— Восстановление моего дедушки было медленным. Он должен был заново научиться говорить. Также и ходить. Каждое мгновение разрывало моё сердце, а я просто хотела ему помочь. — Она взглянула на свои руки. — Так что я не поехала в колледж. Я перевелась в местную школу. Я оставалась рядом с ним. Навещала его так часто, как только могла, и старалась дать ему повод продолжать бороться.
Он ждал.
— Старые нераскрытые дела. — Она кивнула. — То, с чего мы начали. Дела, которые копы не пытались раскрыть. Я ходила в его комнату каждый день. Рассказывала дедушке про них. Читала файлы. У него были… друзья… которые были рады передать мне эти файлы.
— Друзья типа шефа полиции? — пробормотал Беннетт. — И доктора Баттисте?
— Он тогда ещё не был шефом. — Она отвернулась. — Но да, типа них. — Простыня волочилась позади неё. — Тело моего деда было слабым, но ум оставался острым. Он ненавидел то, как обстояло дело с моей семьей. Когда-то его бизнес расследований процветал. У него была лучшая репутацию на Юго-востоке. — Она оглянулась на него. — Он не знал, что мой отец использовал сотрудников, чтобы копать грязь на своих конкурентов для того, чтобы выигрывать политические гонки. Он не знал, что бизнес, который он построил своей кровью и потом, стал инструментом шантажа в руках моего отца. Мы узнали об этом слишком поздно.
Её отец был настоящим сборищем проблем.
— Пока я сидела в больничной палате с дедушкой, мы планировали изменить бизнес… вернуться к тому, каким он был раньше. И мы решили начать с двух сотрудников. — Простыня зашуршала, пока она шла. — Это были лишь мы с ним. И старые нераскрытые дела. Иногда в случае висяков просто нужна свежая пара глаз.
И Беннетт мог поспорить её взгляд был незамыленный.
— Когда мы с дедушкой перебирали записи, то начали находить маленькие подсказки. Подробности, которые другие упускали из виду. Наш первый большой провыв произошел с убийством Себастьяна Джонса.
Благодаря наводке доктора Баттисте, Беннетт поднял оригинал дела Себастьяна Джонса. Себастьян был шестнадцатилетним мальчиком, тело которого было найдено сброшенным возле мусорного контейнера на окраине города. У мальчика нашли принадлежности для употребления наркотиков, и он был застрелен прямо в сердце. Со всех сторон всё выглядело так, как будто сделка по продаже наркотиков пошла не так… и стрелок просто растворился в ночи.
— Себастьян был круглым отличником, — продолжила Айви. — Его мать рассказала мне, что он намеревался получить стипендию. Он хотел стать врачом. Хотел спасать жизни. Изменить мир. Она была непреклонна в том, что он бы никогда не связался с наркотиками, и отчет о вскрытии судмедэксперта…
А вот это уже от её друга доктора Баттисте…
— В нём говорилось, что в организме не было наркотиков. А также был зафиксирован остатки пороха на его руках, в соответствии с этим, получается, что он сражался со своим нападавшим, пытаясь отбиться, — печаль окрасила её голос. — В официальном отчете копы отметили, что мать Себастьяна просто отправила его в продуктовый магазин. Что у него с собой было сто долларов и что он должен был купить несколько продуктов по её списку, — её голос стал мягче. — Мы поняли, что его ограбили из-за этих денег, а тело лишь бросили в этом месте… потому что район хорошо известен наркоторговцами. Когда там обнаружили Себастьяна, власти подумали так, как хотел убийца…
— Что Себастьян — наркоторговец.
Она повернулась к нему.
— А из-за того, что копы сосредоточивали свои усилия на бандах и торговле наркотиками, они не стали копать рядом с домом… — её улыбка стала горькой. — Дом не всегда самое безопасное место. Иногда там живут настоящие монстры.
Он знал, насколько это правда.
— Я вернулась к Себастьяну домой. Побеседовала с его матерью. Его отчимом. Я переговорила с соседями. Мой дедушка начинал поправляться, но это происходило медленно. Так медленно… он говорил мне не ходить одной, но мне пришлось расследовать. Ради него. Ради Себастьяна, — её дыхание спешно покинуло лёгкие. — Ради меня. Я должна была доказать, что не стану похожа на отца. Я не собиралась идти лёгким путём. Я просто… нет.
Она подняла руку, взъерошив волосы.
— Сейчас ты уже не сможешь по-настоящему разглядеть шрам. И кажется практически глупостью показывать его… учитывая то, через что ты сам прошёл.
Шрам? У неё нет шрама. Он прикоснулся к каждому дюйму её гладкой кожи.
— Отчим Себастьяна продолжал вести себя странно. Как-то жутко. Его глаза были налиты кровью. Ответы слишком поспешные. Нет, он не видел Себастьяна, когда тот уходил. Да, он думал, что у мальчика неприятности… «он всегда вел себя заносчиво, хотя сам был ничуть не лучше меня». Вот что он мне сказал, но… думаю, Себастьян был лучше, намного лучше, чем тот образ, который представил мне этот парень. Так что я последовала за отчимом, действуя по предчувствию… и оказалось, что это он принимал наркотики. Он был тем, кто накуривается перед тем, как идти домой. И я поняла… он тот, кто взял эти сто долларов у собственного пасынка, и он тот, кто оставил Себастьяна умирать у мусорного бака.
Он подошёл к ней. Она откинула волосы от затылка, и теперь он мог рассмотреть слабую белую линию, начинающуюся сзади от самого уха и продолжающуюся до затылка.
«Какого чёрта?»
— Отчиму не понравилось, что я проследила за ним, поэтому он поменялся со мной ролями и стал преследовать меня. Он проследил за мной до офиса частного детектива. — Она закрыла глаза. Её веки были опущены. — Я не знала, что у него с собой нож. Он порезал меня до того, как я осознала, что происходит.
Его рука поднялась к её шее. Его пальцы провели по шраму.
— Я ударила его, врезала настолько сильно, насколько смогла. Он упал, но вскочил и снова набросился на меня, крича, что не сядет в тюрьму из-за того, что Себастьян умер. Он кричал, что если бы Себастьян просто отдал ему деньги, то мальчик бы не умер. Ошибка Себастьяна заключалась в том, что он стал отбиваться. — Её ресницы взлетели вверх, когда она встретилась с ним взглядом. — Я тоже отбилась. Я схватила лампу со стола дедушки и бросила в него. И когда она разбилась, дверь офиса распахнулась. Хью и Кэмерон ворвались внутрь. Они слышали признание парня. Он попал в тюрьму. Себастьян добился справедливости.
Да, добился.
— А я получила новую работу. То, что казалось страшным и трудным — стоит каждого мгновения и каждой капли пота и страха. Это дело, которое я намерена продолжать, несмотря ни на что.
«А я-то думал, что она недостаточно сильная, чтобы справиться с тьмой? Я такой дурак».
Он наклонился, и его губы прикоснулись к её шраму. Он нежно поцеловал его так же, как она целовала следы на его теле.
— Кое-что ты должна знать, — сказал он. Она была голой и чертовски сексуальной, сильнее стали и… — Я люблю тебя, Айви. Иногда, думаю, что всегда любил. И точно уверен, что всегда буду.
— Беннетт?
Он заставил себя отступить.
— Если у меня будет прорыв в этом деле, я позвоню тебе, напарник.
Её глаза округлились.
— А теперь, если я не уберусь на хрен отсюда… — его взгляд опустился вниз по её прикрытому лишь простынёй телу. Он взглотнул. — Я отведу тебя в постель. И поскольку я очень этого хочу… хочу тебя… шеф и мэр подождут.
Он сказал, что любит её. Она в шоке пялилась на него. Неужели она не знала, что он чувствует? Она действительно верила, что тогда прежде он оставил её даже не оглянувшись? Решение бросить её — выпотрошило его. Несколько месяцев он бродил как получеловек, потому что оставил своё сердце с ней.
Он никогда не хотел, чтобы она сомневалась в его чувствах… больше никогда. Он должен показывать ей (каждый день до конца их жизней) как много она по-настоящему значит для него.
— Я тебе позвоню, — произнёс он ещё раз. Затем развернулся к двери.
Он сделал всего несколько шагов, когда Айви произнесла:
— Разве ты не хочешь узнать, что я чувствую?
