Теперь Каролина могла вздохнуть спокойно. Все ее мечты отчасти ожили…
₪
- Как тебе Грин-Хилл[1]? – Урсула поправила шляпку, вдыхая сладкий аромат цветов. Ее сад просто утопал в зелени, легкая воздушная белая и нежно-розовая пена окружала большой дом. Косые лучи пытались заглянуть в каждый уголок цветущего сада, одарить теплом недавно завязавшиеся крохотные плоды яблок и вишен, вдохнуть во все живое и прекрасное в этом саду. Ветер слегка шевелил ровно подстриженные самшитовые кусты, приглаживая изумрудную траву. Грин-Хилл, недавно приобретенное поместье Йорков влюблял в себя всех, кто оказывался здесь.
- Грандиозно, - прошептала Диана, снова оглядывая дом, построенный в викторианском стиле.
- Что с тобой? Ты как-то невесела? – Урсула, взяв мягко под руку сестру, повела сестру в дом, чтобы напоить ее чаем с мятой.
- Моя жизнь в последнее время такая, - ответила Диана. В ее душе давно не было покоя с тех пор, как ее покинула любовь, она не знала, чем бы ей заполнить эту душевную пустоту. Уже не было сил искать новое чувство, да и порой думалось, что после объятий Виктора, другие покажутся не такими сладостными.
- Тебе пора простить его. Он сам винит себя больше, чем ты его, - Урсула мягко сжала руку Дианы, словно показывая ей ее неправоту.
- Я не могу, Урсула. Я не люблю его больше, - баронесса вздрогнула, от этого признанья у нее забегали мурашки по коже.
- Неужели? – в ее голосе скользило легкое презрение, которое она уже не могла скрыть.
- Можешь осуждать меня сколько угодно, - процедила сквозь зубы Диана.
Диана уехала домой, когда золотистый закат стал напоминать о времени. Огненный шар медленно падал за горизонт, напоследок одаривая своим светом вершины вековых деревьев. Легкая позолота трогала пушистые верхушки сосен, будто бы они касались неба, такого чистого, такого безгрешного. Ни единого облака сегодня не появилось на небосклоне, тень младых весело шелестящих дубков стала спасительной. Воздух наполнился вечерней прохладой, принесенной ветрами, где-то далеко шли дожди, но достанутся ли они Лондону? Жара опять надолго поселилась в городе, все опять мечтали о ливнях, после которых Лондон зазеленяет еще больше, миллионы цветов окружат старые дома, скрыв все несовершенства столицы. Урсула, накинув шаль на плечи, вышла на террасу, так почти каждый вечер она встречала Артура. Он приехал, как всегда поздно. Ночное покрывало уже опустилось на город, раскинув свой пестрый орнамент, звезды сияли так ярко, что это блеск казался каким-то зловещим, а может их магия просто пугала, ибо они знают то, что простым смертным многое неведомо.
- Дорогая, - Артур заключил ее в объятья, нежно целуя в изгиб шеи.
- Как твой день? – как обычно задала она свой вопрос заранее, зная на него ответ.
- Как всегда. Ты поговорила с сестрой? – они находились уже в доме, Беси, вешала в шкаф его плащ и цилиндр, а другая служанка - Морион подала ему чай. Дом был огромным, и поэтому его предстояло еще довести до конца. Величественный холл еще ремонтировался, а проходы в другие части дома закрыты. Планировка дома отдалено напоминала Гарден-Дейлиас, те же плавные переходы между комнатами, то же легкое сочетание классики и современности.
- Да, все безнадежно, - проронила она.
- Это как так? – Артур вздернул бровь, не понимая такого уклончивого ответа жены.
- Она больше не любит его, - он закрыл лицо рукой, словно пытаясь этим жестом полным отчаянием помочь своему другу.
- О, боже. Все рухнуло…
- Да… - ей было самой страшно от этой мысли, - все рухнуло, - повторила минорно Урсула.
- Неужели ни чем не помочь? – в его голосе звучали страх и надежда одновременно, - может еще есть шанс?
- Думаю, что нет, - она опустилась перед ним на колени, ласково, как котенок, кладя ему голову на колени, - если я бы сказала такое, ты бы простил меня?
- Да, ибо я не мыслю себя без тебя, - Артур посмотрел в ее зеленые глаза полные слез. Он видел все слезинки на ее ресничках. А может еще есть шанс? Ведь Диана и Виктор любят друг друга. Неужели, любовь не может стать сильнее гордости и обиды. Ведь умение прощать, это и есть умение любить. А разве есть мир без любви и прощения? Все мы смертны, и все мы свершаем ошибки.
₪
Октябрь 1929
Этот день навсегда останется в памяти людей, ибо этот день разделил мир до и после. Все началось 24 октября 1929 года, день, что назовут потом «черным четвергом», на одной из бирж произошел обвал акций, и мало кто придал этому значение, если бы события не привели к мировой трагедии, принявшей катастрофические масштабы в «Черный понедельник» (28 октября) и «Черный вторник» (29 октября). 29 октября 1929 года - день биржевого краха , дата, что переменила все, началась точка отчета к следующей катастрофе.
В то время были привязаны к золотому запасу, золото имело огромную ценность, оно значило все, без него ты никто. В то же время производство росло, ничто не стояло на месте, количество товаров увеличилось многократно, производитель давал, то, что хотело население. Но, когда денег стало меньше, чем товаров, вызвав финансовую нестабильность, банкротство многих предприятий, не возврат кредитов, стоило на миг задуматься.
После Великой войны США не знали не бед, не голода, страна процветала, цвела в отличие от искореженной войной Европы, которая медленно выползала из военного кризиса. Понемногу Европа приходила в себя, кто-то уже крепко встал на ноги, но кризис все погубил. Об этих темных годах будут вспоминать годами, и еще долго Европа будет приходить в себя, словно после долгого тяжелого сна. Мир изменился…
В тот октябрь Европа жила беззаботно, она считала, что ее не затронут проблемы Америки, что все это временные явления. Люди будто бы не могли поверить в то, что скоро их жизнь превратится в кошмар. Обвал маленькой биржи, одной из многих, где и надували финансовые пузыри, для многих казался ничтожной крупицей в финансовом мире, но это было заблужденьем.
Ах, если бы все знали, к чему это приведет. Если бы, люди не были так глупы и беспечны, случилось бы все это? История, как и жизнь не знает сослагательных наклонений. Она не прощает ошибок, она наказывает не сразу, а спустя десятилетия или даже века. В любом событии можно найти великий замысел судьбы. Но разве не мы сами творим свою жизнь? Разве не мы обречены, блуждать по кругу, когда не знаем своего прошлого? В такие минуты мы совсем не думаем о будущем, люди мелочны они живут своими желаниями и порывами, они живут здесь и сейчас, руководясь правилом, сказанной маркизой де Помпадур – после нас, хоть потоп.
