— То есть?..
— Она была уж очень усталая. Я с первого же ее посещения боялась, что она не выносит ребенка до конца срока. Так что даже к лучшему, что это произошло именно сейчас. — Джойс бросила на Райена пристальный взгляд. — Кери слишком хрупкая для тебя, Райен. И слишком ранимая. Она совершенно не похожа на женщин, с которыми ты обычно встречаешься.
Его резковатые черты смягчились нежной улыбкой.
— Знаю. Но, по-моему, тревожиться надо не за нее, а за меня. Когда я смогу ее увидеть?
— Сегодня вечером. Я хочу, чтобы у нее было побольше времени прийти в себя после наркоза, — сказала Джойс.
От нее не укрылось облегчение, с которым Райен встретил ее отчет о состоянии Кери. Может, он прав. Может, Райену впервые приходится самому так переживать из-за женщины!
* * *
Весь остаток дня Кери спала. Когда она проснулась, по ноющей боли внизу живота поняла свой окончательный приговор еще до того, как к ней зашла Джойс.
— Мне очень жаль, — сказала доктор Рейнольдс, проверяя пульс.
— Это к лучшему, — со слабой улыбкой отозвалась Кери. — Мы с вами обе это понимаем.
Джойс занесла результаты осмотра в историю болезни.
— Райен сказал, что этим утром у вас находился отец ребенка. — Доктор Рейнольдс заметила, как Кери начала волноваться. — Он был приглашен? — спокойно закончила она.
— Я… э-э… я все еще чувствую сильную слабость.
Кери нервно мяла простыню, отводя глаза в сторону.
Джойс поняла, что продолжать расспросы не следует.
— Если почувствуете себя плохо, вызывайте сестру. — Встав, она спрятала руки в глубокие карманы халата. — И, Кери, если захотите поговорить, я охотно вас выслушаю.
Кери по-прежнему старалась не встретиться с Джойс взглядом. Она подняла голову, только услышав звук закрывающейся двери.
На столике у окна стоял миниатюрный сад в большой стеклянной шарообразной вазе — подарок Райена. Кери улыбнулась: он вспомнил, как она любит всякую растительность!
Она вспомнила, как он хрипловато шептал ей слова утешения во время сумасшедшей поездки в больницу. Пока ее тело раздирала боль, а мысли наполнял страх смерти, Райен помог ей уцепиться за реальность. Он обнимал и утешал ее. Он не переставая обещал ей, что все будет в порядке, и ни разу не позволил собственному страху вырваться наружу.
У Кери на глаза навернулись слезы. Он необыкновенный человек, просто необыкновенный! Разве нашелся бы другой мужчина, который подружился бы с беременной женщиной, заставил ее выйти из раковины, в которую она забиралась все глубже, а потом остался бы рядом с ней в самый трудный момент ее жизни? А Райен все это сделал — и еще очень и очень многое!
Разумом Кери понимала: то, что она потеряла ребенка, к лучшему. Однако по-прежнему горевала о крошечном создании, которое так и не успело узнать жизни. Она была настолько погружена в свои мысли, что едва заметила, как ей на щеку легла прохладная ладонь.
— Больше не надо слез, Кери.
Его негромкий голос ласкал ее, как прикосновение шелка.
Кери повернулась в постели и поморщилась, почувствовав секундную боль.
Райен поспешно поставил на тумбочку вазу с розами.
— Вызвать медсестру? — с тревогой спросил он.
— Нет, — ответила она. — Просто тело у меня не может двигаться с прежней легкостью. — Протянув руку, она поймала его кисть и стала рассматривать разбитые костяшки пальцев. — А я считала, что такое случается только в кино! — Она встретилась с Райеном взглядом. — В этом не было нужды.
— Была.
Он легко провел по ее щеке тыльной стороной ладони.
Как странно: Кери казалось, что она выплакала все слезы, но, по-видимому, ошиблась!
— Наверное, тебе следовало бы купить акции фабрики по производству бумажных носовых платков! — Шмыгнув носом, она взяла протянутую Райеном салфетку. — Как это ты можешь оставаться с человеком, который изображает дождевую тучу?
Губы Райена изогнулись в улыбке.
— Ты вовсе не так много плачешь, — успокоил он ее.
Придвинув к кровати стул, он уселся на довольно неудобное сиденье.
— А где Лэйси? — спросила Кери.
— Дома. В это отделение больницы пускают только после шестнадцати лет, так что она готовит мне обед.
По лицу его пробежала мрачная тень.
— Вид у тебя не слишком довольный.
— На моем месте у тебя тоже был бы такой вид. Лэйси два раза завалила зачет по домоводству. В ее представлении полный обед должен состоять из гамбургера, жареной картошки и мороженого с горячей карамелью. Когда она в последний раз у меня готовила, я две недели не мог выветрить запах из кухни!
Кери улыбнулась. Когда Райен говорил о дочери, в его голосе слышалась нескрываемая любовь.
— Я записал на твоем автоответчике сообщение, чтобы в агентстве знали, где ты. А еще я кое-что тебе привез. — Райен продемонстрировал кремового цвета кожаную сумку. — Надеюсь, я ничего не забыл. Может, проверишь? Тогда я смогу завтра принести все, что ты скажешь.
Проверяя содержимое сумки, Кери покраснела. О да, Райен ничего не забыл, включая нижнее белье. Он выбрал ее самые красивые ночные рубашки, принес халат и косметику. И прихватил пару книжек со столика у кровати.
— Скажи, какие журналы ты любишь, и я принесу тебе несколько, — предложил Райен.
Кери покачала головой.
— Ты и так сделал больше чем достаточно. Я тебя искренне благодарю.
Он взял ее за руку и поднес к своим губам.
— Ну не так уж это оказалось страшно, а? — чуть насмешливо спросил он. — Полагаться на кого-то другого?
— Похоже, у меня нет выбора, — сухо отозвалась она.
Райен продолжал нежно сжимать руку Кери. Ее пальцы коснулись его чуть шероховатой от пробивающейся щетины щеки.
— Он говорил правду, да? О том, что он отец.
Его спокойный, суховатый голос не выдал того, как весь внутри напряжен он был в этот момент.
Кери попыталась вырвать руку, но Райен держал крепко и не отпускал.
— Я больше не дам тебе от меня прятаться, Кери, — твердо сказал он. — Прежде я позволял тебе скрываться в своей раковине, как в убежище, потому что ты была такая ранимая. Но больше не намерен с этим мириться и не сомневаюсь, что ты тоже понимаешь: время прятаться прошло.
— Почему? — вскрикнула она, перекатываясь на бок и приподнимаясь на локте. — Почему ты это делаешь?
Райен не спускал с нее пристального взгляда.
— Потому что я тебя люблю.
* * *
Как эти слова преследовали Кери всю ночь! Райен ушел очень быстро, пообещав зайти на следующий день. Ее губы продолжали гореть, хотя он едва прикоснулся к ним легчайшим поцелуем.
