— Это ЧУШЬ! — наконец-то ору я, топнув ногой. — У него было предостаточно времени, чтобы сделать ход. К примеру, ЧЕРТОВ ВЫПУСКНОЙ! Я тогда на него запала и подумывала расстаться с Алексом. Мы собирались пойти на бал вместе, и все было бы красиво, но он отказался, и я пошла с Алексом!
Бобби наклоняет ко мне голову.
— Зачем вспоминать, что было двадцать лет назад? Кого заботит выпускной? Позволь себе отпустить это.
— Отпустить ЭТО?! ОТПУСТИТЬ ЭТО?! МЕНЯ ЗАБОТИТ ВЫПУСКНОЙ! Здесь не действует заявление исковой давности, и я имею право злиться, потому что мой выпускной угробили за два, до того, как он начался, — с негодованием говорю я ему.
Не осуждай меня. Мне плевать, даже если это было восемьдесят лет назад. Я тогда купила платье и туфли. ПЛАТЬЕ. Я собиралась надеть, бл*дь, для него платье, и, скорее всего, отдать ему свою девственность. Я имею право сердиться на это столько сколько захочу. Плюс, злость о выпускном помогает мне не думать, что все эти годы он был рядом со мной, пытаясь оберегать и защищать и ничего при этом не говорил.
Зачем кому-то так долго быть рядом со мной? Во мне нет ничего особенного. Я — это просто я. Гриффин же великолепный, забавный, милый, обходительный, хороший слушатель, отличный друг, избивший моего бывшего мужа ради меня, безоговорочно любит моих дочек. Он даже мирится с моей безумной семьей, и за это я его просто обожаю. Я люблю в нем все, даже наши глупые, дерзкие отношения.
Сукин сын!
Все мысли о Стивене Лоусоне/Свене Мендлесоне вылетели у меня из головы. Когда, черт возьми, я успела влюбиться в Гриффина Кроуфорда?!
ПБ Гриффин Кроуфорд!
Сидя в полночь среды в одиночестве в темноте на полу офиса «Единожды солгав», должна признаться, насколько фантастически я чувствую себя прямо сейчас, потому что я собираюсь сделать все правильно. Как только я покинула стрельбище, отправила смс-ку Алексу, попросив еще задержать у себя дочерей еще на несколько дней, потому что мне необходимо сделать кое-какую работу.
Это не совсем ложь, у меня действительно есть работа, но не та. Мне нужно подумать, причем о многом. У меня в голове роится такое количество мыслей, важных мыслей. Мысли, которые совершенно не имеют никакого отношения к жалующейся двенадцатилетней дочери о том, что я самая плохая мать в мире и девятилетнему подростку умоляющей отправить ее в военную школу.
Это не их вина, что их отец оказался мудаком. Но они заслуживают такого мужчины в своей жизни, который будет ставить их в первую очередь. Гриффин точно поставил бы их первыми, несмотря на все свои дела. При этом он также умудрился бы и меня поставить первой, в этом я больше чем уверена. Как я могла быть такой слепой?
Я продолжала мучить себя бесконечными вопросами, но мои мысли прервал мягкий стук в стеклянную дверь. Поднявшись с пола, я кладу руку на рукоятку пистолета, торчащую из кобуры, повернувшись в сторону двери и задаваюсь вопросом, кому в голову может прийти идея заглянуть сюда в столь поздний час. Я различаю силуэт Гриффина, стоящего на улице.
Как, черт возьми, он вообще узнал, что я здесь?
Свет от уличного фонаря падает на него, и я быстро несусь к двери, пребывая в каком-то трансе, пытаясь не потерять с ним контакт взглядов. Он смотрит на меня с высоты своего роста, я протягиваю руку и открываю дверь, отступаю на несколько шагов назад, чтобы дать ему возможность войти, он закрывает дверь, не отрывая от меня глаз.
Почему я никогда не замечала этого раньше? Почему я раньше не замечала, как он смотрит на меня, словно я самый ценный человек во всем мире? Почему я никогда не ценила и не любила его, как он того заслуживал?
— Я проезжал мимо твоего дома, но не увидел твоей машины. Рискнул предположить, что ты будешь здесь.
Он открывает рот, чтобы еще что-то сказать, но я быстро прикрываю его своей рукой, его глаза светятся нежностью, пока он смотрит на меня.
— Больше никаких разговоров. Не сейчас, — шепчу я ему.
Прямо сейчас я не хочу спорить с ним, не хочу ничего выяснять, я просто хочу чувствовать его.
Гриффин согласно кивает, я опускаю руку.
Завтра я скорее всего совершу что-то очень, очень глупое. Что-то, я поклялась Теду, что предоставлю все полиции и не буду вмешиваться. Но сегодня, я хочу сделать что-то умное, правильное.
Встав на цыпочки, я оборачиваю руки вокруг его шеи и притягиваю к себе. Когда наши губы соединяются, мне ничего не остается делать, как выдохнуть с облегчением. Поцелуй ощущается так, словно я целую его в последний раз, и меня совершенно не волнует, что я похожа на глупую, влюбленную девушку сейчас. Я сентиментальная, влюбленная девчонка.
Гриффин без особого труда приподнимает меня за бедра, я оборачиваю ноги вокруг его талии, он проходит вперед.
Я отстраняюсь от него, стягиваю с себя рубашку, бросив ее по середине комнаты, потом опять впиваюсь в его рот, наши языки кружат друг с другом. Моя спина вдруг впечатывается в стену, но меня это совершенно не заботит, хотя я слышу стук падающих на пол картин. Гриффин отрывается от меня, прислонив к стене и опускается на колени, раскрывая молнию на моих джинсах, снимая их вместе с нижним бельем, быстро стаскивая вниз по ногам.
Мне хватает времени освободиться от джинсов и ухватиться за его волосы, прежде чем его рот оказывается на мне. В том, как он поглощает меня между ногами, совершенно не медленно и не нежно, но это так прекрасно. Он пожирает меня своими губами, языком и пальцами, он находится везде и всюду и всем сразу. Каждое прикосновение его языка и кружащих пальцев толкают меня все ближе и ближе в неповторимый клубок чувств. Бедра судорожно тянутся к нему, я удерживаю его голову на месте, мое тело ноет, желая достигнуть освобождения, которое пульсирует и приближается очень быстро.
Его губы жестко посасывают клитор, два пальца двигаются в такт внутри меня, я взрываюсь с такой скоростью и с такой мощью, позволяя голове глухо удариться о стену, выкрикивая его имя. Оргазм фантанирует из меня, его язык неторопливо скользит внутри, пока я кончаю. Я оторвала свои руки, сжимающие мертвой хваткой его волосы, он прокладывает дорожку из поцелуев по моему телу, стоя передо мной на коленях.
Я люблю этого мужчину. Не только потому, что он доставил мне еще один умопомрачительный оргазм. Я люблю его, потому что он Гриффин.
Цепляясь за низ его рубашки, я выдергиваю ее из ремня и снимаю через голову, кидая на пол, потом быстро начинаю расстегивать его джинсы, я чувствую выпирающую эрекцию.
