— О-о-о, — протянул Вадим. — Собрат по текстам. Романтическое я, что ожидаемое, обхожу стороной, но вообще люблю фэнтази. Что последнее читала?
Яна на минуту даже смутилась: назвала одно, а на деле в последнее время зависает совсем по-другому.
— Что-то наткнулась на “Играть, чтобы жить”… ЛитРПГ. Зацепило, хотя глупостей там прилично. Но читается легко.
Вадим улыбнулся:
— Я вообще практически фанат. Из последнего, что прям понравилось — “В бой идут”. Читала?
Яна тоже улыбнулась:
— Это была моя первая книга в жанре. Мне ее все время сайт рекомендовал, вот я и сдалась.
Яну, в целом, нисколько не удивило, что он любит этот жанр: он ведь заядлый геймер. И в программирование-то подался с целями разрабатывать игры, хотя его семья была не в восторге от решения среднего сына. У него почти все родственники так или иначе связаны с правоохранительными органами. Или со спортом — Януш ходил на плавание вместе с друзьями во многом потому, что дядя Вадима был тренером.
От разговоров их отвлекла вибрация сотового Яны: после театра она еще не убрала его с беззвучного режима. Взяв телефон со стола, Яна почувствовала себя так, будто на нее ведро ледяной воды вылили: звонил Виталик. Через социальную сеть, ведь ее нового номера у него быть не могло.
— Что такое? — нахмурился Вадим, увидев выражение лица Яны.
Та в ответ просто показала ему экран телефона. Вообще, насколько нормальными, в своем большинстве, были ее отношения с Виталиком, настолько же ненормальным получилось расставание: после он нередко звонил ей, писал, пару раз даже караулил в разных местах. Вадим тогда-то и помог Яне — чем-то пригрозил Виталику.
— Дай мне телефон, я с ним поговорю, — строгим голосом сказал он и протянул руку, словно и не ждал возражений.
Яна, впрочем, телефон протянула несколько неуверенно: быть может, лучше самой с ним поговорить? Узнать, что ему нужно?
— Я вас слушаю, — сказал в трубку Вадим, и Яна замерла, пытаясь услышать, о чем говорит Виталик.
В кафе играла музыка, периодически шипела кофемашина, за соседним столиком болтали между собой четыре подружки. Из-за всех этих звуков Яна могла слышать голос бывшего, но разобрать слова не получалось.
— Я не упырь, — чуть усмехнулся Вадим, — хотя ты меня и словами похуже называл. Помнишь, когда полез ко мне с кулаками и в итоге отправился на пятнадцать суток?
В трубке снова раздалось какое-то бурчание, а Яна только сейчас поняла, как Вадим отвадил тогда от нее бывшего: пригрозил тюрьмой.
— Да, это Вадим, — продолжил говорить он. — И я хотел бы знать, что побудило тебя доставать Яну? Напомнить тебе, чем это закончилось в прошлый раз? Что? Ты уже не тот? Так и я подрос, больше под кулаки подставляться не буду. Знаешь, какую статью народной называют? Нет? Прогугли двести двадцать восьмую — ее тебе сможет обеспечить даже самый тупой мент просто за один лишний выходной.
Теперь даже Яна услышала, как Виталик сыплет матерными ругательствами, а спустя несколько секунд Вадим вроде как рассеянно — ну ангел просто, а не парень! — протягивает ей телефон:
— Трубку бросил. Хам невоспитанный.
— Может, потому что ты обещал ему наркоту подбросить? — усмехнулась Яна.
Вадим весело, будто не на него матом орали меньше минуты назад, спросил:
— А откуда хорошая девочка Яночка знает, что записано в двести двадцать восьмой?
Яна на мгновение смутилась: и не потому что ее уличили в чем-то неприличном… Хотя нет, поэтому, только несколько под другим углом: Яна не знала номер статьи, но однажды она гуглила, как можно быстро кого-то подставить, и нашла, что статью о наркоте в России называют “народной” за большое количество подстав. И гуглила она это для того, чтобы использовать в своем романе. Говорить Вадиму — именно ему — о том, что она что-то пишет, почему-то не хотелось. Он слишком серьезный. И считает Яну серьезной. Не хочется его сильно разочаровывать.
— Не знаю, слышала где-то, — смущенно пробормотала в ответ она.
Вадим усмехнулся, отпил немного сока и снова заговорил, уже без напускного веселья:
— Так, а теперь серьезно. Думаю, я примерно знаю, почему звонил тебе Плетнев. В общем, он в покер пристрастился играть. На деньги. Не самые большие, конечно, но речь уже о ставках в паре десятков тысяч. То есть на кону обычно стоит по сотне рублей, иногда больше.
Яна удивленно распахнула глаза: ничего себе. И тут же поняла, что в этом нет ничего удивительного, ведь Виталик всегда был азартен. Вечно со всеми спорил, любил всякие автоматы, у Яны было много выигранных плюшевых игрушек, например.
— Помнишь Диму Димина? — продолжил Вадим. — Плетнев у него полгода назад занял приличную сумму. Димину уезжать, а тот не возвращает. Поехали разбираться — деньги вроде вернул, но зато выяснили, что Плетнев часто кому-то должен. Даже соседи уже привычные, что к нему вечно кредиторы в двери ломятся. Так что тут два варианта: либо он просто занять хотел, либо надеялся сойтись и…
— И тянуть из меня деньги? — нахмурилась Яна. — Брось, вы же всегда видели, что у нас с Янушом сроду крупных сумм на руках не было. Половина семьи с экономическими корочками, счетоводы до мозга костей, что там вытянуть?
Вадим просто пожал плечами в ответ, а Яна зябко поежилась. В голову пришла дурная идея, что Виталик хочет ее похитить и требовать выкуп от родителей…
— Если будет доставать — сразу звони, — предупредил Вадим. — Кто знает, что у этих азартных наркоманов в голове? Как там нам твой дед говорил, когда мы мелкие были?
Яна усмехнулась, вспоминая дедушку. Последние три года своей жизни он уже не ездил на работу, следил за внуками: из-за инсульта стал совсем слаб. И когда внуки с друзьями что-то творили, он всегда требовал от них быть максимально осторожными.
— Лучше быть придурком, который перебдел, чем смелым идиотом без пальца, — процитировала она деда и усмехнулась.
Вадим тоже усмехнулся, услышав эти слова, и молча кивнул.
Вообще-то до развала СССР ее дед работал в научном институте инженером, и эту присказку они говорили молодым сотрудником, заставляя все проверять дважды.
Глава 15. Все они такие
Субботнее утро было ленивым и расслабленным. Тусклое солнце светило в окна, под одеялом тепло и уютно. Яна медленно, с удовольствием потягивалась в постели, зевала, даже и не думая вставать. Сегодня хотелось подремать и поваляться. Ей слишком хорошо…
А потом станет еще лучше: можно будет набрать ванну, кинуть туда пахучую лавандовую бомбочку, потом поделать масочки… Сегодня она будет себя любить.
Жизнь в последнее время слишком напоминала драматический сериал, так что возможность взять паузу, расслабиться и побыть наедине с собой, очень ценна.
Брат опять остался у своей Ангелины… ну хоть тащить эту воблу к ним не стал. Вечные стенания, замаскированные под излишек хорошего воспитания, изрядно раздражали. Впрочем, думать об Ангелине и их с Янушем отношениях тоже не хотелось.
Телефон пиликнул, и Яна, сунув руку под подушку, вытянула его наружу.
На электронную почту упало еженедельное уведомления с сайта, где она выкладывала свои тексты. Давненько она туда не заходила…
Да и не хотелось, если совсем уж честно. И не то чтобы страсть к писательству пропала, нет. Просто… В ее жизни внезапно столько всего стало происходить… Яна сама толком не знала, что чувствует по этому поводу, но ее определенно немного пугал выход из привычной зоны комфорта, где был Януш, родители и бабуля, привычный маршрут дом-универ-дом и “запойное” желание писать по вечерам и выходным.
И все-таки ее они скорее радовали, все эти изменения. Жизнь вдруг стала очень насыщенной и яркой, несмотря на непредсказуемость событий и, тем более, невозможность их контролировать.
Внезапно телефон в руках зазвонил, оглушив гитарным риффом из Токийского гуля, — Яна даже вздрогнула и выронила его, больно ударив себя по подбородку.
— Ой!
“Я был там, где мир весь темный и весь мрачный,
