Ознакомительная версия.
После того, что произошло со мной в той удивительной поездке, я больше не сомневалась, что итальянцы – великолепные любовники. Перекусывая в милом итальянском кафе, Анджело честно признался, что жена называет его секс-машиной и слишком редко к себе допускает. Он называл её холодной. Говорил, что она не любит секс так, как люблю его я. После того, как он заявил мне, что презервативы итальянского производства на полсантиметра длиннее, чем в других странах, я чуть не упала со стула и засмеялась.
А на следующий день мы вместе поехали в Венецию. Этот город меня околдовал. Мы гуляли по площади Святого Марка, посетили Дворец дожей, и я ловила себя на мысли, что абсолютно счастлива. Не верьте тому, кто называет Венецию своим самым большим разочарованием и что она ужасно пахнет канализацией. Это неправда. Там пахнет свободой, любовью и счастьем.
Мы не могли отказать себе в удовольствии покататься на гондоле – узкой чёрной лодке для романтических прогулок. Наш гондольер был таким же красивым и высоким, как Анджело. Он был одет в белоснежную рубашку, вечно шутил и улыбался. В нашей гондоле находились два музыканта. Они пели романтичные итальянские песни о любви. Один играл на аккордеоне, а другой стоя пел «О соле мио».
Мы слушали песню и целовались. Наверное, мы были просто безумцами, на которых подействовала весна. Два несвободных и вполне адекватных человека встретили друг друга и потеряли разум, а точнее, оставили его дома.
– Я люблю тебя, – шептал мне в ушко Анджело и ласково покусывал мочку.
Я уже была наслышана, что для итальянцев признаться в любви ничего не стоит. Когда они говорят: «Я люблю тебя», подразумевают: «Я хочу тебя», поэтому не могла не посоветовать Анджело потерпеть до дома.
А затем Анджело повёл меня в довольно уютный ресторанчик, надёжно спрятанный от глаз туристов за торговыми рядами Риальто и рыбным рынком. Ресторанчик находится в совершенно неприметном здании. Анджело сказал, что у меня воспоминания о венецианской кухне останутся самыми приятными. Каждому посетителю наливают по бокалу шампанского и угощают «комплиментом» – крохотным блюдом за счёт заведения.
Анджело рассказал, что в Венеции существует негласное правило: не есть в районе центральной части города. Здесь слишком много туристов, рестораны вечно забиты, и хозяевам наплевать, нравится вам здесь обедать или нет. Они знают: завтра туристы уедут, и на их место придут другие, готовые заплатить за сомнительную еду. Ведь есть-то сильно хочется.
А ещё мы не смогли не заглянуть в знаменитое кафе «Флориан». Это кафе самое старое не только в Венеции, но и во всей Европе. Оно было открыто ещё в тысяча семьсот двадцатом году. Попав в это кафе, я почувствовала особое волнение, ведь здесь бывали лорд Байрон, Казанова, Иосиф Бродский, Эрнест Хемингуэй. Когда-то они точно так же, как сейчас мы с Анджело, сидели на покрытых алым бархатом скамейках и пили кофе.
Я пришла в это кафе, как в настоящий музей, полюбоваться интерьерами восемнадцатого века, подышать воздухом истории и ощутить, как от увиденного захватывает дух. Когда мы смаковали ароматный кофе, Анджело наклонился ко мне близко-близко и вновь сказал, что любит меня. Я улыбнулась, взяла его за руку и ответила, что тоже очень сильно его хочу. В кафе играла живая музыка, и происходящее казалось весенней сказкой.
После кафе я решила купить венецианские маски. Они продавались на каждом углу. Их делают из папье-маше и вручную раскрашивают. Анджело сообщил, что купить хорошую маску, а не пластиковое китайское барахло, можно, если отойти подальше от набережной.
Венеция навсегда останется в моей памяти маленькой, домашней, разноцветной, яркой, праздничной и романтичной. Это действительно необыкновенный город, в котором нет ни машин, ни автобусов. В роли общественного транспорта выступают большие катера – вапоретто. У них есть свои маршруты и единые билеты. Со стороны это очень забавно. «Скорая помощь» и полиция передвигаются тоже на специальных катерах.
Я поняла душу Венеции. Я смогла её прочувствовать. Боже, какая же красивая душа у этого мистического города! Узкие венецианские улочки, парадные площади, магазины масок… Здесь нет спальных районов, потому что город полностью состоит из достопримечательностей.
В этот город невозможно не влюбиться. Здесь столько восторженных взглядов, счастливых улыбок! И необыкновенная атмосфера. Венеция есть и будет самым романтичным местом на земле. В памяти навсегда останутся воспоминания, как мы с Анджело стояли на мостике над каналом, держали карнавальные маски, целовались, а внизу проплывали гондолы. Красота… Если и есть на земле рай, то это Венеция. Она наполнена ароматом романтики, страсти, вкуса жизни, флирта…
По дороге в Рим мы с Анджело говорили об Италии, о России и о себе. Анджело был в Москве пару раз и сетовал, что итальянцы почти ничего не знают о России да и не хотят знать. Представления о России у них сводятся к русской водке, Красной площади, икре, президенте и холодной снежной зиме.
Ночью я думала о том, что воспоминания о моих отношениях с Анджело могут длиться годами, а Италия всегда будет ассоциироваться с ним. Одним словом, когда я буду приезжать в Италию, хороший секс мне гарантирован.
Итальянские мужчины особенные. У них в крови уважение к женщине, они прекрасные любовники – пылкие и нежные одновременно. Внимательные и романтичные. Женщина для них – богиня. Если бы мне кто-то сказал, что я встречу в поездке итальянского красавца, отключу мозги и захочу его до зубовного скрежета, никогда бы не поверила.
– Когда ты вернёшься? – спросил Анджело незадолго до моего отлёта.
– Не знаю. – Я растерянно пожала плечами.
– Этот дом будет ждать тебя.
– Почему здесь не живёт твоя семья?
– Им больше нравится в Милане. Но они обещают со временем переехать. У меня работа в основном в Риме. – Анджело провёл рукой по моей щеке и добавил совсем тихо: – Пока у меня есть ты, в этот дом никто не переедет. Он будет ждать тебя.
– Но я не знаю, когда смогу приехать в следующий раз, – растерялась я. – У меня муж.
– У меня тоже есть жена, но ведь ты сама сказала, что в Риме мы оба свободны.
В аэропорту я увидела в глазах Анджело слёзы, которые он попытался от меня спрятать. Я взяла его за руки, ощущая родство наших душ. Я понимала, это самообман, но чувствовала боль, что красивая сказка близится к завершению. В самолёт я садилась с опухшими от поцелуев губами. По-прежнему хотелось рук, губ и шёпота Анджело.
Перед тем как самолёт покатился по взлётной полосе, мне пришло сообщение: «Возвращайся. Я тебя жду. Я и Рим будем всегда у твоих ног».
Говорят, Италия начинается с Рима. Для меня она началась с Анджело. Вечный город подарил мне удивительную и волнительную встречу. Она будет всегда напоминать об Италии.
Ознакомительная версия.
