– Доктор, а скажите пожалуйста, – громко задала вопрос я. – Вот есть мнение, что, если после незащищенного полового акта девушка сразу идет в душ, она не забеременеет! Так ли это?
Доктор явно кайфовал от всеобщего внимания к себе. Я же боковым зрением вижу, как все девушки рядом навострили уши. Конечно, тема-то злободневная.
– Понимаешь, Настя, – важно начал он степенно разговаривать, замечая внимание публики. – Когда сперматозоиды попадают внутрь, они во влагалище находятся в большой концентрации. Каждый сперматозоид выделяет специальный секрет. Который помогает в растворении оболочки яйцеклетки. Этого секрета должно быть большое количество, чтобы собственно эту яйцеклетку растворить. Потом один из удачливых попадает внутрь. В яйцеклетку, которая уже подверглась воздействию команды сперматозоидов.
– То есть если девушка вымоется в душе, то нужного количества для растворения оболочки просто недостаточно? – уточнила я.
– Именно. Это, конечно, не стопроцентный способ, но вероятность забеременеть очень низкая при этом.
– А правда, что сперма живет во влагалище до трех суток? – поинтересовалась Ксюша с другого края стола. Наш оживленный разговор привлек всеобщее внимание. Доктору это очень льстило.
– До пяти суток, – поправил доктор. – Оплодотворение достаточно сложный процесс и зависит от многих факторов. Но девушки, особенно молодые, часто задают очень странные вопросы.
– Например, – поддерживаю я тему.
– Ну например: «Мне парень кончил на живот – могу ли я от этого забеременеть».
– Ахаха, сперма всосется от силы ее желания, – вторит сидевшая напротив меня Маша.
– Ну или можно ли забеременеть от орального секса, – продолжает оратор, он явно не прочь поговорить на подобные темы. Маша смотрит на меня и делает круглые глаза. Потом сворачивает пальцы так, как будто держит чашку – это она подколола вчерашние ночные курсы по минету – поняла я. Я смеюсь, и она смеется.
Я часто отмечаю взгляды Руслана на себе. На его части стола разговоры были не такие интересные, а потом и вовсе затихли. Внимание в сторону доктора Руслана явно не устраивает. Это его концерт, и он им рулит. И он не допустит чтобы внимание, предназначенное только ему, доставалось кому-то еще, даже если это его собственный гость.
Он включает громко музыку и что-то говорит Ане. Аня встает, выключает свет кроме торшеров и всех девочек утягивает танцевать.
Я остаюсь сидеть за столом рядом с доктором. Ему явно нравится беседовать со мной.
– У вас очень увлекательная профессия, – нахваливаю его я. – У меня генетика профильный и любимый предмет, я бы очень хотела после университета заниматься чем-то подобным.
– Да, сперматогенез безумно интересен. Это наука, мы уже многое знаем и понимаем, но еще и многое только предстоит узнать. Технологии развиваются и знания вместе с ними. – Доктор явно хвастался своей значимостью и достижениями. – Сейчас у меня сеть клиник, но главное это, конечно же, наука. Я занимался многими вещами, работал в странах третьего мира, многое узнал и понял. Я даже клонированием занимался. Животных всяких, человека, – с гордостью рассказывал Сергей.
Вот тут у меня глаза на лоб полезли.
– Клонированием человека? Разве подобные опыты не запрещены? – осторожно спрашиваю доктора я. Вокруг нас уже никого не было, и мы разговариваем достаточно тихо. Из-за громкой музыки вряд ли кто-то может услышать суть нашей беседы. Мое удивление доктор, видимо, принял за восторг. Поэтому он продолжает так же хвастливо и вдохновленно:
– Какое там запрещены? Я сам клонировал не один раз. На самом деле это очень просто сделать.
– А как же клонирование человека? Я точно знаю, что подобные опыты запрещены законом!
– Ха-ха-ха, за клонирование человека наказание – административный штраф – пять тысяч рублей. Если надо, мы и пятьдесят заплатим, – подмигнул он мне доверительно.
– Вот сейчас будем Руслана Васильевича клонировать.
– Что? – совсем опешила я. – В смысле клонировать? – Он же… Уже большой совсем!
– Ха-ха-ха, – опять смеется доктор. – Конечно, клонируем мы клетку. Родится, будет маленький. Ребенок. Но точно такой же.
– А насколько это технологически сложно, – спрашиваю.
– Операция стоит три копейки, вообще не сложная. Я говорил тебе уже, что для современных микроскопов яйцеклетка – это самая крупная клетка в организме. Мы изымем из нее те самые 2 процента – генетический код, так же известный как ДНК, возьмем клетку волос или кожи Руслана Васильевича и изымем ДНК из нее тоже. А после просто поместим в донорскую яйцеклетку нужный нам геном из клетки кожи. Видишь, как все просто? – закончил он улыбаясь.
Я сижу и понимаю, что это все действительно очень просто и логично. И самое удивительное – звучит действительно выполнимо. Я в шоке. Доктор это воспринимает как восхищение. И почему то удивляется интересу.
– Да разве это возможно? – продолжаю опрос я. – Поместить в яйцеклетку по сути чужой, инородный генетический материал? Она же его убьет, отторгнет иммунной системой!
– Хе-хе-хе, а вот тут ты не права, – лекторским тоном, покровительственно возражает мне доктор. Когда он разговаривает со мной так, я действительно чувствую себя сидящей на скамейке университета перед преподавателем. – Иногда у пар бывают проблемы именно из-за сходности или слабости генотипа будущего эмбриона. Чем более он различным получается от материнского, чем большую от вызывает иммуно-защитную реакцию с материнской стороны, тем больше ферментов выделяется на встраивание его в стенку матки. И по факту тем более живучий получается организм. Иногда мы бесплодие лечим таким образом – вводим жене дозу донорской крови мужа – достаточно дозы обычного шприца. Это, естественно, вызывает реакцию иммунной системы.
– Работает сроду вакцинации, – начинаю понимать я.
– Именно! – отвечает доктор. – И после этого генетический материал и эмбрион именно от этого мужчины характерен гораздо большей живучестью, потому что у женщины уже есть готовый иммуно-ответ на это.
– То есть абсолютно чужой генетический материал не только не будет отвергнут, но и сделает эмбрион сильнее?
– Да, именно так, – гордо и с улыбкой закончил доктор.
– А изменить в генотипе вы ничего не можете, – размечталась я, вспоминая фильмы про Человека-Паука и прочую фантастику.
Доктор опять рассмеялся:
– Нет, код ДНК до сих пор не полностью расшифрован, но это ведь не мешает нам перемещать его из одного места в другое целиком, верно? – И он снова мне подмигнул.
– Не мешает, – мне не оставалось ничего, кроме как согласиться. Но от этого разговора мне вдруг стало очень грустно.
