Савичев, выпав из разговора по телефону, метался в небольшой комнате из стороны в сторону и не знал, что дальше делать. А он даже не додумался поставить за Трофимовым слежку, чтобы узнать, где он теперь живет! Болван!
— Милый, ты меня слышишь?
Савичев услышал приторно-сладкий голос своей любовницы и снова включился в разговор.
— Я говорю, что у меня для тебя есть сюрп…
— Постарайся приехать сегодня же! Я понятия не имею, какие у тебя еще могут быть дела, кроме посещения салонов красоты, которые, кстати, я и оплачиваю. Никогда не забывай, за чей счет ты живешь!
— Милый, я понятия не имею, что там у тебя за эти два дня стряслось, но советую тебе следить за своим языком и не забывать о том, что я слишком много о тебе знаю.
Савичев отключил связь и представил, как она засмеялась. Его злость дошла до высшей точки кипения. Ему хотелось рвать и метать. Через секунду стул полетел и ударился об стену. Следом — и ваза с искусственными цветами.
***
Сказать, что Руслан был крайне удивлен ее появлению здесь, то это ничего не сказать. Оливия лежала на боку, укрывшись краем пледа. Судя по глубокому дыханию, она спала крепко и не подозревала о том, что он стоит возле кровати и пытается понять, как она очутилась в его комнате, в его постели. Руслан вспомнил, что она говорила о возникшей проблеме. Значит, что-то случилось и это «что-то» заставило ее оказаться здесь. Пока другого объяснения не было.
Она зашевелилась и во сне сбросила плед. Он, замерев, уставился на ее оголенное бедро и почувствовал, как к паху приливает кровь, а сердце пустилось вскачь, разгоняя кровь по венам. Руслан подавил в себе желание вытянуться рядом с ней и сжал губы в тонкую линию. Что ж, он даст ей возможность выспаться, но когда проснется, то она не отвертится от разговора с ним.
С трудом вспомнив, для чего он здесь, открыл шкаф, взял штаны и, бросив полотенце, быстро надел их. Руслан все еще смотрел на нее. Оливия продолжала спать. Руслан отлепил от нее глаза, подошел к открытому окну и, высунув голову наружу, заметил перевернуое ведро, ее обувь и обо всем догадался.
— Значит, через окно, — пробормотал Руслан и, бросив на спящую девушку задумчивый взгляд, еле-еле вышел из спальни.
— Так с ума можно сойти, — пробормотал он, поправляя крайне недовольный орган в штанах.
Всего один взгляд на Оливию и он уже в боевой готовности. Чтобы как-то отвлечься, Руслан быстро соорудил себе завтрак из яичницы и бутерброда и сел за стол. Дверь спальни оставил открытой и, сидя на кухне, он видел ее ноги. Допивая кофе, Руслан заметил, как она зашевелилась, затем резко села в постели и позвала Алису. Он опустил чашку на стол, пошел в спальню и поймал ее испуганный взгляд.
— Да…блин, — простонала она, закрыла лицо руками и резко убрала их. — Ты рано вернулся…то есть…черт…извини…я все-все объясню, — девушка замолчала, собираясь с мыслями и заметив обнажившееся бедро, быстро поправила полы сарафана. — Разве могло быть иначе? — буркнула она под нос. — Это же я — самый везучий человек на свете. Можешь поздравить меня с очередным позором.
— Доброе утро, спящая красавица, — произнес он, сдерживая смех, и прислонился здоровым плечом к дверному косяку. — И да, поздравляю с очередным позором. Как всегда, все на высоте.
— Где Алиса?
Руслан посмотрел в окно и ответил:
— Опять кормит Зевса. Скоро он свой хвост не сможет поднять.
Оливия от облегчения прикрыла глаза.
— Ты, наверное… хочешь знать, как я… оказалась здесь? — спросила Оливия, подбирая слова и встала на ноги.
Руслан внимательно следил за ее движениями. Она, не зная, куда деть руки, сложила их на груди, случайно оттянув ткань сарафана. Она была без бюстгальтера. Показалась соблазнительная ложбинка между грудей. Руслан вспомнил, как она отзывалась на его ласки до того, как он вероломно ворвался в ее тело. Мысль об этом дала ему поддых и заставила отойти от стены и выпрямиться.
— Кофе будешь? — неожиданно спросил он, чтобы прогнать нескромные мысли. — Я догадался, как ты оказалась в моей комнате. Меня интересуют причины.
— Я воспользуюсь твоей… эм…ванной?
— Конечно, — улыбнулся он. — А я пока тебе кофе налью.
Оливия кивнула и закрылась в ванной. Руслан поставил на стол чашку с дымящимся напитком и кивком головы указал сесть, когда она появилась на кухне. Оливия, чувствуя себя не в своей тарелке, выполнила его просьбу и поправила волосы, заправив за ухо выбившуюся прядь. Она заметила пластырь на его плече. Машинально взгляд опустился на разбитые костяшки пальцев. Сложив все вместе, она поняла, что он участвовал в драке.
— Как дела на работе?
Вопрос заставил его улыбнуться, даже несмотря на то, что на его жизнь недавно покушались.
— Оказывается, ты умеешь задавать нормальные вопросы. Спасибо, все хорошо.
Девушка поднесла к губам чашку и сделала один осторожный глоток, который показался ей горьким и она сморщилась.
Руслан улыбнулся и подвинул к ней сахарницу.
— Моя дочь сбежала ночью, залезла в твой дом и легла на кровать. Она знала, что ты уехал, — произнесла Оливия, мешая ложкой сахар в кофе. — Я с ней поговорила, и она больше так не будет. Постель я поправлю. Плед постираю…
— К черту плед, успокойся, — махнул он рукой. — Почему Алиса сбежала?
Оливия подняла на него глаза и сделала еще один осторожный глоток горячего напитка. Не было смысла скрывать от него правду.
— Приехала моя старшая сестра, Вика и хочет забрать у меня ее. Алиса об этом услышала и залезла в твой дом, — она сделала паузу. — Ее родила Вика.
— Я уже понял, что не ты.
— Я не хочу об этом говорить.
— Сейчас мы не будем об этом говорить, но потом — обязательно.
Оливия, вспомнив вчерашний день, нервно заерзала под его пронизывающим взглядом. Руслан в течение минуты обдумывал ее слова, пока она пила кофе. Он знал, что спрашивать о том, отдаст она дочь или нет, не имело смысла. Не отдаст. И он, посторонний пока человек, не позволил бы этому случиться.
— Почему ты Алису воспитываешь, а не твоя сестра?
— Сразу же после ее рождения у Алисы было два варианта: или я или детский дом, — ответила она спокойно.
— Зачем ей понадобился ребенок, спустя столько времени? — спросил он, сам обдумывая ответ над этот вопрос.
— Я не знаю и это неважно. Ей придется смириться с тем, что Алису она не получит. Я ее мама…
— Я знаю, пей кофе. Придумаем что-нибудь, — ответил он, следя за ее движениями.
— Я сама придумаю, это тебя не касается, — вздохнула она, отложив чашку в сторону.
— Это меня прямо касается, — твердо заявил он. — Забыла, что мы женимся?
Оливия сжала губы в тонкую линию и встала с места.
— Мы не женимся! Вспомни, куда я тебя послала и иди туда. Становиться на пути не буду, — ответила девушка и направилась к выходу.
Руслан понял, что теперь Оливия полностью проснулась, и ее упрямство шло впереди нее на два шага. Он догнал ее, взял за локоть и, не обращая внимания на ее неубедительное сопротивление и ругань, насильно посадил на диван. Оливия подчинилась и сложила руки на груди, уставившись в одну точку сердитым взглядом. Руслан опустился рядом, почти соприкасаясь с ней бедром.
— Оливия, оставим неизбежный разговор о женитьбе на потом. Почему ты не хочешь принять мою помощь?
— Потому что ты, предлагая помощь, надеешься, что мы вновь окажемся в одной постели, и думаешь, что я на это клюну, — ответила она с сарказмом в голосе.
Руслан снова обратил внимание на ложбинку между грудями и мысленно сам себя ударил за возникшие перед глазами непристойные образы с ее участием. Когда он так реагировал на девушку? Никогда!
— Попала в яблочко? — она посмотрела на него, чуть улыбнувшись.
— Скорее себе по лбу, дурочка. Никакой логики в твоих словах. Окажемся в одной постели? Чтоб ты знала, это делают не только в постели.
— Я знаю.
— Откуда? — спросил он, улыбаясь.
— Это неважно.
