— Что?! — Она посмотрела на него с таким негодованием, как будто он обвинил ее в растрате денег его компании.
— Мне хочется знать, почему вы так печетесь о благополучии моего сына? — скрестив руки на широкой груди, обтянутой дорогим стильным пиджаком, Пьер медленно водил взглядом по ее телу. — Так вы не ответили: у вас с моим сыном только дружеские или сексуальные отношения тоже?
— Да как вы смеете об этом спрашивать? Вас не касается моя личная жизнь! — почти закричала она, уязвленная в самое сердце. Знал бы он, сколько раз Лоуренс пытался затащить ее к себе в постель, однако она так и не смогла решиться на близость с ним, ведь он был для нее всего-навсего друг. К тому же у него хватает девушек, готовых в любой момент пойти с ним куда угодно: на танцы, в бар, в постель. Лоуренс называл своего отца плейбоем, но и сам, похоже, становился на этот путь.
Пьер усмехнулся.
— Вполне возможно, что вы действительно только дружите. Но почему же тогда вы так пылко добиваетесь, чтобы я дал ему денег? Неужели вы так бескорыстны? Или наивны? Не понимаю вашей позиции, хоть убейте! Мне кажется, да простит меня Бог, мой сынок использует вас, зная вашу искренность и доброту. Кстати, вы не первая, кто попадает под его обаяние и верит всему, что он болтает, — Пьер потер лоб и удрученно вздохнул. Но, глянув на ее растерянное, но упрямое лицо, улыбнулся открыто и дружески. Он знал силу своей улыбки и сейчас прибегнул к этому испытанному средству, чтобы завоевать ее расположение. Разумеется, он и так был уверен, что его мужское обаяние уже покорило девушку, но подкрепить достигнутое не мешало.
Эмма нерешительно переступила с ноги на ногу и слегка покраснела.
— Ну, посмотрим на проблему с другой стороны: мой сын потребовал от вас этой услуги, скажем, в обмен…
— Что?! — снова взорвалась она, но тут же осеклась: надо держать себя в руках и не обращать внимания на его намеки. В конце концов, отец имеет право на любое мнение о своем сыне. И если быть справедливой, почему такой богатый и известный человек должен верить ей? Он ее видит первый раз в жизни. — Знаете, я не думаю, что вы способны подозревать человека в подлости только потому, что он беден и стоит гораздо ниже вас на социальной лестнице. Лоуренс говорил мне, что вы невысокого мнения о нем, вам многое в нем не нравится. Но разве это мнение распространяется и на его друзей? Ваш сын действительно безволен и избалован, но подлым его нельзя назвать.
Пьер удивленно посмотрел на нее, ему было легко и весело слушать ее нападки, которые вовсе не огорчали его. И ему вдруг стало жаль это наивное и доброе создание.
— Повторяю, мисс Робартс, вы не знаете Лоуренса так же хорошо, как я. Как говорят в суде, надо выслушать и другую сторону. И я повторяю, что мой сын вполне способен использовать вас, видя ваше простодушие и.., красоту.
— Я не верю вам. Мы друзья, я доверяю Лоуренсу и хочу ему помочь. И потом — при чем здесь красота? Значит, будь я уродиной, вы бы тут же дали сыну денег? Еще раз повторяю: я верю ему!
— Что ж, вижу, вы упрямы и не слушаете голоса разума. Ничем не могу вам помочь. Я остаюсь при своем мнении.
У Эммы от этих слов окончательно испортилось настроение. Вероятно, Лоуренс должен был прийти сам, она плохой адвокат. И что теперь будет делать Лоуренс? Ей было стыдно, что она потерпела неудачу… Но Пьер не прав! У Лоуренса последнее время не проходит депрессия, он явно болен. Она кинула взгляд на Пьера, и вдруг ее как будто опалило огнем: с таким вожделением тот смотрел на нее. Теперь понятно, почему он так допытывался, спит ли она с Лоуренсом! Этот вопрос интересовал его лично.
— Как бы то ни было, вопрос, сплю ли я с Лоуренсом или нет, касается только меня. Я хотела помочь другу. К тому же ваш сын нуждается не только в финансовой и моральной поддержке, по-моему, он не очень здоров.
Эмма ошибалась, полагая, что Пьеру Редфайлду неизвестно состояние здоровья Лоуренса. Тот прекрасно знал, что у его сына наблюдается склонность к меланхолии. Но главное — он избалован, думает только о себе и заставляет всех вокруг делать то, что ему хочется.
К сожалению, эта прелестная особа поверила его сынку. Но что правда, то правда, у того были удивительные способности по части обольщения женщин, пожалуй, он даже перещеголял своего отца. А вот усидчивости, деловых качеств и желания учиться нет!
Сколько энергии и сил пришлось потратить на то, чтобы пробудить в нем деловую жилку! Интервью, звонки друзьям, встречи с нужными людьми — все было направлено на то, чтобы поставить сына на ноги, выявить его призвание.., и все напрасно. Он опаздывал на встречи, прогуливал работу и находил тысячи причин, чтоб оправдать свое равнодушие, лень и прогулы.
Пьер пристально смотрел на гостью.
— Лоуренс выкарабкается, попомните мои слова, — тихо произнесла та. — Он очень старается изменить свою репутацию, старается доказать вам, что способен добиться успехов в жизни.
— Вы уверены в этом?
Эмме стало так обидно, что захотелось зарыдать от отчаяния. Ей не удалось помочь Лоуренсу, которого отец безжалостно бросил в трудную минуту. Все доводы Пьера Редфайлда не смогли поколебать ее веры в Лоуренса, в его искренность и желание начать новую жизнь. Отец был его последней надеждой, ведь банки больше не дадут ему в долг: у него два больших займа, а имя отца уже не действует.
Пьер подошел к двери, чтобы проводить девушку. У нее горели щеки, слезы готовы были вот-вот брызнуть, но она держалась. Вытерпишь, говорила она себе, сама виновата — незачем было тащиться сюда. Но ей почему-то казалось, что она справится с этой задачей, ведь она умела найти подход практически к любому человеку. Сколько раз ей приходилось улаживать и более сложные дела.
— Не стоит впредь брать на себя такие деликатные дела, мисс Робартс. Мне стыдно об этом говорить: мой сын уже взрослый человек, но жизнь его ничему не научила. Он до сих пор не определился в выборе профессии и умеет только тратить деньги, но не зарабатывать их. Как можно было так быстро промотать состояние матери?
Эмма выслушала эту горькую тираду, но ни в голосе, ни в глазах мужчины не было ни малейшего сожаления, лишь констатация факта.
— Я не предполагала, что моя просьба натолкнется на такое равнодушие. Видимо, на пути к собственному успеху вы растеряли все человеческие качества, остался один расчет. — Эмма подняла глаза на своего собеседника. В них было столько страсти, что Пьера бросило в жар. Ничего подобного он давно уже не испытывал. Эти карие глаза в пушистых ресницах обладали какой-то колдовской силой. Господи, он пропал!
— Вот видите, мисс Робартс, в какое неприятное положение вы попали по вине моего сына. Извините меня за то беспокойство, которое он вам причинил.
