Хазлетт, однако, не собирался сдаваться:
– Но может быть, хотя бы временно, пока она его еще не подыскала… Она так привыкла к этому дому…
– Сайлас, может быть, и впрямь… – начала Дэни, но тот перебил ее:
– По завещанию, Хазлетт, ваша тетя не является наследницей этого дома. К тому же я пишу книгу и не хочу, чтобы мне мешали.
– Уверяю вас, моя тетя никогда никому не мешала!
– Вот как? – Сайлас смерил его ледяным взглядом. – Тогда почему же вам так не терпится выставить ее из своего дома?
– Не кажется ли вам, Сайлас, – произнесла Дэни, когда гость ретировался, – что вы не очень вежливо разговаривали с этим человеком?
– А не кажется ли вам, – невозмутимо ответил тот, – что не очень вежливо для родного племянника, вместо того чтобы самому позаботиться о тетушке, сбагрить ее двум совершенно незнакомым людям? – Произнеся это, Сайлас удалился.
Оставшись одна, Дэни задумалась. С одной стороны, просьба Хазлетта действительно казалась довольно странной. С другой – если бы не Сайлас, Дэни, пожалуй, была бы не прочь пожить в одном доме с этой самой Гертой Палм. Ей хотелось познакомиться со всеми бывшими женами Морриса – может быть, это помогло бы ей понять, что заставило знаменитого писателя шесть раз вступать в брак, хотя он зарекался делать это вновь всякий раз после очередного развода.
Поглощенная своими мыслями, Дэни направилась в дом по внутреннему дворику, не замечая ничего вокруг, когда вдруг взгляд ее упал на балкон и она, ошеломленная, похолодела от ужаса.
С балкона ей весело улыбался не кто иной, как сам Моррис Фелдман.
Сайлас распаковывал чемоданы в своей комнате, когда до него донесся душераздирающий женский крик. Выронив вымпел военно-морских сил США, который он собирался повесить на стену, Сайлас схватил пистолет, лежавший на тумбочке, и поспешил на крик.
Однако увидел только Дэни, неподвижно уставившуюся на пустой балкон третьего этажа.
– Дэни? – насторожился он. – Что случилось?
– Он исчез, – бормотала она словно в бреду. – Он исчез!
– Кто исчез? Дэни, что происходит?!
Она обернулась, но пистолет в его руке напугал ее еще больше, чем воскресший Моррис.
– У вас пистолет! – пробормотала она.
– Разумеется. Я услышал крик и… Что случилось?
– Я его видела, – твердила она, тыча пальцем в балкон. – Видела!
– Кого? Хазлетта? Он вернулся?
– Морриса.
– Морриса? – Удивлению Сайласа не была пределов. – Моррис уже несколько месяцев как умер!
– Я знаю! Но я его видела! Он стоял вон там, – она снова указала на балкон, – и улыбался мне, чуть ли не смеялся! Я закричала, и он исчез.
– Вам померещилось, Дэни!
– Нет, я видела! Да уберите же этот ужасный пистолет! Сайлас опустил оружие.
– Я видела! Он стоял и смеялся…
– Смеялся? – Сайлас не сдержал усмешки. – Это вполне в духе Морриса! Но послушайте, Моррис не только умер, даже его тело сожгли, а прах развеяли над заливом Мехико – такова была его последняя воля. Я это точно знаю, готов поклясться!
– Что ж, – задумчиво произнесла Дэни, – одно из двух: либо я сошла с ума, либо… либо это было привидение!
– Привидение! – фыркнул себе под нос Сайлас, присоединяя принтер к компьютеру. Провести целых полгода с сумасшедшей, которой мерещатся покойники, – веселенькая перспектива…
В комнате стало невыносимо душно. Сайлас распахнул все до единого окна и включил кондиционер на полную катушку. Но ничто, казалось, не спасало от духоты. Так бывает перед грозой. И действительно, тучи становились свинцово-черными, и сверкнула молния. Нет, окна, пожалуй, лучше закрыть. И компьютер пока не включать. А машину отогнать в гараж.
Проходя по двору, Сайлас невольно бросил взгляд на балкон третьего этажа, тот самый, где Дэни померещился Моррис. Конечно же, это был не Моррис, а какой-нибудь предмет или тень, однако никаких предметов, отбрасывающих тень, Сайлас не увидел.
“Неужели и впрямь привидение?” – усмехнулся он про себя. Сайлас не был склонен к мистике, но вдруг ощутил, как по спине побежали мурашки, и он передернул плечами, чтобы отогнать эту дурь.
Сайлас снова кинул взгляд на темную галерею, желая убедиться в беспочвенности собственных страхов, и в этот момент ослепительная вспышка молнии на миг осветила все вокруг, и грянул гром, от которого у Сайласа чуть не лопнули барабанные перепонки, свет в доме погас.
Сайлас похолодел. Это было пострашнее привидений – самая что ни на есть реальная опасность. Он готов был терпеть голод, холод, любые пытки – только не темноту. Ему казалось, что сейчас снова раздастся рев самолетов, грохот снарядов, душераздирающие крики раненых – но, слава Богу, ничего этого не случилось. Сайлас поспешил в дом.
– Кто здесь? – послышался испуганный голос Дэни.
– Я, Сайлас.
– Я сидела и читала, – затараторила она, – и тут раздался страшный грохот, и свет погас. И мой компьютер тоже…
– Должно быть, пробки перегорели. Вы, случайно, не знаете, где они?
– Пробки? Нет. Хотя подождите… Кажется, я видела их в ванной комнате.
– В ванной? – усмехнулся он. – Подходящее место!
– Ничего удивительного, если учесть, что в последнее время Моррис проводил там дни и ночи – прятался от своих домочадцев.
– Ладно, поищем в ванной. Идите за мной. Ступеньки видите?
– Вижу. Представляете, как я испугалась? – говорила она, семеня за ним. – Я как раз читала книгу о привидениях…
Он обернулся к ней, но в темноте не видел ее лица.
– Вы читаете книги о приведениях? – Сайлас усмехнулся. – Что ж, неудивительно, что вы видели Морриса!
– Я никогда не читала подобных книг! – с возмущением заявила Дэни. – До того случая, как увидела на балконе то, что увидела.
Пробки действительно оказались в ванной. Но Сайлас, осмотрев их, с удивлением обнаружил, что они совершенно целы.
– Э-хе-хе, – проворчал он, почесав в затылке, – да здесь, похоже, авария посерьезнее, чем мы думали!
Свет, видимо, отключился по всей округе, и его не скоро починят. Пойду, пожалуй, проверю, не осталось ли на улице чего-нибудь, что может промокнуть под дождем, – решил он.
– Я пойду с вами, – проговорила Дэни. Перспектива оставаться одной в пустом доме, да еще с привидениями, вдохновляла ее еще меньше, чем общество Сайласа. – Вам, может быть, понадобится моя помощь.
Сайлас усмехнулся про себя – будто он не понимал, что она идет с ним потому, что боится, начитавшись всяких страшных сказок.
– Я и представить себе не могла, – говорила она, когда они вышли во двор, – что днем вдруг может стать темно как ночью!
– Разве у вас в Небраске не бывает гроз? – удивился он.
