Ознакомительная версия.
Сергей с силой дернул полотенце:
– Можешь не продолжать, я понял – ты опять ничего не приготовила, да? Ты решила заморить меня голодной смертью, да? Ресторан какой-то выдумала! Да у меня ноги не ходят, мне этот шум!.. Целый день работаешь, работаешь!! Мы же в воскресенье ездили к Ершовым! Чем тебе не праздник?!!
– Пра-а-авильно! Вы с Вовкой пива наглотались, а потом я тебя еле до дома доперла, вот счастье-то!! Нет бы – поухаживать за любимой женой! Веточки подарить! Бокал вина…
– А завтра любимой жене дрыхнуть до обеда, а ухажеру – вставать в семь утра! С больной башкой на работу переться!
– А ты не пей!
– И что это за праздник?!! – искренне возмутился Сергей.
– Пра-а-авильно!! Как с мужиками каждую пятницу день шофера отмечать, так нам и весело, и праздник, и ноги ходят, а как жене раз в семь лет… Паразит!!!
Рита уже схватила полотенце и размазывала по лицу макияж – сделанный с такой любовью. Поход в приличное заведение и сегодня не состоялся. Зря только матрешкой раскрашивалась!
– Вот так всегда – живу, как в клетке!! Поговорить не с кем, только с телевизором, а ты за стол да на диван! А я, между прочим, еще молодая женщина!! Красивая такая, как Клаудиа Шиффер! А кто это видит?!! Вот если бы ты был утонченный! Романтичный! Боже, кому я говорю! Ты меня даже приревновать ни к кому не можешь! Тебе лень! Бревно!
Сергей уступать не собирался:
– Мне не лень! А как я увижу? Накрасилась в кои-то веки и то – потому что в ресторан собралась! А для меня так не расстараешься! А я, может быть, тоже – красивый и молодой… как шифер! Ну не хочу я сегодня никуда идти! Ты что, не понимаешь, что я с работы никакой прихожу!!
Жена уже завелась вовсю. Какая там годовщина! Все ее надежды на светлый праздник погубил этот непробиваемый супруг! И ведь что обидно, как по пятницам пить, так это с нашим большим удовольствием, а как с женой посреди недели куда выйти, так у него тысяча причин!!
– Приходишь никакой? Да ты и уходишь-то никакой! Работа, работа!! Можно подумать, ты меня миллионами завалил! Я, между прочим, крестиком вышиваю! Да! И крестиком тоже! Стираю, варю – ни отдыха, ни продыха! Я – прислуга!
– Какая ты прислуга?! Да я б такую прислугу… Я уж молчу, сколько пыли под диваном! Я отодвигал, видел! Я и деньги… приношу такую зарплату, а дома всю жизнь поесть нечего! Нет бы котлеток каких придумать, тефтелей! Другая бы…
– Вот и жил бы с другой!! Где ты найдешь еще такую няньку? Сейчас женщины – о-го-го! Они и не женщины вовсе! Они и не знают, что такое стоять у плиты! Они только и умеют, что деньги зарабатывать! Хотя было бы интересно, если бы тебе попалась другая, чтобы не убирала, не варила, по магазинам не таскалась!
– А на фига мне такая?
– А если любовь?!
Маленький Илюшка подошел к шестилетнему брату и тихо хлюпнул носом:
– Коть… они опять воют…
Костик спрыгнул с высокого компьютерного стула, наклонился к братцу и авторитетно поправил:
– Не воют, а воюют. Только ты не бойся, ничего страшного… Я придумал.
Он тихо прошел в комнату, взял телефон и набрал номер:
– Баб Галь, приходи, а? Купи торт «Наполеон», ладно? Сегодня же какой-то праздник… Да опять ссорятся, – тяжко вздохнул он. – Ты слышишь, как они свою свадьбу празднуют? Мы с Илюхой прямо и ума не приложим – что с ними делать?..
– Вот и славно, – ворковала шустрая старушка, пряча деньги за пазуху. – Вот и сговорились, стало быть. Да ты не сумлевайся, квартирка у меня чистенькая, беленькая, как яичушко. Простынки в шкапчике, остальное сама найдешь, а ежели чего спросить надумаешь, дык телефон знаешь…
Валя – рослая, крепкая женщина, со здоровенными руками и с ногами-тумбами, только кивала и мечтала, как бы поскорее отделаться от назойливой хозяйки и остаться одной. Она сегодня ушла из семьи – никакой жизни не стало, все ее принимают исключительно конкретно – за дойную корову: деньги заработай и честно отдай, по хозяйству крутись, культурной жизнью страны – интересуйся! А она сроду себе этого не позволяла – в смысле – по хозяйству, слава богу, зарплату в дом приносит нешуточную, так им, видишь ли, мало! Вот и пришлось поскандалить и начать жизнь с чистого листа. Все! Теперь семья в прошлом, а свобода – в светлом будущем! Для этого будущего она и сняла эту квартирку. Ничего, на первых порах перебьется, а уж потом она себе непременно купит жилье – уж что-что, а деньги зарабатывать она умеет.
Старушка, она величаво называлась Армандой Наумовной, наконец соизволила распрощаться, а Валентина прошлась по комнате и рухнула на диван. Вот оно – золотое одиночество!! Валяйся, пялься в телевизор, приводи друзей, подруг – никто ни слова! И главное – на работе отпуск по семейным обстоятельствам! Не жизнь, а шоколадный батончик!
При упоминании о батончике в животе заурчало.
– Да уж… а поесть бы не мешало… – нехотя поднялась с дивана Валя и направилась в кухню.
Кухня настораживала. Арманда Наумовна маленько слукавила – квартирка была если и «яичушком», то немножко протухшим, во всяком случае, в кухне пахло именно так. К тому же обнаружилось, что безбожно протекает кран. Кстати, как позже выяснилось, древняя сантехника вообще нигде на новую жиличку работать не собиралась. Даже за деньги. Пришлось махнуть рукой на отдых и мотать в магазин. К вечеру кухня сияла новыми кранами, туалет с ванной тоже стали пригодны к пользованию, зато кошелек Вали похудел весьма значительно.
– А хотелось жить экономно… Ну да ничего, – успокаивала она себя, заталкивая в рот черствый хлеб с колбасой. – Деньги не главное. Зато теперь я могу смело отдыхать хоть целый месяц!!
На следующий день Валя проснулась в половине двенадцатого у включенного телевизора – засмотрелась вчера и не заметила, как уснула. А выключить телевизор никто и не догадался, никакой экономии! Нет, неправильно. Выключить было некому… Ой, да много там нагорело-то!
В животе опять заурчало.
– Такое ощущение, что там кто-то живет, – недовольно поморщилась Валя. – Скулит и скулит!.. Все! Хватит жаловаться! – наклонилась она к животу и прокричала прямо в пуп: – Сейчас в кафе сбегаю! Одни растраты с таким организмом…
Кафе находилось недалеко от дома. И в этот час в ближайшем офисе, вероятно, был перерыв, потому что возле кассы толпился народ, и люди между собой называли друг друга высокопарно – по имени-отчеству. Очередь текла медленно, но все же продвигалась, однако когда до заветных тарелок оставалось совсем рукой подать, впередистоящий мужчина вдруг нервно завертел головой и завопил на весь зал:
– Вера Феоктистовна!! Вера Феоктистовна!! Ну куда вы провалились?! Ваша очередь подходит!!! Алиночка!! Давай скорее, ты за мной занимала!!
Ознакомительная версия.
