Отпуск подходил к концу. Я обходила небольшие магазинчики города, дабы запастись сувенирами на память. Настроение было превосходным, хотя порой и накатывала грусть из-за того, что всё скоро закончится. Мони убежала на очередное рандеву со своим Дейвом, парнем, с которым она завязала курортный роман, и потому я гуляла в гордом одиночестве. На подругу я не обижалась. Мне даже нравилась прогулка без постоянного щебетания девушки. Была возможность подумать и расслабиться в тишине и покое.
Когда я вышла из очередного магазинчика, у меня появилось настойчивое ощущения чужого взгляда. Будто кто-то пристально наблюдает за мной. Внимательно оглядевшись, я поражённо замерла на месте. Через узкую дорогу от меня стоял Адриан Джонсон и неотрывно смотрел на меня. На мужчине были синие пляжные шорты и расстёгнутая на все пуговицы рубашка, с закатанными рукавами. Его пронзительные глаза были скрыты очками-авиаторами, но тем не менее я чувствовала его обжигающий взгляд, буквально пригвоздивший меня к месту. Видеть Адриана таким было весьма непривычно. Он выглядел как простой смертный, безумно сексуальный смертный.
Чёрт! Да что со мной? О чём я думаю?
Как он здесь оказался? Впрочем, какая разница? Надо убираться. Бежать. Спасаться. Сделать всё, лишь бы не быть с ним рядом.
Не думая, ведомая непонятно какими порывами, я устремилась вдоль здания и заметив узкий проулок, нырнула в него. У меня не было ни малейшего понятия, что там: другая улица или тупик? Я просто шла, почти бежала от мужчины, которого до дрожи боялась. Нет, я не думаю, что он причинит мне намеренно какой-либо вред. Он опасен для моей психики, души и сердца.
Проулок кончился, и я осознала, что оказалась в тупике. Позади послышались шаги. Или мой разум играет со мной? Не знаю, но меня накрыла паника. Судорожно оглядываясь вокруг я искала место где спрятаться. Выход. Только его не было. Не в контейнер же мусорный лезть? Когда я совсем отчаялась, то увидела неприметную дверь на стене одного из зданий. Метнувшись к ней, я подёргала ручку и к моему облегчению, оказалось открыто.
Юркнув внутрь, я затихла. Похоже, это какая-то подсобка. Вокруг было полной стеллажей и коробок, залитых тусклым светом из дребезжащих ламп. Я чуть не закричала, когда дверь открылась и мои плечи стиснули сильные, мужские руки. Мне не нужно было поднимать глаза, чтобы понять кто передо мной.
— Что ты здесь делаешь? — услышала я голос Адриана.
И всё же мне пришлось перевести на него взгляд, и я тут же утонула в пронзительной голубизне некогда родных глаз.
— Я… я… Это ты что тут забыл? — лучшая защита — нападение, верно?
— Я тут по работе. Ты так и не ответила на мой вопрос, — отчеканил он.
— Отдыхаю. Я на отдыхе, — выдохнула я. — И вообще, убери руки.
Когда наши взгляды встретились, я пропала. Я меня затягивало в темный омут, в водоворот страстей и эмоций. В глазах Адриана, было столько отчаяния, страсти, желания! «Это неправильно!», — шептал рассудок на задворках сознания, но я игнорировала это голос. Я стояла захваченная в плен чувств, которые так долго гнала прочь. Мир словно замер, были только я и он. Мы. Это его руки лежат на моих плечах, вызывая восхитительные мурашки, его аромат кружит голову.
Как по команде наши губы встретились. Адриан целовал меня жадно, почти болезненно, покусывая губы. И я ему отвечала, устав быть сильной, бороться с собой и обстоятельствами. Так хочется побыть просто женщиной. Его женщиной. Наверное, именно поэтому я не издала ни звука протеста, когда он опустил лямки моего сарафана, обнажая грудь. Его умелые пальцы сжались на сосках, покручивая и потягивая их, вызывая волну сумасшедшего возбуждения. Губы Адриана оторвались от моих, позволяя сделать вдох кислорода, и переместились на шею, заставляя остатки разума растворяться в удовольствии. Послышался какой-то грохот. Адриан скинул какие-то коробки на пол и в следующее мгновение я сидела на чём-то. Стол? Стеллаж? А это важно? Весьма риторический вопрос в моей ситуации.
Его руки настойчиво и умело ласкали моё тело, я сама не заметила, как моё летнее платье стало гармошкой на талии, а я сама столь же бесстыдно стаскиваю с него шорты. Безумие, но такое нужное. Необходимое, как воздух. У меня было чувство, что, если он сейчас остановится, я сойду с ума, так мне необходимы были его ласки и прикосновения. Так он мне был нужен. До сих пор. Спустя всё это время, он мне был нужен больше всего на свете, даже если в комплекте будет боль.
Стон сорвался с моих губ, когда его пальцы, отодвинув в сторону полоску крохотных трусиков, коснулись влажных складок и громкий вскрик разорвал воздух, когда он погрузился в меня одним мощным толчком. Я словно забыла, какой он большой, и потому вторжение его плоти вызвало болезненный дискомфорт. Адриан замер на несколько секунд, давая мне привыкнуть, а потом отодвинулся и вошёл ещё глубже.
Это никоим образом не походило на нежное занятие любовью. Это было соитие двух обезумевших животных. Страсть и похоть овладели мной, заставляя подмахивать Адриану бёдрами, чтобы как можно глубже ощутить в себе его член. Будто и не было никакого Эндрю и все четыре года я соблюдала строгий целибат. Меня одолевал первобытный голод по этому мужчине, заставляя забыв робость и стыд отдаваться ему без остатка, царапать его плечи, грудь и спину.
Каждое его движение подталкивало меня ближе к краю и вот он, атомный взрыв, разорвавший мой мир, окрасивший его миллионом красок. Из моей груди рвался пронзительный крик наслаждения и восторга, но Адриан не дал ему сорваться с губ, закрывая рот властным поцелуем. Продолжая сжимать меня в объятиях, он продолжал совершать быстрые и сильные толчки, заставляя меня остро чувствовать его пульсацию во мне. А потом с грудным стоном извлёк член и несколько горячих струек белой, густой спермы обожгли мне бедро.
За всё это время никто не произнёс ни слова. Мы оба задыхались. Меня била крупная дрожь, тело охватила восхитительная слабость, которая бывает только после отменного секса. Адриан прислонился влажным лбом к моему, силясь перевести дыхание, он тоже мелко дрожал в моих объятиях. Потом отстранившись, он натянул шорты и, взяв свою рубашку, вытер следы семени с моего бедра. И тут наконец я очнулась. Пришла в себя. Осознала, что мы только что сделали.
После такого ядерного взрыва обязательно придёт апокалипсис. От этого никуда не деться, как бы не хотелось. Я взорвала бомбу и теперь мне расхлёбывать все последствия.
