— Руки убрали от нее, быстро!
— Ты чё орешь, — возмущается мужик, — она может с нами хочет, да красавица?
— Нет. Не хочу! — верещит девчонка, пытаясь вырваться из крепких объятий. Вижу, Костина невеста сейчас полезет в драку, спешу вмешаться:
— А ну отпустил ее! Или сейчас без зубов останешься!
— Мужик, отвали. Она мне нравится, и я первый подошел. Девочка просила мужского внимания, вот сейчас и получит.
— Или получишь ты! — подхожу, грубо вырываю девчонку из его клешней, и пока тот не рыпнулся, бью его в челюсть. Непонятливый улетает на несколько метров, сносит какую-то аппаратуру и падает где-то за сценой. Ко мне уже несется его сотоварищ, который тоже получает по зубам. Но этот оказывается крепче. Не падает, а бросается на меня. Тут поспевает еще кто-то из их компании. На меня сыплются удары, я сыплю ими в ответ. В крови бушует адреналин. Давно я не влипал в хорошую драку. А драку я люблю. Меня эти лузеры только раззадоривают. Я побывал в таком аду, что сейчас эти дрищи просто вызывают смех. Раскидываю их с легкостью, не успев даже вспотеть. Только вхожу в раж, как подлетает охрана и растягивает нас по углам. Жаль. Я только нацелился этому мажору сломать нос.
— Я тебя урою! — обещает он.
— Попробуй! Ж*па треснет!
— Тихо, тихо, мужики. Все разборки за пределами клуба.
Все как всегда. За углом можете поубивать друг друга, лишь бы не у нас. Вырываюсь из лап охранника.
— Пусти. Я спокоен.
Тупого мажора уводят друзья, явно не настроенные продолжать бойню. Успокаивают его, тот продолжает пырхаться и быковать, но как-то вяло и неуверенно. Ясно, что зассал.
Я оборачиваюсь в сторону девчонок. Они стоят в стороне. Рядом с ними стоит Ванька — горе-охранник Костиной невесты и мой подчиненный, по-совместительству. Мы с Костей вместе владеем охранным агентством, и этого дебила я сам определил присматривать за Натальей. Где же он раньше был? Подхожу к честной компании, Ванек вытягивается в струнку:
— Здравствуйте, Андрей Михайлович. А вы что здесь делаете? — вот, дебил. Сдал всех с потрохами. Я вообще-то не собирался палиться. Думал узнать, все ли у девок в порядке и свалить по-тихому.
— Твою работу выполняю. Ты где был, бестолочь?
— Так Наталья Павловна мне велела в машине ждать. Сказала, если надо будет, позовет. Вот сейчас позвала, я пришел.
— Ага. Только пока ты шел, их бы тут на ленточки порезали. И что бы ты потом Косте сказал? — стоит и лупает глазами, настоящий дебил.
— Я с тобой потом поговорю. Иди, — обращаюсь к девицам. — Ну что, нагулялись? Пора по домам?
— Это мы сами решим! — дерзко так заявляет Костина невеста. Поворачивается к своим спутницам, вернее к одной. Плясунью с длинными волосами совсем развезло, она лежит на столе, спрятав лицо в сложенные руки:
— Что, девочки, домой? — спрашивает Наталья.
— Да, — говорит вторая, — Я уже устала и перенервничала. Пора домой.
Не жду, пока они там договорятся, достаю телефон и звоню друзьям, чтобы ехали за своими зазнобами.
Парни приезжают быстро, девчонки собираются уходить. Но возникает проблема. Спящая на столе красавица никак не хочет вставать. Подруги честно пытаются привести ее в чувство, но получается у них хреново. Вот вопрос, как эта мадам выдавала такие пируэты на сцене и даже ни разу не грохнулась, если сейчас даже встать не может? Приходится снова прийти на помощь и взять девчонку на себя. Подхожу, обнимаю ее за плечи, помогаю подняться и буквально тащу ее на себе к выходу.
— Аккуратнее с Соней! — распоряжается Наталья. Вот вредная баба, что Костя в ней нашёл, для меня большой вопрос. А девчонку, значит, зовут Соня. Надо запомнить.
— Надо было аккуратнее пить, — огрызаюсь я, — тогда и проблем не было бы.
— Подумаешь, наша девочка немного не рассчитала силы. А то ты ни разу не напивался.
— Немного не рассчитала силы? Да она заливала в себя алкоголь, как заправский алкаш. А вы куда смотрели?
— Чего ты раскудахтался? Хотелось девчонке напиться. У нее на то есть свои причины. А ты, я так понимаю, давно за нами шпионил? Что, Костя послал?
— Ага. И теперь понимаю, почему. У вас талант влипать в истории.
— Ой, да ладно. Не причитай!
Добираемся до парковки, где нас ждут друзья. Сдаю им их драгоценных невест и заталкиваю Соню в свою машину. Она немного ожила, даже сама передвигает ногами, правда, как только попадает в теплый салон, почти сразу вырубается у меня на плече.
И что с ней делать? Что же я адрес не спросил, пока она еще шевелила языком? А водитель везет нас, я так понимаю, в сторону моей квартиры, ведь я ничего не сказал о месте назначения, и он, видимо, понял, что девчонка отправляется со мной. Конечно, можно набрать Костю, чтобы узнал адрес у Натальи, но правда в том, что мне не хочется отпускать эту красавицу от себя. Сейчас она такая тихая и красивая на моем плече в слабом свете городских огней. Если бы еще от нее не разило алкоголем, было бы вообще чудесно. Ладно. Окончательно решаю не менять маршрут и отправиться с ней в свою квартиру. Кажется, у меня в крови взыгрывает древний инстинкт затащить понравившуюся самку в свою берлогу. Кстати об инстинктах. При воспоминании о ее танце в штанах снова твердеет. И близость ее алых губ ничуть не добавляет трезвых мыслей. Поддаюсь желанию, трогаю ее слегка приоткрытые губы. Какие они сочные. Так бы и съел. От глупых мыслей меня отвлекает водитель, который сообщает, что мы прибыли на место. Теперь надо дотащить это прекрасное тело до квартиры, а вот что делать с ней дальше, я еще не решил…
Глава 2
Смотрю на девчонку, лежащую на моей кровати, и начинаю приходить в себя. Для чего я притащил ее в свою комнату? Это точно было помутнение рассудка. Я ведь всегда сплю один. На ночь никаких баб не оставляю. Мне так спокойнее. С моим прошлым ночные соседи ни к чему. Сейчас, когда прошло уже немало лет после моего возвращения к мирной жизни, демоны войны немного улеглись в голове, но все равно иногда посещают во сне. Сейчас уже редко, но такое бывает. Раньше это случалось каждую ночь, я орал, просыпался в холодном поту, сжимая кулаки, избивая подушку или того, кто был рядом. Поэтому находиться со мной было просто опасно. Да, сейчас жизнь моя почти спокойна и размеренна, но та тьма, которой я нахлебался когда-то, до сих пор живет во мне и иногда возвращается страшными снами. Такие моменты мне нужно переживать одному. Закрываться в маленькой комнате и по кирпичику выстраивать внутреннюю оборону, заставлять себя поверить, что все позади и за окном мирная жизнь, что прямо сейчас не надо бояться взрыва или шальной пули, что те пять дней плена больше не повторятся никогда.
Я точно двинулся мозгом. Ведь запер Соню прямо в свою кровать. Не кинул на диване в гостиной. И что с ней делать теперь? Освобождаю ее от норковой шубки, снимаю сапоги. Девчонка начинает что-то бормотать и мотать головой. А я сижу на корточках возле постели и пялюсь на ее ноги, затянутые в капрон. Не могу удержаться, касаюсь рукой щиколотки и веду вверх по ноге, наслаждаясь нежной кожей, дохожу до края платья, оно задралось, и я вижу край чулок, приподнимаю юбку еще выше, вижу черное белье, которое резко контрастируют с белой кожей. Я настоящий извращенец, хочу прижаться губами к ее ножке, не могу себе отказать. Наклоняюсь, провожу губами там, где заканчивается линия чулок, веду носом и губами выше. Но тут девчонка оживает под моими руками. Сначала дергается, потом замирает в напряжении, я поднимаю голову, смотрю на нее внимательно. Не пойму, она пришла в себя или нет. Глаза закрыты, но дышит как-то часто. Потом шепчет:
— Давай, бери и уходи. Как всегда, — что за бред?
— Соня, — зову ее, запускаю руку в ее волосы, она лежит, как неживая. Напряженная и настороженная, глаза по-прежнему закрыты, морщится, но не пытается вырваться. Хочу поцеловать ее, но не знаю, как она отреагирует. Потом решаюсь, надеясь получить хоть какую-то реакцию. Может, наконец, придет в себя и врежет мне по морде? Но она и не думает дергаться. Такое ощущение, что просто терпит. Я провожу языком по сочным губам, ноль реакции, но мне хочется большего, не выдерживаю, прижимаюсь губами к ее сочному рту, но остается ощущение, что целую безучастную куклу. Кладу руку ей на талию, она напрягается еще больше, но ничего не делает, не сопротивляется.
