— Тварь… — я захлопнула дверцу и замерла взглядом на своей руке.
Естественно "ловля на живца" это самое последнее дело для такого подразделения, как наше. Смешно представить, что агент киберполиции "выйдет на полевые работы", когда в наших руках почти все рычаги и способы для поимки таких преступников.
— Я поймаю его всё равно! Чего бы мне это не стоило, Джон! Этот ублюдок развратил маленькую девочку!
— Мы бессильны, Тереза. — Джон еле это произнес, и я понимала, что мужчина не согласен на то, чтобы я добыла улики таким путем.
— Я сделаю это… Но прежде, хочу видеть семью, в которой жила девочка.
— Тереза!
— Нет! — повернулась обратно к столу и сняла с себя все средства защиты, оставив рядом даже свой значок, — Ты знаешь меня, Джон! Я не из тех людей, которые готовы закрыть глаза на подобное. И если девочку нужно спасать даже из семьи — я это сделаю!
Мой взгляд остановился на фото улыбчивой старшеклассницы, которая смотрела красивыми и ещё невинными глазами. Множество раз я видела, как люди совершают зверства, но подобное касалось нас косвенно. Работа департамента заключалась в выявлении преступников, которые не выглядят как реальные люди. У них множество масок, и этот бал похож на реальный маскарад.
Пока поднималась наружу в лифте и проходила контроль на проходной, в голове будто червь поселился. Он точил мой мозг изнутри и не давал сосредоточиться ни на чём, кроме этого дела. Полгода мы вели пять десятков аккаунтов, отслеживали все электронные адреса и носители, из которых злоумышленник выходил в сеть. Штаты одна из самых киберзащищенных стран мира. Над нами стоит такое количество спутников, которое отслеживает каждый шаг любого гражданина, что не поймать тварь означало опозориться и понять, что мои семь лет обучения и два года работы напрасны.
Маски — это то, что окружает меня каждый день. Никто из моей семьи и родных не знает, кем я работаю. Мать и сестра уверены, что я обычный программист в компании "SScy", которая разрабатывает программное обеспечение для системы охраны "умный дом". Мои друзья и сокурсники, которые сейчас работают полицейскими и детективами подписывали бумагу о неразглашении моих личных данных и подробностей о моей личности. Все они фактически поставили свою подпись под бумагой, которая обязала их стереть моё имя из своей жизни и забыть, что они когда-то вообще были знакомы с Терезой Холл. Все записи о моем обучении в полицейской академии, а следом и прохождении военной службы уничтожены или засекречены, как и факт того, что я была участником миротворческой миссии в Ираке.
Об этом не знала даже моя семья…
Для всего мира Тереза Холл окончила отделение инженерного программирования Гарварда с отличием, и сейчас работает простым программистом. Живёт в Вашингтоне со своей матерью Сьюи Холл и младшей сестрой Джессикой Холл в одном из частных районов города. Семья снимает дом и выплачивает ипотечный кредит. Мой возраст искусственно занижен до двадцати пяти лет, чтобы убрать год моего отсутствия дома, пока я служила в Ираке. Для всех я обычная девушка. Если я знакомлюсь с мужчинами, то их личность служба безопасности департамента проверяет по нескольку раз, потому, естественно, я снова надеваю маску, когда хочу обычного отдыха.
В такие моменты я могу быть кем угодно. Мне достаточно надеть парик и назваться любым именем. Но… Только не серьезные отношения.
Всему виной то, что однажды уже принесло мне достаточно боли на всю жизнь. Больше я не перенесу подобного.
Когда по твоей вине умирает человек, ты умираешь вместе с ним. Это неизбежно, если в тебе есть хоть капля человечности. Ты никогда не сможешь забыть ни его улыбку, ни его взгляд, ни то, как его звали.
Я встала у своей машины на подземной парковке и достала ключи. Простая парковка несуществующей компании, в стенах которой на четырех нижних уровнях, под этим самым зданием, находился целый подземный кибермир. Никто не мог бы попасть в Цитадель, если бы не имел сюда особого доступа. Потому я и носила маски.
"Моя жизнь — выдумка, моя личность — ширма, я — человек, который не существует…"
Но это мой выбор, который я сделала, когда потеряла самого близкого человека. Сама отказалась от своего имени и нормального существования, после того, как мужчину, ставшего для меня самым дорогим человеком, убили при исполнении по моей вине.
Сейчас, садясь в автомобиль, я уже плохо вспоминаю то, что было два года назад. Память почти стёрла весь пережитой ужас и превратила всё внутри в камень. Заставила смириться с тем, кем я стала.
Поэтому я ехала в тот вшивый городишко Очестер. Потому что хорошо научилась носить маски. Матери я отправила сообщение, что буду работать всю ночь в офисе, а сестре новое расписание её занятий в балетной студии с просьбой не шляться по городу со своими друзьями до поздней ночи.
Когда выезжала за пределы Вашингтона, и представить себе не могла, что через месяц жизнь изменится и развернется на сто восемьдесят градусов. Всё станет другим, после телефонного звонка такого же стёртого в своё время человека, как и я. Вот только я давно ничего не слышала о своей наставнице Энджеле Мур. Слухи о том, что она вышла замуж за корейского айдола подтвердились через год, после её последней операции. В тот самый момент все записи о том, что такой агент работал в одном из наших подразделений были тут же почищены и стёрты.
Всё, вплоть до упоминания её имени в кругу её же сослуживцев было запрещено. Агент Энджела Мур был стёрт, а вся информация о прохождении её службы уничтожена.
Только я и ещё несколько людей знали совершенно другую версию, которая и была правдой. Энджела Мур стала агентом американского разведывательного управления в Корее. Только на таких условиях наша сторона согласилась помочь ей избежать тюрьмы, поскольку Эн совершила очень серьезное должностное преступление. Женщина спуталась со своим клиентом, а подобное приравнивалось к немедленному увольнению и заключению агента под стражу.
Навигатор известил о новом повороте на "сто тридцатое шоссе" глубокой ночью. На приборной панели мигал свет от работы магнитолы и сотового, звонок на который я не сразу заметила.
Звонил неопределенный номер, а значит это была не спецсвязь, ведь сотовый не переключился на другую карту.
— Слушаю! — нажала кнопку в блютуз, и свернула ещё раз на небольшую просёлочную дорогу, которая вела к заправочной станции.
За заправкой начиналась прямая дорога, которая вела в Очестер. Проехав по ней, я надеялась попасть в город до начала занятий в школе, чтобы встретиться с Мелиндой.
— Здравствуйте, мисс Холл. Вас беспокоят из заправочной станции "Вик&Спейси". Мне позвонили только что и дали ваш номер, заверив, что меньше чем через две минуты вы будете в нашем магазине на заправке. Вас ждёт посылка от друга.
Я улыбнулась только взглянув на огни заправки, которые пробивались сквозь ветви деревьев.
