- А есть во-вторых?
- Есть. Когда ты завалился к ней, напугав до чертиков, я лишь убедился в том, что общение с тобой - лишний стресс для Карины. А ей ребенка надо выносить.
- Так ты у нас, значит, заботливый друг, выходит?
- Выходит, что так. И если тебе правда нужен этот ребенок, прекрати давить на нее. Ты же силой девчонку утащил. Так ведь? - он пытливо уставился на меня. Я же промолчал, не собираясь отчитываться перед ним. Не после того, как он фактически обманул меня, скрыв новость про ребенка. - Как думаешь, сможет ли она спокойно жить у тебя? Бабку ее перепугал. А Карина за нее трясется и переживает.
- Я смотрю, ты уже во все их семейные тонкости вник?
- Вник, - не стал отпираться друг. - И вижу, что ты творишь лютую дичь. Понимаю, после Эмиля тебя переклинило, но…
- Ни черта ты не понимаешь! - рявкнул я. - Это мой ребенок, ясно? И Карина останется здесь!
Асадов отрицательно мотнул головой.
- Ты совершаешь ошибку! Думаешь, стресс для нее - это хорошо?
- Сам разберусь, - отрезал я. - Не лезь к ней, Дам. Я серьезно.
- А ты задумывался почему она голос потеряла? Что ты сделал с ней в тот вечер?
Стиснул зубы, отведя взгляд. Что было сказать? Я не раз и не два думал об этом. Теперь уже понимал, что в болезненном угаре своей утраты я принял желаемое за действительное. Захотел обмануться, чтобы боль отступила хоть ненадолго. Чтобы вернуться в то время, когда мы с Варей еще были вместе. И я совершенно точно был уверен, что не делал ничего такого, что могло бы причинить Карине вред. Хотя бы потому что тем вечером со мной была та Варя, которая не предавала, а любила. И за нее я готов был убивать. Но ей бы вред не причинил.
- Сказал же - не лезь.
- Рус, я тебе не конкурент, но подумай сам - девчонке и так не просто.
- А ты, конечно же, мастер поддерживать ее? А говоришь, ничего у вас не было, да?
- Не было.
- То есть просто так рядом оставался? Мне-то не заливай. Что, я тебя не знаю? - внутри клокотало все сильнее. - Ты никогда не морочился просто так. Девок менял только в путь. И тут вдруг не попытался развлечься?
Дамир промолчал и как-то довольно ухмыльнулся.
- Можешь думать, что хочешь. Я свое слово сказал. Но если ты твердо решил оставить ее у себя… Позаботься, чтобы она не нервничала.
- Тебя спросить забыл, что мне делать.
- И Рус, обидишь ее, и я не посмотрю, что ты мне друг.
- Вот, значит, как… - протянул я насмешливо. - Все еще утверждаешь, что между вами ничего не было?
- Не было. И нет.
- И не будет! - рыкнул я быстрее, чем успел подумать, зачем.
- Не претендую, - согласился друг. - Но увидеться с ней хотел бы.
- Не сейчас. Карина ушла отдыхать.
- Она плохо себя чувствует? - нахмурился Асадов. - Уже довел ее?
Стиснул зубы от того, что услышал в вопросе. Внутри противно заскребло. Впрочем, я и сам уже понял, что перегнул палку. Как бы там ни было, но давить на девчонку сейчас было попросту опасно и недальновидно. Нужно было найти другие пути решения нашей… ситуации.
- Просто устала.
Судя по взгляду, друг мне не поверил, но спорить не стал.
- Ладно. Но раз уж я все равно здесь, может, скажешь, какого хрена ты связался с Козырем?
- Уже напели?
- Дело нехитрое, - отмахнулся Асадов. - Ты понимаешь, что загнал себя в кабалу? Он же полностью отмороженный.
- А у меня был выбор? Или, может, у ворот стоит очередь из желающих помочь мне восстановить все, что просрал Горский? Ты, кажется, довольно успешно слился, развлекаясь с матерью моего ребенка!
Дамир недобро прищурился. Я знал его достаточно, чтобы понять - он злился. Никогда бы не подумал, что такие эмоции он будет испытывать в мою сторону. Мы всегда были заодно, всегда были плечом к плечу. А теперь…
Он был самым близким другом для меня. Но стоило только подумать, что он скрыл от меня моего ребенка, как внутри все буквально взрывалось. Я слишком хорошо помнил боль от потери сына, и теперь, когда у меня фактически появился второй шанс, молчание Дамира воспринималось, как предательство.
Даже если он и действовал в интересах малыша.
- Теперь кое-что изменилось.
- Да, изменилось.
С минуту мы сверлили друг друга взглядами.
- Будут проблемы с Козырем - сообщи, - наконец, произнес друг, уже собираясь уходить. - И, полагаю, проблемы с поставками теперь прекратятся? - усмехнулся он напоследок. Конечно же, догадался, откуда ноги растут.
- Прекратятся.
Он покачал головой.
- Ты мог прийти ко мне.
- В прошлый раз ты что-то не горел желанием выкладывать мне правду. Я должен был убедиться сам. И я не стану извиняться за это.
- Я и не рассчитывал. Береги Карину. Она - не Варя. Не давай своим демонам все испортить.
Его поучающий тон стал ощутимо подбешивать, и я уже едва сдерживался, чтобы не высказать все, что думал.
- И скажи ей, что я хоть и успокоил Марию Федоровну, пусть позвонит ей сама.
- Да у вас прямо семейные узы наклевываются, - не удержался я.
- Не пыли, - бросил напоследок Дамир. - На связи.
Он направился к своей машине, а я все стоял, стараясь унять раздражение, грозящее вот-вот вырваться наружу. Срочно нужно было сбросить пар, иначе снова сорвался бы на девчонке, а это последнее, что было нужно. В одном Дамир был прав - общение с ней предстояло как-то налаживать. И при этом справиться с чертями, плясавшими на костях прошлого в моей голове. Я не имел права подвергать опасности нерожденного сына. Не после того, как не смог спасти Эмиля. И если ради этого нужно будет держать себя в руках рядом с Кариной - не вопрос. Пусть у судьбы хреновое чувство юмора, но я был благодарен за то, что в итоге стану отцом. Сам не ожидал, что подобное будет для меня настолько важным, но теперь уже поздно идти на попятный.
Самое время сходить в спортзал. Заодно и обдумать все как следует. Все-таки насчет Козыря Дам тоже был прав. Стоило прикинуть пути отхода. Ведь теперь мне было что терять.
20. Карина
Я постаралась абстрагироваться от того, что снова оказалась у Рустама дома. Меньше всего хотела навредить малышу.
Рука непроизвольно легла на живот.
Мой ребенок. Малыш.
Сегодня я очень перепугалась. Настолько, что даже злость на Сабурова ушла на задний план. Важнее всего в этот момент стало сохранить ребеночка.
За эти недели я уже привыкла к мысли, что скоро стану мамой. Представляла себе, как буду гулять с малышкой, петь колыбельные. В отличие от Рустама, я была уверена, что будет девочка. И точка.
Его эгоистичные замашки сильно бесили. Я не хотела здесь оставаться, но четко понимала - он не отступится. Не после того, как потерял Эмиля. Это я сегодня ясно увидела в его взгляде, когда я отказалась ехать с ним.
Я не боялась, что он может причинить мне физический вред. Нет. Одно то, как осторожно Сабуров нес меня к машине, было наглядным доказательством. Для него ребенок у меня под сердцем - как второй шанс. И мое глупое сердце в чем-то даже понимало его.
Терять всегда больно.
Всегда…
И пусть я даже не видела еще своего малыша, но уже боялась, что с ним что-то случится. Так что даже не могла представить, каково же было Рустаму, когда он узнал, что Эмиль умер.
И, возможно, именно это сочувствие к его горю останавливало меня от более резких слов.
Можно было бы попытаться сбежать, спорить и ругаться, но…. Но это отразится на ребенке. А такого допускать я не собиралась.
Поэтому решила еще раз поговорить с Рустамом. Раз уж все так вышло, нужно было предупредить ба, и подумать как дальше сосуществовать с ним в одном доме.
Ждать пришлось не так уж долго - спустя пару часов ко мне заявился хозяин дома. Он хоть и был внешне невозмутим, все же мне показалось, что во взгляде промелькнула некая нерешительность.
- Как ты себя чувствуешь?
- Как пленница в тюрьме.
- У тебя странные представления о тюрьме, - ухмыльнулся он, проходя в комнату. - Ты не поела.
