Ознакомительная версия.
Так рассуждала Снегирева, стоя перед дверью собственной квартиры. Холодея от ужаса, она вдавила кнопку звонка. Мама открыла дверь почти сразу. Видимо, находилась где-то поблизости, скорее всего на кухне.
– Ты завтракала? – обыденно поинтересовалась она. Да и голос, каким этот невинный вопрос был задан, вовсе не настораживал. – Садись поешь, – предложила Марина Николаевна. – Я кашу рисовую с яблоками сварила.
«Значит, не звонила Люсе, – подумала Снегирева. – И ни о чем даже не догадывается».
Возможно, если бы мама выказала тревогу, заподозрив неладное, девушке было бы легче. Сейчас она ощущала жгучую потребность высказаться, излить душу близкому человеку, а уж потом будь что будет. Но начать этот разговор первой Галя просто не могла. В скором времени Марина Николаевна, чмокнув на прощанье дочь, убежала на работу. Нужно было собираться и идти в школу. Галина побрела в свою комнату. На столе в художественном беспорядке громоздились учебники, валялись тетрадки. Потянувшись за дневником, девушка почувствовала, что руки ее в буквальном смысле опускаются, а мысли витают где-то далеко-далеко. С размаху она рухнула на диван.
«Не пойду я ни в какую школу», – решила Снегирева, закутываясь в плед.
Внезапно ей стало так тепло и уютно, что даже показалось на миг, что ничего особенного в ее жизни не произошло и все будет по-прежнему, как и было до этого злосчастного вечера. Она уже начала проваливаться в липкую бездну сна, когда затарахтел телефон.
– Ты не в школе? – услышала она знакомый голос. Почему-то, подходя к телефону, Снегирева не сомневалась: это звонит Игорь.
– Как видишь, – крайне нелюбезно процедила она.
– Я тоже никуда не пошел.
– Поздравляю.
– Галь… – после паузы тихо произнес Игорь. – Ты прости меня, а? Я вел себя ужасно… Пожалуйста, прости… Я тебя очень люблю. Слышишь? Ну, не молчи, скажи хоть что-нибудь… Можно, я приеду, прямо сейчас?
– Нет, – отрезала Снегирева и, помолчав секунду, добавила для пущей убедительности: – Я ухожу.
– Это неправда, – с затаенной тоской заметил Игорь. – Ты просто не хочешь меня видеть…
Внезапно Галине стало так жалко Игоря, что даже сердце сжалось на миг. Но девушка ничем себя не выдала.
– Нет, просто у меня действительно возникли срочные дела, – сухо объяснила она и добавила, выдержав паузу: – Если хочешь, позвони вечером.
Пожалуй, в этом девушка никому не призналась бы, даже себе. Но как она могла не обижаться на Игоря, когда он, исключительно благодаря ее стараниям, из инвалида превратился в полноценного, нормального человека! Ведь еще несколько месяцев назад Игорь передвигался, сидя в инвалидной коляске, а операция, которая могла поставить его на ноги, оказалась такой дорогой, что родители парня лишь разводили руками, – сумма для семьи Владимировых оказалась просто астрономической. Но, узнав об этом, Галина решила во что бы то ни стало раздобыть денег на дорогостоящую операцию. Она приняла участие в конкурсе молодых поэтов, заняла первое место и получила довольно крупный денежный приз. Но, увы, этих денег оказалось недостаточно. И тогда Снегирева на свой страх и риск позвонила в программу «Времечко». Пришлось устроить «душевный стриптиз». Именно так оценивала свои действия Галя, когда была вынуждена перед камерой читать стихи, посвященные Игорю, и рассказывать трагическую историю их любви.
Миллионы телезрителей увидели фотографию красивого молодого парня, сидящего в инвалидной коляске, и услышали рассказ юной поэтессы, которая ради спасения любимого человека не побоялась обратиться за помощью к незнакомым людям. И помощь не замедлила прийти. В общей сложности скопилась сумма, которой хватило не только на операцию, но и на весь реабилитационный период. Но здесь обязательно надо сказать, что ни Игорь, ни его родители не знали, откуда появилась требуемая сумма. Познакомившись с лечащим врачом Игоря, Галина, передавая ему деньги, взяла с него слово, что врач ни при каких обстоятельствах не расскажет своему пациенту, откуда пришла помощь.
«Пожалуйста, я вас умоляю, никогда и ни при каких обстоятельствах не говорите Игорю, что за операцию заплатила я, – сказала тогда Снегирева профессору Силецкому. – Что хотите придумайте, – продолжала девушка, сцепив на груди руки. – Лужков лично узнал про его беду и прислал гонца с деньгами, Папа Римский фонд помощи российским инвалидам организовал… Инопланетяне в форточку пачку денег бросили… Короче, Игорь не должен знать, откуда на самом деле взялись деньги».
Профессор Силецкий оказался на редкость понятливым человеком. К тому же он, будучи отлично знаком и с самим Игорем, и с его отцом, от всего сердца желал парню скорейшего выздоровления. И наверное, если б у него были такие деньги, он бы, не задумываясь, сам оплатил бы эту операцию. Но все мы знаем, каковы зарплаты у медиков, работающих в государственных учреждениях…
Словом, все кончилось благополучно. Не прошло и месяца, как Игорь уже мог самостоятельно передвигаться. Вначале с палочкой, а потом и без нее. Теперь же о том, что не так давно парень перенес тяжелейшую операцию, не напоминало ничего. Разве что каждые три месяца Игорь должен был являться к профессору на профилактический осмотр.
И можете теперь себе представить, каково было Галине после всего, что она сделала для Игоря! Нет, Снегирева ни разу даже мысленно не упрекнула его: «Я ради него, а он…» Ну, и так далее. Нет, такие мысли не закрадывались в голову девушки, потому что Господь наделил Галину поистине добрым и благородным сердцем. Но почему-то именно сейчас, разговаривая с Игорем по телефону, она вспомнила вдруг о тех душевных муках, которые пережила, когда от нее потребовалось почти невозможное – раздобыть деньги на операцию. А вспомнив об этом, девушка устыдилась и постаралась прогнать нехорошие мысли прочь.
«И все-таки он у меня хороший… – глядя в окно, думала Снегирева. – Просто очень, возможно, даже чересчур честный. Другой бы на месте Игоря начал бы лицемерить, изображать, что ничего не произошло, а он не смог. Но теперь-то все будет как прежде. А что, собственно говоря, должно измениться? Просто мы оба поняли, что еще не готовы к серьезным отношениям. Значит, получается, наши отношения были несерьезными? – спрашивала сама у себя Галина. – Чушь! Даже хорошо, что все так вышло. Говорят, что запретный плод сладок, а он вовсе и не сладким оказался, а скорее наоборот. Пройдет немного времени, все забудется, и мы будем встречаться как прежде: ходить в кино, гулять по городу. А потом, когда окончим школу, обязательно поженимся, потому что любим друг друга. А еще у нас непременно будет двое детей, мальчик и девочка…»
Ознакомительная версия.
