Интересно, у Кейт тоже есть сад, раз она теперь живет здесь?
Нет, он не мог представить себе Кейт, подрезающую розы. А вдруг она сильно изменилась? Нет, этого не может быть.
Кейт должна остаться такой, какой он видел ее в последний раз. Гордой. Роскошной. Американкой до мозга костей. Женщины вроде нее не меняются.
Такси остановилось перед коттеджем с аркой и верандой.
На мгновение Теду захотелось все бросить и уехать обратно в аэропорт. Прошлое было в прошлом. Зачем его ворошить? Ведь Кейт этого не делает. Он достал из кармана ее фотографию, и на него опять нахлынули воспоминания. Неумолимые. Зовущие вперед, а не назад.
Нет, он должен увидеться с Кейт еще раз. Сказать, что любит. Что свободен… и готов дать ей то, чего она когда-то хотела.
Спрятав фотографию, Тед расплатился с таксистом. Потом он стоял и глядел на ее дом, как три года назад глядел на ее запертую нью-йоркскую квартиру. Но теперь он знал, что застанет Кейт. Именно она откроет дверь на его звонок.
О дальнейшем Тед не думал. Только вперед. Ради них обоих.
Позже он не мог вспомнить, как звонил в дверь, как ему открыли. Помнил только стоявшую на пороге Кейт. Казалось, они смотрели друг на друга целую вечность. Затем она пригласила его войти.
Спустя три года прошлое наконец встретилось лицом к лицу с настоящим.
Она была слишком умна для простой секретарской работы, но, окончив в 1978 году Рэдклифф, Кейт Кеннеди поняла, что молоденьких девушек никто на ответственные должности не берет.
Но она не сдалась. Кейт вообще не относилась к той категории людей, которые легко сдаются. Окончив колледж по специальностям «английский язык» и «журналистика», она твердо решила сделать себе имя в средствах массовой информации, Если придется немного подождать, ничего.
Семья Кейт принадлежала к католической общине в Вестчестере. Отец был хирургом окружной больницы, а мать растила Кейт и пятерых ее братьев и сестер, а также работала в местной церковной благотворительной организации.
Они жили в аккуратном белом доме, каких много в зажиточных пригородах Нью-Йорка. Отцу Кейт пришлось немало потрудиться, чтобы добиться всего этого. Он был членом гольф-клуба, считался одним из столпов общины и не без оснований гордился своими достижениями.
Он сумел передать это чувство и детям.
Кейт учили, что если много трудиться, то можно добиться всего, чего захочешь. Господь помогает целеустремленным, так, по крайней мере, она думала. Начав работать в «Нью-Йорк пост», девушка почти не сомневалась, что быстро станет знаменитым репортером. Но спустя год Кейт уже казалось, что Господь позабыл о ней.
«В чем моя ошибка?» — удивлялась она, возвращаясь по вечерам домой. Ведь она все делала правильно. Так ей казалось.
Кейт частенько бывала в редакции, прислушивалась к разговорам сотрудников, и всякий раз, когда она могла что-то посоветовать, она это делала. Только ее советы никого не интересовали, на нее смотрели как на пустое место, голос ее тонул в общем шуме, и никто к нему не прислушивался.
Тогда Кейт изменила тактику и стала ходить в бар, где проводили свободное время репортеры. Это было маленькое ирландское заведение в одном квартале от редакции, и для газетчиков оно являлось чем-то средним между домом, до которого они редко доходили, и офисом. Мелкие придирки главного редактора, упущенные сенсации, репортажи с первой полосы — все это без конца обсуждалось и переваривалось в «Донахью» за кружечкой пива.
Кейт здесь нравилось. Шумный зальчик всегда был забит до отказа. Она взяла за правило болтать о том, о сем с барменом Стивеном О'Грейди и покупать ребятам пиво, когда те, измотанные, вваливались сюда после «жаркого денька». Ей хотелось, чтобы они принимали ее за свою, приглашали к разговору, посвящали в свои проблемы, водили с ней дружбу, наконец.
Через три недели непрерывного сидения в «Донахью» Кейт поняла, что, ухлопав деньги на пиво, так ничего и не добилась. Нет, на нее обращали внимание ребята: кое-кто приглашал ее на свидания, другие — сразу в постель. Она им нравилась. Но не в том смысле, в каком бы ей хотелось.
Кейт была для них лишь очередной девчонкой. Стоило ей подойти к их столу, как тут же возникала неловкая пауза. Затем разговор переводился на другую тему, и все начинали обсуждать закуску или качество пива.
Говорили о чем угодно, только не о том, что бы ей хотелось услышать. Ее лишали самого драгоценного — профессиональной болтовни газетчиков. Словно ребята объединились в некий закрытый клуб, куда ее ни за что не хотели допускать.
Кейт решила серьезно проанализировать ситуацию и понять, в чем дело. Она умна, работы не боится. Доказательство тому — оценки, с которыми она закончила колледж. Однако, всего этого недостаточно, чтобы считаться в их кругу своей.
Что еще она может им предложить? Остроумный разговор? Кейт пользовалась популярностью среди друзей в Вестчестере, с которыми вместе росла. Но аплодисменты зеленых юнцов ее не интересуют. Ей хотелось общаться со взрослыми людьми, которые уже что-то значат в этой жизни. Хотелось, чтобы ее слушали. А они даже не замечали ее. Точнее, видели в ней только женщину.
Может, этим как раз и стоит воспользоваться? Кейт, разумеется, не считала себя Мерилин Монро, но знала, что обязательно понравится тем, кого интересуют высокие худые смуглые девушки. У нее были длинные темные волосы и загорелая, медового оттенка кожа. Загар никогда не сходил, поскольку она всегда проводила много времени на свежем воздухе, не опасаясь палящих лучей солнца. Кейт Кеннеди была привлекательна, однако, в то время модным считался другой тип: пухленькая блондинка с большим задом. Последним Кейт похвастаться не могла. Но если уж она решила избавиться от проблем с помощью секса, то нужен такой партнер, который даст ей реальную возможность добиться своей цели.
Среди тех, кому она нравилась, было немало птиц высокого полета, фамилии которых не сходили с газетных полос. Но Кейт уже попала впросак с дармовым пивом для подобных ребят и не хотела ошибиться снова. Нет, ей нужен человек поскромнее.
И Кейт решила принести себя в жертву тридцатипятилетнему Стену Бруксу.
Каждый день он приходил на работу с пакетиком сандвичей и циничным выражением на физиономии. Судьба редко ему улыбалась, поэтому его весьма смутило, когда Кейт начала проявлять к нему интерес.
Стен не отличался ни красотой, ни, если честно, большим умом, но все же понял, на что ему намекают, и был заинтригован. Многие уже пытались лечь в постель с этой девчонкой, которая успела намозолить ребятам глаза, только ни у кого пока не вышло. Почему же вдруг он?
