Майкл с силой развернул ее лицом к себе.
– Ответь мне, – приказал он. – Кто такой Пол Шадо? Если это просто твой дружок из Лос-Анджелеса, пусть убирается отсюда, и чем быстрее, тем лучше. Я не потерплю, чтобы ты встречалась еще с кем-то. Слышишь меня?
Она вырвалась из его рук, не осознавая, что делает, и снова зашагала к коттеджу.
– Ничего не поделаешь, придется с ним встретиться, – в отчаянии бормотала она. Ей надо побыть одной. Надо подумать, что делать и как себя вести. Она должна быть в полной готовности. Боже, уже почти семь часов!
Донован упрямо шагал следом. Бренна подсознательно чувствовала исходивший от него гнев. Пока она открывала ключом дверь, он остановился рядом.
– Я не уйду, пока ты не ответишь мне, – продолжал настаивать он. – Кто он такой, черт побери, что ты из-за него так расстроилась?
– Ты должен уйти, – в полном смятении прошептала Бренна. Сейчас ей было не до Майкла с его приступами ревности.
– Кто такой Пол Шадо? – повторил он с угрозой.
– Это отец Рэнди! – в отчаянии выкрикнула она. – Теперь ты уйдешь?
Майкл выругался вполголоса и хрипло проговорил:
– Ты не должна видеться с этим ублюдком. Я прикажу охране, чтобы его и близко не подпускали к студии.
– Нет! – воскликнула Бренна. – Не делай этого. Я должна увидеть его и узнать, чего он хочет.
– Так ты все-таки стремишься к встрече с ним?
Его голос приобретал все более угрожающий тон.
– Нет, я не хочу его видеть, но мне надо поговорить с ним, – устало произнесла она. – Майкл, уйди, прошу тебя.
Бормоча проклятия, Донован развернулся и зашагал прочь.
Бренна вошла в коттедж и, облегченно вздохнув, закрыла за собой дверь. До последней минуты она не была уверена, что Донован уйдет. Ее даже удивило, что он покинул ее без скандала, но в глубине души она предчувствовала, что ей еще придется увидеть Майкла этим вечером. По крайней мере, он дал ей передышку, в которой она сейчас очень нуждалась. До встречи с Шадо оставалось очень мало времени.
Почему Шадо так настойчиво хочет встретиться с ней? Сразу после смерти Джанин она сама в порыве гнева искала встречи с ним, чтобы бросить обвинения ему в лицо, но отказалась от этой мысли ради памяти сестры. Джанин была против того, чтобы Рэнди увидел своего отца, и Бренна не хотела идти против ее воли. Она сразу отмела возможность того, что у Шадо проснулись какие-то отцовские чувства. Он ведь настаивал на том, чтобы Джанин сделала аборт, не хотел признавать ни ее, ни ребенка и думал только о том, какие последствия может повлечь для него эта любовная связь.
Мозг Бренны лихорадочно работал в поисках возможного ответа, но не находил его. Наконец она сдалась, решив дождаться встречи с Полом. Однако она твердо решила, что независимо от того, чего он хочет добиться от нее, сделать это ему не удастся.
Бренна решительно прошла в спальню и распахнула платяной шкаф. Перво-наперво необходим о убедить Шадо, что он имеет дело не с наивной девочкой, а с искушенной в житейских делах зрелой женщиной.
Через сорок пять минут она с удовлетворением взглянула на свое отражение в зеркале. Розовая кофта без рукавов, со стоячим воротником, и модная юбка с разрезами по бокам придавали ей вид дамы из высшего общества, как она и хотела казаться. Она расчесала свои несерьезные косички и взбила волосы в высокую прическу, оставив несколько прядей, привлекательно очерчивающих правильный овал ее лица. К этой прическе очень подошло ее единственное драгоценное украшение – маленькие золотые сережки. Макияжа тоже было использовано намного больше, чем обычно, из-за чего ее большие миндалевидные глаза стали казаться просто огромными. На ноги она надела босоножки на высоких каблуках.
Бренна не на шутку волновалась и то и дело озабоченно поглядывала на часы, стоявшие на прикроватном столике. Восемь. Бренна пребывала в состоянии, близком к панике, пока не вспомнила, что Пол Шадо никогда не отличался пунктуальностью. Еще когда он встречался с ее сестрой, Бренну просто бесили его регулярные опоздания на свидания. Он явно остался верен своим привычкам – часы показывали четверть девятого, когда наконец раздался стук в дверь.
Открыв ее, Бренна была неприятно удивлена. Она испытывала к Шадо такое отвращение и ненависть, что поневоле ожидала увидеть на его лице следы раскаяния и сожаления. На поверку оказалось, что он выглядит точно так же, как и в тот день, когда Джанин познакомила их. Те же ухоженные светлые волосы, тщательно уложенные в стильную прическу, холодные серые глаза, полные чувственные губы, кривящиеся в усмешке, и аристократическое презрение ко всему во взгляде. Всегда одевавшийся подчеркнуто официально, он не изменил своим привычкам в одежде и теперь. Шадо был облачен в серый деловой костюм, безупречно подогнанный по его высокой стройной фигуре.
Он беззастенчиво осмотрел Бренну с головы до ног и насмешливо протянул:
– Так, так… Маленькая сестрица выросла и очень похорошела. Не могу поверить, что ты была когда-то худой девчонкой, которая враждебно пялилась на меня своими глазищами.
Бренна горько усмехнулась.
– Мое отношение к тебе с тех пор не изменилось, – холодно бросила она. – Не думаю, что ты пришел сюда, чтобы предаваться воспоминаниям о старых временах. Ладно уже, заходи.
Бренна прикрыла дверь и провела его в гостиную. Она с удивлением заметила за собой способность оставаться внешне спокойной, когда внутри нее все дрожало от смешанного чувства ярости и страха. Она оказалась лучшей актрисой, чем это ей представлялось.
Шадо присвистнул, с удивлением оглядываясь по сторонам и бросая оценивающие взгляды на роскошную мебель.
– Вот это да! – воскликнул он. – А ты хорошо устроилась. Маленькая Бренна стала большой кинозвездой?
– Ничего подобного, – оборвала она его. – У меня небольшая роль в первом для меня фильме. Скажи лучше, откуда ты узнал, как найти меня?
– Твоя хозяйка сразу мне все рассказала, стоило мне лишь сообщить ей, что я – отец Рэнди. Она ведь уверена, что ты – его мать. Наверное, она решила, что семья воссоединится и тебе больше не придется влачить жалкую жизнь матери-одиночки.
Он довольно ухмыльнулся, а Бренна сжала кулаки и едва удержалась от того, чтобы как следует треснуть Шадо по его самодовольной роже.
– Зачем ты пришел сюда? – резким тоном спросила она.
– Не очень-то ты гостеприимна, – ответил Пол. – Предложи-ка мне лучше выпить.
– Не дождешься, – отрезала она. – Единственное, что я хочу тебе предложить, – побыстрее убираться.
В его глазах появился опасный блеск.
– Ты всегда была наглой сучкой, сестрица. Еще тогда я знал, что не нравлюсь тебе.
