В голове не укладывалось, как такое, вообще, возможно.
— Спокойно. Вы ребёнка пугаете. — тихо и без нервов произнёс мужчина, пересадив Ивана на другую руку, подальше от Игоря.
— Не нужно нас отвозить Игорь, мы на машине. — я попыталась выбраться с заднего сидения на улицу, но меня остановили рукой.
Рукой, похожей как две капли воды на руку Антона. Тонкие музыкальные пальцы, ухоженные, Антон называл их в шутку аристократическими, отказываясь менять потёкший кран самостоятельно. Уверяя меня что его руки под это не заточены.
— Не стоит вам в таком состоянии за руль, дайте ключи от машины. — он повернул эту руку ладонью вверх, и я, как под гипнозом выдала ему ключ, быстро достав их из кармана плаща.
Обычно брелоком они цеплялись за подкладку, но сейчас я их легко вытащила.
— Агата! — Игорю мои действия не понравились, но возражать он не решался, ожидая, что я изменю решение.
— Шура, принеси детское кресло. — ключ из рук копии Антона перекочевали к молодому, но уже седому мужчине.
Это он требовал забрать ребёнка, одёрнув Ваню. Только за одно это вызвал во мне стойкое недоверие. Шура…
— Двигайтесь. — велел мне мужчина и я послушно сдвинулась к другой двери, что только что захлопнулась.
Он с Ваней на руках сел совсем рядом, сдвинувшись на середину.
— Агата, ты не в себе, ты их даже не знаешь! — взывая к моему разуму Игорь заглядывал в салон джипа с лицом белого цвета и это при том, что он очень смуглый мужчина с прозвищем Негр за эту особенность.
— Евгений. — представился мужчина, сделав паузу, — Отец Антона. Думаю, этого достаточно, чтобы вы не сомневались в безопасности Агаты и Ивана. — он говорил это Игорю, и не видел, как я помертвела от ужаса.
Три года жизни с Антоном и по сей момент я знала от него, что он сирота.
Пока Игорь переваривал сказанное, как и я, позади него встал Шура с Ваниным креслом в руках.
— Разрешите. — оттеснил молчащего Игоря, и стал крепить кресло ремнём безопасности.
Я сама была не в том состоянии, чтобы анализировать ещё и состояние Игоря. Несвойственная ему бледность пугала, конечно, но придавать ей рациональное значение я не стала. Возможно, это было что-то сродни шоковой терапии. Когда ты в таком шоке, что забываешь напрочь о реальной трагедии в своей жизни. Вместо этого всего, как зачарованная, смотрела на сына. Он сидел ко мне спиной, притулившись головой к… деду, получается.
— Всё в порядке. — убедительно сказал Евгений Игорю.
— Позвони мне. Агата, ты слышишь? — друг мужа обратился ко мне перед тем, как отойти.
— Вечером позвоню тебе.
Произнесла с трудом, и Игорь, кивнув, всё же отошёл от машины. Отошёл, но не уехал.
— Вот упорный. — садясь за руль, хмыкнул Илюша.
Тот самый, что тиранил меня нашатырной ваткой.
— Шура, за нами поезжай. — велел Евгений, ловко усаживая Ваню в удерживающее детское кресло.
— В магаин дём! Магаин! — вновь затараторил сын.
Ходить по магазинам с папой он любил ещё больше. Они оба любили компанию друг друга для этого занятия. Для Вани это было весёлой игрой, для Антона совмещение приятного с полезным.
— Что он сказал? — спросил Евгений, мягко повернувшись ко мне.
От его схожести с Антоном вновь захватило дух. Эта линия челюсти и шеи в повороте головы, как у Антона.
— Магазин. Он хочет в магазин. Любит, делать покупки.
— В гостиницу? — тут же уточнил Илья, заводя автомобиль, и плавно тронулся с места под провожающий взгляд Игоря.
— Сначала заедем в магазин. Потом в гостиницу.
— Вы не живёте в Москве?
На мой вопрос он лишь отрицательно повёл головой, взглядом успокаивая мои нервы. Спокойные с тоской глаза вызывали доверие ко владельцу.
— Магазин… Это необязательно, он всё равно уже заснёт пока будем ехать. — отказалась, решив, что в магазин заезжать будем из-за Ваниного желания.
— За сигаретами стоит заехать. Нам с вами Агата предстоит серьёзный разговор. — на полтона тише стал разговаривать.
— Конечно. Особенно если учесть, что Антон считал себя сиротой. — произнесла твёрдо, но без всяких претензий и сомнений в Евгении.
Скорей сомнения теперь были в Антоне. Сама не знаю почему, возможно, потому что он был идеален во всём, а я свято верила, что идеальных людей не бывает.
— У него, — он сделал паузу, достал сигарету, но взглянув на спящего Ваню, не стал прикуривать, даже зажигалку доставать не стал, только покрутил в руках о чём-то думая. — Антон считал, что у него были на это веские причины.
— А они были? — я не представляла, что должно произойти между сыном и отцом, чтобы он посчитал его мёртвым, записав себя в сироты.
— Нет. — без раздумий ответил Евгений.
Больше не разговаривали, в салоне стало тихо, Иван спал, не успели и от кладбища далеко отъехать, как заснул. Дорога в этой машине казалась очень ровной. Настолько, что я прислонила голову к стеклу и не ощущала вибрации от езды. Мы словно плыли бесшумно, а в окнах плавно улетал назад серый город.
Сигареты купили на заправке, подъехав к гостинице, Евгений сам отнёс спящего Ваню до номера. Уложив ребёнка на середину огромной кровати, жестом руки пригласил меня в кабинет. В номере были только мы втроём, Илья остался за дверью, а Шура, не подружившись с моей машиной, отстал по дороге, попав по итогу в пробку.
— Агата, я не просто так увёз вас. Очень удачно получилось, что вы не стали сопротивляться и согласились поехать. — закурил и начал разговор, как только зашли в кабинет.
Не предложил сесть при всей своей галантности, а я не могла стоять и опустилась на банкетку у входа, спиной касаясь прохладной стены.
— Это из-за Вани. Он…не видел папы долгое время и очень соскучился. Я бы всё равно не смогла его оторвать от вас. — только сейчас могла сама осознать, почему так доверчиво поехала с незнакомым мужчиной, не слушая Игоря, взывающего к разуму.
— Понимаю. — кивнув, докурил сигарету. — Конечно. На самом деле у меня не так много времени на разговор, а речь пойдёт о вашей с Иваном безопасности. — закурил тут же следом вторую.
— Что-то не так в смерти Антона? — внутри меня и так было холоднее, чем в морозильнике, а после слов Евгения сплошной жидкий азот образовался, делая твёрдым от леденящего минуса всё нутро.
Всё…
— Хм. — Евгений задержался на мне серым взглядом, сам же прошёл к холодильнику, не глядя, достал оттуда виски.
Антон так же пил этот напиток. Всегда из холодильника, без льда.
— Говорите же. — я уже подумала, что ошиблась, возможно дело в наследстве.
Всё что после смерти Антона перейдёт в мои руки лакомый кусок для стервятников, и они не упустят момента им поживиться. Отхватить куски побольше у убитой горем вдовы. Что может быть проще? Тем более я не во всех делах принимала участие, многие связи Антона были мне недоступны и даже неизвестны, а это обязательно повлечёт за собой последствия. Трата времени чтобы разобраться. Убытки.
Сходство Евгения с Антоном, возможность видеть в нём родные сердцу черты не позволяли мне видеть в нём того самого стервятника. Иррациональное доверие. Обманываться рада.
— Мы можем перейти на ты? — спросил после того как налил и отпил виски.
— Да. — я отвечала быстро, а Евгений медлил, и я знала эту манеру.
Антон так делал, когда надо было подумать. Чётко выверить каждое слово и смысл того, что скажет.
— Почему ты спросила про смерть? Не про угрозу вам из-за наследства, а про гибель Антона?
— Не знаю. — предположения, а ни знания, так что, я не врала, — Не тяните кота за яйца, их у него уже давно нет.
— Наверное. — с грустной полуулыбкой добавил Евгений.
— Да. Так говорил Антон. — от этого воспоминания слёзы вновь дали о себе знать, я не сдерживалась.
Ваня спит и это моё право и время оплакивать того, кого навсегда потеряла. Его нет, но он жив в этих своих фразочках и это давит и отзывается внутри теплом одновременно.
