимого кота. Он мог запросто убежать. Кидаюсь на его поиски.
— Бес, Бес, Бес. Кс кс кс. Ну где же ты?
Ползаю по полу заглядывая в каждый уголок, совершенно не обращая внимания на последствия вторжения в мою квартиру. Обшарив всю гостиную, бегу в спальню. Там такой же разгром, повсюду битые стекла и гора моих вещей, разбросанных по полу.
— Бес, ну пожалуйста, ну, где же ты? Выходи. мой хороший, — слёзно прошу кота отозваться на мой голос.
В ответ лишь тишина. Видимо он сильно испугался. Хватаюсь за последнюю здравую мысль в своей голове и бегу в разгромленную кухню. Тут даже ни одной целой тарелки не осталось после нежданных визитёров. Страх за себя уже полностью улетучился. Теперь в моей голове только кот. Он не должен снова оказаться на улице. У него и так была не простая судьба, судя по его поведению в первые дни. Беру пачку его корма и начинаю ей греметь. Если он дома, то точно прибежит на звук. Что, что, но поесть он никогда не отказывался.
— Бесик, ну где же ты? — задаю вопрос в пустоту разгромленной квартиры.
Значит он всё же убежал. Не обращая внимания на откуда-то взявшуюся боль в руках и ногах, выбегаю на улицу. Если он выбежал в открытую дверь, то хотя бы буду надеяться, что далеко не смог убежать.
Глава 32
Костя
Ужасная головная боль заставляет меня открыть глаза. Яркий свет, пробивающийся сквозь приоткрытые веки тут же, усиливает её. Снова закрываю. Ещё одна попытка. К головной боли присоединяется чувство жажды. Во рту разразилась пустыня. Пытаюсь встать с кровати, но у меня совершенно нет на это сил.
— Любимый, ты проснулся? — голос Марины мгновенно заставляет прийти в себя.
Резко открываю глаза и их пронзает острая боль от ослепляющего солнца.
— Что ты тут делаешь?
— Вообще-то живу, если ты не заметил, то это моя квартира, — стоя около кровати говорит она.
Озираюсь по сторонам и понимаю, что действительно нахожусь не у себя. Так как раньше мы встречались на нейтральной территории не сразу осознаю, что это её жилплощадь. Стены спальни, в которой я сейчас нахожусь выкрашены в ужасный розовый цвет. На них висят картины с вульгарными изображениями полуобнажённых женщин. Необычный у неё подход к оформлению своей спальни. Окончательно прихожу в себя и замечаю, что на мне под одеялом только одни трусы. Ни хрена себе поворот.
— Какого чёрта, я тут делаю? — с ненавистью в голосе спрашиваю у неё.
— Любимый, ты разве не помнишь? Вчера вечером мы с тобой помирились и ты предложил поехать ко мне. Потом у нас была бурная и очень горячая ночь, а теперь ты встал и хочешь сказать, что ничего не помнишь? — обиженно надувает свои пухлые губы и словно маленькая девочка водит носком по полу.
— Я абсолютно ничего не помню. Есть таблетка от головы?
— Конечно, — она мгновенно скрывается из спальни.
Пытаюсь привести свои мысли в порядок, но у меня ничего не выходит. Ясно помню только то, как я приехал в наше кафе с целью поставить точку. Дальше было кофе, а потом всё словно в тумане. Она ведёт меня на улицу, мы садимся в такси и дальше ничего.
— Держи дорогой, — она протягивает мне стакан воды и таблетку.
Почему-то именно в этот момент мне совершенно не хочется брать из её рук лекарства. Подсознание кричит мне об опасности. Решаю прислушаться к нему. Память хоть и с провалами, но ощущения реальны. Мне ужасно плохо.
— Спасибо, откажусь.
— Ты же сам попросил, — возмущённо пищит она, от чего моей голове становится ещё хуже.
— Пока ты ходила, мне стало легче. На этом спасибо и мне пора, — резко встаю с кровати. Меня тут же ведёт в сторону, хватаюсь за гламурную стену давая своим ногам почувствовать твёрдую поверхность.
Белый ламинат своей яркостью на мгновение ослепляет. Шаг, ещё шаг и моё тело уже послушно двигается в душ. Хрен знает куда тут идти, но чуйка говорит, что я движусь в правильном направлении. Залезаю в душевую кабину и включаю ледяной напор воды. Мне необходимо прийти в себя. Несколько минут и мои зубы уже сжимаются от холода, но я всё ещё не даю себе право на выход. Я должен вспомнить вчерашний вечер. Ну не мог же я с ней переспать?
Ничего не выходит и ступая на мохнатый розовый ковёр у кабинки уставляюсь в зеркало. Когда она успела полюбить этот дурацкий цвет? Может и раньше он ей нравился, но я не хотел этого замечать? Из зеркала на меня смотрит мужчина, который пил не менее недели не просыхая. Огромные тёмные круги растянулись под глазами, опухшие веки нависли, а лицо было заплывшие настолько, что меня хоть сейчас можно выставлять в зоопарк на потеху детям. Несколько раз ополаскиваю своё лицо ледяной водой. Воспоминания прошлого вечера совершенно не хотят посещать мою голову. Какие-то всплески света проникают в сознание дополняя всё непонятными обрывками фраз. Помню здорового мужика, только что он делал вспомнить не могу. Покидаю ванную комнату в более-менее человеческом обличии, так-то лучше.
По квартире раздаётся приятный аромат свежесваренного кофе и сладкой выпечки. Удивительно, Марина никогда не была любительницей готовить.
— Что ты делаешь? — спрашиваю её больше от неожиданности.
— Приготовила тебе вкусный завтрак, ты не рад?
— Странно, что ты смогла приготовить что-то кроме кипячёной воды.
— Ладно, ладно это приготовила не я, а ресторан возле моего дома. Я просто оформила доставку. Хотела сделать тебе приятно.
— Не стоило, я пойду.
Хватаю свои вещи и как можно быстрее сбегаю из этого ужаса.
Ледяной воздух пронзает моё тело в долю секунды. На улице уже темнеет, отсутствие людей говорит о глубокой осени. Интересное у меня получилось утро, когда на улице вечер. Это сколько я проспал? Раньше за мной такого не замечалось, а значит тут есть какая-то причина. Осталось только всё вспомнить.
Сам не понимаю, как ноги приносят меня к уже знакомой старой пятиэтажке. От дома Марины до этого Богом забытого места идти не меньше полутора часов, но я стою тут и всматриваюсь в окна знакомой квартиры. В них горит лёгкий свет, скорей всего Алина сейчас лежит на кровати и читает книгу в приглушенном свете. Сажусь на скамейку в её дворе и безумно хочу зайти к ней, но меня постоянно что-то останавливает. Она не примет, выгонит. Даже моя вечная отмазка, про кота не сработает в этот раз, но мне так хочется её увидеть. Меня словно распирает от нехватки её голоса. В моей жизни раньше такого не встречалось, чтоб один единственные человек заполнял собой всё личное пространство. Алина настолько невесомая, настолько ненавязчивая, что в ней хочется тонуть каждый день. Вспоминаю её запах и прикрываю глаза. Я ощущаю его так близко. Фантазия иногда подкидывает нам настолько неожиданные воспоминания. Её запах становится всё сильнее. Я еле справляюсь со своими желаниями. Мне надо её увидеть, срочно. Открываю глаза и передо мной стоит Алина. Её строгий взгляд готов испепелить меня в любую секунду. Воинственный настрой этой милой девушки пугает и в то же время притягивает. Она стоит, скрестив руки на груди и явно не собирается слушать мои оправдания. А что я? Мне даже сказать ей нечего. Как можно объяснить, что я просто полтора часа брёл по улицам Питера пока в итоге меня не принесло к её дому? Абсурд. Алина не поверит в эти сказки, после всего произошедшего, но мне надо сказать хоть что-то.
