– Да. Или свадьба, или мы расстаемся. – Софи кивнула Джеффу:
– Вам слово, мистер Оглторп.
Чейз Холлоуэй уставился в телевизор, не веря своим глазам. Братья Мэдди мерили шагами комнату, ругаясь сквозь зубы. Так продолжалось с того момента, как они включили телевизор. Ланс увидел Мэдди и крикнул, чтобы все скорее бежали к экрану.
Ланс и Рид подружились с Чейзом еще в те времена, когда он был долговязым неуклюжим подростком. Они заступились за него в драке на школьном дворе. До этого его никто никогда не защищал. В тот день братья Саммерс завоевали не только его уважение, но и безграничную преданность. Что было довольно необычно для Чейза, который всегда был предан только самому себе. Мать отдала его в сиротский приют, когда ему исполнилось пять лет, заявив напоследок, что с таким гадким характером только туда и дорога. Ее слова навсегда отпечатались в его памяти: «Ты попадешь в камеру к своему папаше раньше, чем получишь водительские права. А я не стану дожидаться, когда это произойдет».
В чем-то она была права. Чейз слыл отпетым хулиганом. И тем не менее благополучно окончил школу и избежал тюрьмы, во многом благодаря Риду и Лансу.
На экране закончилась реклама подгузников и пошла реклама прокладок. Чейз отвернулся, густо покраснев. И зачем только на телевидении рекламируют все эти женские штучки?
Он наблюдал за Лансом и Ридом, а сам спрашивал себя: когда это Мэдди Саммерс успела вырасти и превратиться в такую сексапильную красотку? Черт возьми, он знает ее с детства! В пять лет – непоседа, в четырнадцать – сорванец, а теперь... теперь – женщина, которая для него недоступна.
Она – головная боль его друзей, его «кровных братьев». Значит, для него Мэдди тоже член семьи, почти как младшая сестренка. Следовательно, он не имеет права испытывать к ней никаких чувств, кроме братских.
И теперь она собирается замуж за этого трусливого проныру Оглторпа. Прямо сегодня. На глазах у Господа Бога, братьев и всех жителей Саванны.
Если только сам Оглторп не воспротивится.
Сердце словно кто-то сжимает тисками, грудь больно сдавило, стало тяжело дышать.
– Какого черта она туда потащилась? – Ланс остановился и с силой ударил кулаком в стену. – Посмотрите-ка на нее – к туфле кусок туалетной бумаги прилип.
– Наплевать нам, сколько влаги поглощает суперпрокладка! – взревел Рид. – Покажите Мэдди!
– Если Оглторп ее обидит, я задушу его собственными руками, – процедил Ланс зловещим шепотом.
– Неужели он посмеет ей отказать? Она строит глазки парням лет с трех, – заметил Чейз.
– То-то и оно, – пробурчал Ланс. – Надо было отправить ее к монахиням в пансион.
Чейз расхохотался, представив, как Мэдди борется с монастырскими порядками. «Оглторпу чертовски повезло», – угрюмо подумал он. Взбалмошная, непредсказуемая, страстная – впрочем, ему не пришлось испытать ее страсть на себе...
Ланс снова выругался, и Чейз очнулся от задумчивости.
– Они встречаются уже не один год, пора бы и пожениться.
– Говорил я тебе, надо было с ним разобраться по-мужски, – рявкнул Рид.
– Да, связать его по рукам и ногам и силой потащить к алтарю, пока Мэдди не решилась сделать то же самое, – буркнул Ланс.
– Держу пари, Мэдди пришла бы в восторг от вашей идеи, – криво усмехнулся Чейз. Мэдди надавала бы братьям тумаков за такое возмутительное вмешательство в ее личную жизнь.
– Она не сказала нам, что собирается сделать... сделать ему предложение. – Рид передал Лансу пиво, нарушая неписаное правило не пить до пяти вечера. – Иначе бы мы непременно ее отговорили.
– И убедили венчаться в церкви, как того хотела мама.
Братья немного помолчали. Чейз не мог сказать наверное, нравился ли он матери Мэдди, или она едва его терпела, но сам он ее обожал за то, что на проделки сыновей миссис Саммерс смотрела сквозь пальцы. Ланс и Рид считались самыми отъявленными сорванцами в школе. В девятом классе их вместе с Чейзом окрестили «ужасной троицей», чем они необычайно гордились.
– Послушайте, ребята, вы очень много сделали для Мэдди, заботились о ней после смерти мамы, да что там говорить, вырастили ее. Но она борется за свою самостоятельность лет с трех. Помните, как она открутила дополнительные колесики у детского велосипеда и тут же врезалась в дерево?
– Что верно, то верно, – пробормотал Ланс.
На экране замелькала реклама прокладок на каждый день, и Чейз вполголоса ругнулся. Они что, решили сегодня все эфирное время посвятить проблемам утечки? Когда же наконец продолжится шоу?
Реклама кончилась, и Рид замахал руками – камера выхватила крупным планом лицо Мэдди. Холодное пиво жгло огнем желудок Чейза – он ждал, что скажет Оглторп. Мэдди ему все равно что сестра, и он должен за нее радоваться.
Наверное, не совсем как сестра, иначе почему во всем теле пожар при виде ее роскошных длинных ног, шелковистых каштановых волос и пухлых розовых губок, которые обиженно надуваются, стоит только слово ей поперек сказать? А эти изгибы и формы? И когда это Мэдди успела обзавестись такой пышной грудью и бедрами?
Ответ очевиден – пока развлекалась с Джеффри Оглторпом.
И за этого человека она выйдет замуж через несколько минут.
Во время перерыва Софи прошлась по аудитории в поисках романтически настроенных зрителей, любезно предоставив Джеффу возможность собраться с мыслями. Наконец, вернувшись на середину сцены, она произнесла:
– Итак, мистер Оглторп, мы все, и особенно Мэдди, с нетерпением ждем вашего ответа.
Джефф указал пальцем на алое сердечко, которое успел разглядеть, пока длилась рекламная пауза.
– Послушай, Мэдди, ты ведь знаешь, я очень хочу, чтобы мы поженились, но сначала надо серьезно обо всем подумать, и не только о наших чувствах друг к другу. Свадьба на телевидении противоречит традициям семьи Оглторпов.
Мэдди выпятила губки, что всегда означало крайнюю степень неудовольствия. Ее взбесил надменный тон Джеффа. И как это раньше она не замечала, какой он высокомерный сноб?
– Кроме того, ты только что получила диплом. Надо бы обдумать, стоит ли тебе заниматься дизайном.
– То есть как это «стоит ли»? Мы ведь еще в колледже обсуждали мои планы!
– Да, но теперь все изменилось, Мэдди.
– Я не изменилась, – отрезала она, медленно закипая. Джефф накрыл ее руку ладонью.
– Изменились обстоятельства, дорогая. Я руковожу банком и вполне могу содержать семью.
– Но я хочу работать, Джефф.
– Ты не будешь ни в чем нуждаться, милая. Кроме того, ты станешь мне помогать. Быть хозяйкой на званых вечерах – тоже работа, – возразил Джефф. – Из нас получится неплохая команда.
