— Нам с тобой нужно все выяснить до конца, — она перевела дыхание. — Если нас разделят, мы так никогда и не узнаем правды.
— А если мы узнаем действительно страшные вещи про твоего отца? — Ас повернулся к ней.
— А если мы узнаем действительно страшные вещи про твоего дядю? — парировала Фиона. — По-моему, он тоже как-то замешан в случившемся. А если мы раскроем тайны, которые ты так старательно от меня скрываешь?
— Ты имеешь в виду похожий на твой секрет, что Кимберли — это кукла?
— А для тебя это было открытием? — Фиона легла. — Удивительно, что ты этого не знал. Ты интересуешься хоть чем-нибудь, кроме птиц? Наверное, если бы я сделала Кимберли орнитологом, ты тотчас узнал бы о ней. Или мне просто стоило приделать ей крылья.
— Неплохая идея. Ты могла бы придумать птицу и заменить ею аллигатора, которого уничтожила. Крококукла.
Фиона засмеялась:
— Ты даже представить себе не можешь, как дорого изготовить высококачественную модную куклу, а потом запустить ее в продажу. Чтобы сделать это, нужно быть богатым, как Билл Гейтс.
— Или как Дисней, который нарисовал несколько мультфильмов, а затем продал копии персонажей?
— Да, Дисней, «Звездные войны», — она взглянула на Аса. — И «Рафаэль».
— И мы опять вернулись к началу! Мы вляпались в историю прежде всего из-за этого шоу.
— А кто нас вытащит из нее? — тихо спросила девушка.-» Вот вопрос…
— Юристы. Они проведут расследование. А еще есть детективы, тоже пытающиеся решить нашу проблему. И мой двоюродный брат…
Фиона больше не могла спокойно сидеть. Она поднялась с кровати и встала между Асом и телевизором.
— Почему ты полностью доверяешь этим людям? Ты ведь тоже одно из действующих лиц. Газетчики не слишком поливают тебя грязью, но и ты не знаменитость!
У меня нет выбора, — сказал Ас, пытаясь сквозь нее разглядеть экран, словно его больше всего на свете интересовали телевизионные программы. — Так дальше продолжаться не может. Ты не можешь жить в развалюхах, где даже нет горячей воды. Ты срываешься при первой же плохой новости. Ты слишком изнежена, чтобы в одиночку вынести все случившееся. Фиона растерялась.
— Изнежена? — повторила она тихо и таким нехорошим тоном, что Асу тотчас захотелось услышать ее привычный крик. — Я изнежена? Я росла одна, а ты… ты… Я всего достигла сама, без чьей-либо помощи. Ты хоть знаешь историю Кимберли? Как я ее придумала? Когда я окончила колледж, у меня не было никаких связей. Я была вроде сироты. И я не собиралась использовать своих друзей в корыстных целях. «Бедная малышка Беркенхолтер» — вот как это называется.
Ас лежал, скрестив ноги, положив одну руку под голову, держа во второй пульт, и в упор смотрел на свою спутницу. Сама кротость! «Изнежена!..»
— После пары лет абсолютно бесперспективной работы, — продолжала Фиона, — я, наконец, получила место помощника исполнительного директора в «Игрушкax Дэвидсона». Я думала, что буду придумывать игрушки, но от меня хотели, чтобы я приносила кофе и забирала белье из прачечной. Я превратилась почти в горничную и получала столько же. Я никогда не срывалась. Держала рот на замке, но смотрела в оба. И однажды услышала, как…
Она перевела дыхание:
— Я услышала, как Джеймс Гарретт сказал, что продаст душу дьяволу за куклу, способную составить конкуренцию Барби. Надеюсь, ты знаешь, что это за кукла?
Ас кивнул. Его лицо абсолютно ничего не выражало.
— Я не спала три дня и три ночи, — продолжала Фиона, пытаясь справиться с волнением и глядя на зашторенное окно. — Я не могла ни о чем думать, кроме создания… не только новой игрушки, а целой новой концепции в мире кукол. Я придумала куклу с историей, которая менялась дважды в год, потому что кукла училась и развивалась как личность.
Она посмотрела на Аса:
— Я наняла художника, чтобы он нарисовал мои задумки. А однажды утром в понедельник заставила себя прийти в кабинет к Гарретту и показать ему свои разработки.
Ас долго ничего не отвечал. Он спокойно лежал и смотрел на нее.
— Понятно. Ты здорово разбираешься в мире бизнеса! До тех пор, пока на горизонте чисто и у тебя есть все условия для нормальной работы, ты замечательно справляешься с жизнью.
— Ты ничего не понимаешь! — она сжала руки в кулаки. — Ничего! Нью-Йорк — такие же джунгли, как здесь, и тоже с крокодилами.
— Аллигаторами. Крокодилов здесь очень мало.
— Неважно. Я считаю…
Да? Что ты считаешь? Хочешь вернуться в Нью-Йорк и поиграть со своей куклой? Увы, это невозможно. В случившемся нет твоей вины, но это все равно произошло, и ты не сможешь теперь ничего изменить. Так что дальше?
— Я не хочу в тюрьму, — Фиона села.
— Я тоже. Но сейчас мы должны туда отправиться. Кто-то охотится за нами. Мы не знаем почему, но нам нужно предоставить разбираться в этом адвокатам, детективам и полиции. Они…
— Они ничего не знают, — она указала на стопку газет и журналов на стуле. — Ты разве меня не слушал? Никто даже не пытается докопаться до правды. Им нужны мы! Мы — убийцы, скрывающиеся от правосудия, мы…
— Убийцы плюшевого мишки.
— Да! Нас будут судить и признают виновными в убийстве человека, — Фиона снова встала. — Но, знаешь, Рой Хадсон не казался мне плюшевым мишкой. Он был противным стариком, который не мог держать при себе руки.
— Чудненько. Пусть детективы это выяснят, — Ас достал карандаш и блокнот.
— Я — основная тема всех газетных статей. Не хочу быть посмешищем.
— Да, — согласился Ас и убрал карандаш и блокнот обратно в ящик.
— Есть еще кое-что, нуждающееся в проверке, — Фиона опять вытащила блокнот и положила рядом с Асом.
— Например? — он приготовился писать.
— Если нас связывает мой отец, то, может, нас с Роем связывает тоже он?
— Вероятно. Хотя Рой мог выбрать тебя по одной причине, а меня — по другой.
— Да, — согласилась Фиона. — Но мне кажется, что логичнее предположить, что мой отец — связующее звено между нами всеми. Когда он познакомился с Роем? Помогал ли ему?
— Или Рой поссорился с твоим отцом и моим дядей и решил им отомстить? — тихо сказал Ас.
— Ты уже думал об этом? — Фиона села около него.
— И довольно много.
— Если мы сдадимся, то никогда ничего не выясним, правда?
— Похоже на то, — мягко ответил он.
— Ты не хочешь сдаваться? — Фиона заглянула ему прямо в глаза.
Ас нахмурился:
— Ты стала безумной, когда выяснилось, что твой отец не тот, за кого себя выдавал. Ты практически лишилась рассудка, когда узнала, что тебя уволили.
— Да, — Фиона отвернулась.
— И ты ненавидишь лачуги. Люди, бегущие от полиции, не могут останавливаться в пятизвездочных отелях.
