— Не трогай меня, — прорычала сквозь зубы.
Сказала и сама испугалась. А вдруг они мне за это прямо сейчас что-то сделают? Но никаких ударов не последовало. Возможно, что это лишь чьи-то охранники, которым велено доставить меня. Навряд ли они сделают мне что-то серьёзное. Тогда меня ожидает всё самое страшное впереди. На всякий случай лучше не нарываться, но я не могу молчать, если меня лапают!
— Миха, убрал руки, — прозвучал ещё один голос спереди. Я вертела головой, поворачиваясь на звук как слепой котёнок. — Мы не знаем, для каких целей шефу нужна эта девчонка. Не трогай.
Миха хмыкнул и немного отодвинулся, мне стало легче дышать. Немного, потому что сердце бешено билось где-то под горлом из-за страха и понимания к каким людям меня везут. Кто именно меня ждал, я не знала, но это и неважно, потому что мне известно, по какой причине меня сейчас похитили — долги мужа.
Спустя время машина остановилась и меня под руки выволокли на прохладную улицу. Ногами перебирала вслепую, но мужчины не дали бы мне упасть, крепко держали за локти. Судя по звукам, улица кончилась и мы попали в помещение. Прошли по лестнице вверх, дошли до какой-то комнаты, вошли и остановились.
— На стул посадите, — прозвучал ещё один властный мужской голос.
Меня заставили сесть, руки оставили связанными за спиной. Услышала приближающиеся шаги по ковру и вздрогнула когда волос коснулась чья-то рука. Повязку сняли и я зажмурилась от яркого света верхнего электричества. Когда глаза привыкли, огляделась вокруг. Напротив меня стоял невысокий короткостриженый мужчина в дорогом костюме. Явно главный. Остальные трое расселись по кабинету на диванах и креслах, наблюдая за происходящим.
Мужчина, гостьей которого я стала сегодня, оценивающе разглядывал меня с нескрываемым сексуальным интересом, едва ли только не облизывался, застревая масляными глазами на груди. Очень неприятно от его взглядов, как будто меня сюда для этого привезли. Я понимала, что если у меня нет денег, но есть грудь третьего размера, то оплатить долг другим способом мне тоже могут предложить. Только думать об этом вовсе не хотелось…
— Здравствуй, красавица, — высказался он. — Я — Довлатов Геннадий. Мы с тобой говорили по телефону.
— Да, я помню, — ответила я и похолодела.
Прекрасно помню этот диалог. Очередные угрозы поставить меня на счётчик. Только деньги я рисовать не умею, и найти ничего, конечно, не смогла.
— Я дал тебе достаточно времени на возврат долга за своего муженька. Целых две недели. Но что-то я не вижу, что ты торопишься мне восполнить те бабки, что Калиновский просрал в казино. А я больше ждать не намерен.
Руки невольно сжались в кулаки от бессилия, губы закусила.
— Дайте позвонить. Пожалуйста, — подняла я глаза на него. — У меня есть сын. Мальчик не виноват ни в чём. Он один в саду остался. Пожалуйста, дайте я позвоню соседке, чтобы она позаботилась о нём. Наказывайте меня, но не ребёнка.
Довлатов задумчиво пожевал губы и сказал одному из парней:
— Дай телефон.
Амбал послушно принёс ему обычный «тапик», будто собачка в зубах тапочки. Геннадий забрал его и обернулся на меня.
— Номер?
Я назвала нужные цифры. Ожидала, что он поднесёт аппарат к моему уху, но он сам начал диалог.
— Здравствуйте. А я от Лены Калиновской. Заберите сына из сада, позаботьтесь о нем. Его мама немного занята сегодня. Не знаю, когда придёт. Может, и не придёт, смотря как себя вести будет. Ну пока.
Он повесил трубку и протянул руку с телефоном в сторону, собачка снова послушно забрала аппарат без лишних слов. Представляю, что сейчас испытала Полина, услышав такое сообщение обо мне. Что чувствовала я сама, уже просто не понимала. Сплошной страх и ужас.
— Выкинь сим-карту, — приказал Довлатов, сосредоточив взгляд на мне.
— Спасибо вам, — сказала ему.
Хотя бы сын не останется неприкаянным на сегодня. А потом… Ему придётся быть сильным мальчиком. Мама боролась за него как могла.
— Какие есть варианты, Лена? — спросил он, подошел ближе и опустил пальцы на мою шею.
От прикосновения тут же взволновалось всё тело, пронзило насквозь чувство омерзения. Не смогла справится с собой и дёрнула плечом, рука холёного мужика соскользнула, и он оскалился:
— Необузданная кобылка. Мне нравятся такие. Дерзкие. Они всегда такие горячие. Какие ты любишь позы, малыш? — сказал он проводя по линии позвоночника пальцами, снова вызывая отчаянное желание избавиться от внимания Довлатова.
— Вкусная девочка, — продолжал он разглядывать и лапать меня, запустив пронырливые пальцы в вырез блузки.
Я опять нервно задёргалась, не желая принимать эти вынужденные ласки. Мужчина лишь смеялся в ответ.
— Ну чё дрыгаешься? У тебя всё равно нет выхода. А так — трахну тебя, и долг прощу. Тебе понравится.
Мужская рука грубо сжала лицо, не давая вертеть головой. Геннадий впечатался в мои губы своими. Поцелуй развязный, пошлый и очень противный. Я почувствовала рвотный порыв, больше не могла его терпеть. Разжала зубы и с силой сомкнула челюсти на его губе. Кажется, я ощутила металлический привкус крови…
— Ай, сука! — закусил он прокушенную губу, и тут же по моему лицу смачно съездили, попав по скуле.
Голова безвольно повернулась на бок, будто я кукла. Больно. Этот мужик будет меня не только насиловать, но и бить не постесняется… На глаза опять навернулись слёзы. А Довлатов снова жёстко сжал пальцы на моём подбородке и развернул к себе. Безумные от ярости глаза смотрели в мои.
— Ты чё творишь, овца? Да я тебя по кругу пущу за это. Не хочешь меня одного — будешь давать всем. Пока не надоест или пока не затрахаем тебя до смерти. Поняла?
Я тяжело дышала и молчала, глядя в бешеное лицо широко распахнутыми глазами. Он надавил на кожу ещё сильнее, и я не смогла удержать стона боли.
— О да, стонать ты будешь много, очень много. Пока я не решу, что ты сполна расплатилась за своего мужа-игромана.
Мужские пальцы рванули блузку и пуговицы со стуком посыпались на пол, оголяя грудь в кружевном белье.
— Нет! — громко сказала я, пытаясь не дать его рукам лапать меня снова. В голосе уже звучали истерические нотки. — Нельзя меня трогать!
— Это почему ещё? — поднял брови вверх Довлатов.
— Я принадлежу Реутову. Под его защитой.
В комнате повисло молчание. Охранники, которые до этого поддерживали хозяина смешками и плотоядными взглядами, тут же вытянулись рожами, как и сам Геннадий. Звук одной фамилии Влада заставил остановиться Довлатова.
— Врёшь. Мы бы знали об этом, — бросил он мне. — Реутов, если кого взял под крыло, так даст знать об этом всем.
— Не вру. Позвоните ему и назовите моё имя.
— Геннадий Петрович, а если она не гонит в самом деле? Нам же тогда всем капут, — подал голос один из амбалов.
Кажется, это его голос велел тогда в машине остановиться и не трогать меня Михе. Видимо, по своей натуре он осторожен и самый адекватный из присутствующих.
Я не знаю, что ответит Влад, если они ему позвонят. Блеф чистой воды и импровизация. Но это единственное, что пришло мне в голову, когда эти руки блукали по моему телу, а сам Геннадий чуть слюну ну пускал мне в лифчик.
— Без тебя знаю, Мот, — рыкнул на него недовольный Довлатов.
Вынул из брюк небольшой смартфон дорогой марки и принялся тыкать в экран. Набрав нужные цифры, приложил аппарат к уху.
— Владислав Андреевич, добрый вечер. Довлатов беспокоит. Прошу прощения, если отвлекаю, но вопрос важный.
Надо же, как залебезил перед Реутовым. Тоже богач, но явно ниже положением или рангом, не знаю, как у них принято, чем бывший начальник мужа.
Геннадий включил телефон на громкую связь и по комнате разнёсся лёд голоса Реутова:
— Добрый вечер. Что хотел?
— У меня тут в гостях одна особа, которая торчит мне крупную сумму денег. Говорит, что требовать с неё я ничего не могу, потому что она якобы под вашей защитой.
— Да что ты, — холодно рассмеялся Влад. — И кто же эта наглая особа?
