Ты смотри на нее, какая предусмотрительная! А он думал, чего это Катька свое местонахождение так быстро и спокойно сдала. Где ж ее найдешь в такой толпе народа. Триста машин собралось, не меньше. И звонить бесполезно. Пробовал, Катя трубку не берет.
Громко играла музыка, полуголые девки танцевали гоу-гоу, старательно заводя публику. Организаторы готовили первую пару машин к заезду.
С минуту Крапивин стоял, беспокойно и напряженно бегая взглядом по головам улюлюкающих людей.
«Хорошо. Не видишь меня, значит. Сейчас прозреешь».
Катерина пробиралась к Крапивину сквозь толчею, когда увидела, что он разговаривает по телефону. Она его белую спортивную «БМВ» сразу заприметила. Да и не она одна.
«Черт тебя раздери, Крапивин! Что ты такой стремительный!»
— Кому ты звонишь? — спросила, застав его на последней фразе.
— Ага, давай. Спасибо, — попрощался он с кем-то и сунул сотовый в карман пиджака. — О, Катрин! Ты ли это?
— Дима, кому ты звонил?
— Садись в машину. Тут сейчас такое веселье начнется, твоим головорезам и не снилось.
— Ты что отцу звонил?
— Нет, Папе Римскому.
— Крапивин, какого хрена! Не порти людям праздник! Я куда хочешь с тобой поеду, только позвони отцу и скажи, чтобы он ничего не предпринимал. Ну, или кому ты там звонил.
— Правда поедешь? — усмехнулся он и впихнул ее в открытую дверцу автомобиля.
— Дима!
— Не кричи, Катрин, я прекрасно тебя слышу. Пристегнись, — спокойно сказал он и, обойдя машину, уселся за руль.
«БМВ» стремительно тронулся с места.
— Дима, позвони отцу.
— Уже позвонил.
— Я же теперь с тобой, у тебя в машине. Пусть люди развлекаются. Какая тебе разница?
— Вот именно. Вообще никакой.
— Тогда позвони отцу, — упрямо твердила она. — Не порти людям праздник. Знаешь сколько усилий стоит все это организовать? Это же все не за просто так! Блин, они за это деньги платят!
— Вот и представь. Ты круче всех их вместе взятых. Они, бедные, организовывают-организовывают, взятки платят, а ты одним взмахом руки все прикрыть можешь. Без денег. Вот это сила. Димке Крапивину позвонила и все — кончился у людей праздник.
Навстречу пронесся кортеж из шести полицейских машин.
— Вот какого черта ты припёрся за мной? Какого? Сидел бы со своей Адочкой в обнимку! Или лежал!
— Ты пила? — вдруг спросил Дима.
В ответ Катя смачно чмокнула свою ладошку и послала ему воздушный поцелуй.
— А почему я тебя, собственно, прикрываю? Позвоню сейчас Ваньке и скажу, что заловил его младшую и совершенно нетрезвую сестренку в одном очень злачном месте.
— Да ладно! — захохотала Катька и дернула вниз язычок молнии на черном кожаном платье. — Давай! Попробуй ему объяснить, какого хрена я сижу у тебя в машине голая! А я ему сейчас селфи отправлю. Те, кто нас видел, точно знают, что я села к тебе одетая! — Она проворно вытянула из-под себя подол, вынула руки из коротких рукавов, содрала платье и выбросила его в открытое окно.
— Прекрати, идиотка! — заорал Крапивин.
Катька весело засмеялась.
— Ты чего добиваешься? — зло спросил он. — Острых ощущений захотелось? Так я тебе устрою! — негодовал, нажимая до упора педаль газа.
Машина понеслась на заоблачной скорости. Катька зажмурилась, боясь даже смотреть на спидометр. Они въехали в город и теперь неслись по набережной.
Сквозь закрытые веки ярко вспыхивали фары мимо летящих автомобилей.
— Дима, — выдохнула она, вцепившись в ремень безопасности у себя на груди и вжимаясь в сиденье.
— Не шлифует, нет? — заорал он, кажется, прямо ей в ухо.
— Останови!
Завизжали тормоза. Машину занесло. Но Крапивин выровнял руль и припарковался на обочине.
— Мы уже умерли? — спросила Катя с закрытыми глазами.
В голове шумело. Кровь гулко пульсировала в висках. Слышалось чье-то тяжелое дыхание. То ли ее собственное, то ли Димкино. С трудом открыв глаза, посмотрела на Крапивина. Он сидел, откинув голову на подголовник и глубоко дышал. Его грудь тяжело вздымалась, ладони, сжатые в кулаки, лежали на коленях.
Почувствовав на себе взгляд, он повернулся к ней, невольно уставившись на ее грудь.
Это сразу отрезвило Катьку.
— Я же вижу, как ты на меня смотришь. Да у тебя скулы сводит, когда я в майке без лифчика хожу. Или я ошибаюсь, и ты сейчас даже не возбудился? Не ври себе! И мне не ври! С Агаточкой он встречается! Да она тебе нахрен не нужна, потому что ты меня хочешь! Лицемер!
— Матом тебя прошу — уймись! — заорал «лицемер», выскочил из машины и выдернул Шаурину на улицу.
Он потащил ее к бетонному спуску, а она даже не пыталась сопротивляться, потому что это было бесполезно и, наверное, опасно для жизни.
— Остынь! — На последней ступеньке он подхватил ее на руки и забросил в воду.
— Придурок! — заорала Шаурина, отплевавшись от воды, попавшей ей в рот. — Совсем крыша поехала!
Дима глубоко вздохнул и повернулся спиной, пока Катька, матерившись и поносив его грязными словам, выбиралась из воды.
— Не, Крапивин, это конкретный перебор… — тяжело сказала она, надевая обувь. Хорошо, что еще скинуть успела, а то хана была бы ее эспадрильям от Шанель. — Ты меня в холодную воду закинул, не май месяц на улице, не сильно-то накупаешься у нас в августе, сволочь ты такая…
Катя вся сжалась от ледяных мурашек, со злостью чувствуя, как у нее начали стучать зубы. Дрожащими руками она попыталась сделать из волос узел, потому что с них ручьем текла вода, и так казалось еще холоднее. Но волосы никак не поддавались и все падали на спину тяжелой волной.
Дима, как будто за пару вздохов набравшись спокойствия, подошел к ней и начал стряхивать капли воды с ее плеч. С груди. Катька залепила ему звонкую пощечину. Он, не обратив на это внимания, стянул и надел на нее свой пиджак.
— Убери от меня руки.
— Да пошла ты нахрен.
— Сам пошел. Скройся с моих глаз.
— Ну-ну, и тебе сразу станет охренеть как комфортно тут среди ночи одной, в лифчике и трусах. Пиджак оставить или обойдешься?
Он притянул ее к себе за лацканы, Катя без сопротивления поддалась и уткнулась в его шею холодным носом.
У него точно крыша поехала. Как он мог такое сделать?
Обнял ее за плечи, прижался к ее холодным губам своими горячими. Потому что уже жалел о своем поступке. Потому что хотел согреть. Не поцеловал интимно, а просто прижался ртом.
Шаурина укусила его за губу.
— Быстро в машину, — скомандовал он и подхватил ее под локоть, и Катька пошла скорым шагом, сильнее прижав руки к туловищу, чтобы сохранить хоть чуточку Димкиного тепла.
