И это еще третий угол нашего «ягодного» треугольника не явился. Почему ягодного? Да потому что фамилии такие, я просто забыла представиться. Я тоже Катя. Катя Рябинина, если точнее.
Немолода, не холоста, дети - есть, домашние животные – есть, жилье – тоже есть, совесть…
А вот стыд и совесть, увы, в мою смену не завозили.
И вообще, если ты молодая мама, то совесть у тебя должна вымереть по определению. С милым «здравствуйте-простите» в безжалостной очереди в поликлинику просто не выжить!
- Оставь в покое мою незыблемую веру в лучше будущее, - буркнула, присасываясь к стакану, обжигая язык, но пытаясь согреться хоть немного. – Сама-то как?
- Не спрашивай, - закатила глаза пушистая ягодка в очечах, кивая на прыгающий по столу телефон. – Я в бешенстве.
- На тему?
- Родительский чат, - сморщила нос подруга. – Не затыкается со вчерашнего дня.
- У-у-у, как знакомо, - помахала в ответ своим телефоном. – Наши все пытаются определиться с подарками выпускникам.
- А ты не участвуешь?
- Упаси бог, - ухмыльнулась я, притягивая поближе вожделенный денер с курочкой и свежими овощами. И вот не надо мне тут о вреде подобной пищи! Всем известно, что желудок студента переварит даже гвозди. И совсем не важно, сколько этому студенту лет – при получении зачетной книжки сила желудочного сока утраивается автоматически!
- А что так? – кто-то явно не собирался развивать тему собственных проблем.
- У меня что, мало в жизни поводов для получения лицензии на оружие и покупки дробовика? – вскинула я брови. – Нафиг такой график. Мне хватило. Подарок с Нового Года до сих пор в холодильнике валяется. Неполный алфавит из старого шоколада, мелкий даже есть не стал. И настольная игра… Нет, я понимаю, что у нас новомодная возрастная группа. Но ты мне скажи, что четырехлетнему ребенку делать с игрой, на которой стоит «шесть плюс»?
- Обожаю ваш родительский комитет, - цокнула языком Катюха. – Представляю, что теперь предложат.
- Так уже, - хмыкнула я, продолжая тихо чавкать в рамках приличий. – Предложили набор из геля для душа с мочалкой. Половина родителей в шоке, типа что это за подарок такой? Зачем он детям, особенно младшим? Те пояснили. Красиво так, мол, воспитанные дети рады любому подарку! И вообще, в садике не важно, что дарить, хорошие подарки пусть дарят родители дома.
- Креатив со всех сторон. А ты что?
- А я предложила подарить хозяйственное мыло, - ухмыльнулась я, припоминая единственное свое сообщение.
Я добрая, да. Исключительно местами!
- Весело у вас. А сменить комитет на пробовали? – логично поинтересовалась ягодка.
- Не то слово, - каюсь, меня слегка прорвало на жалобы. Но когда видишься с подругами пару раз в год, естественно, хочется поделиться всем, что накопилось. - Сменишь их, как же. Не первый раз уже. После недовольства подарками на восьмое марта и двадцать третье февраля они обиделись, сказали, что складывают с себя полномочия, и на собрании будем выбирать новый РК. Короче… дети в итоге остались без подарков, а комитет и ныне там.
- Слушай, да смести ты его, - взглядом учительницы посмотрела на меня Катерина. – Не можешь остановить – возглавь! Сама будешь всем рулить, набери таких же альтруистов, которым не все равно на собственных детей. Иначе так до выпуска будете мучиться.
- Ты заканчивай с революционными лозунгами. И так дел по горло. Да и если сменить комитет, те ради мести в штыки все воспринимать будут. И да здравствует вечный срач! И потом, ты видела тот гламур в мехах и стразах? И где я, дурак в старом пуховике и уггах? Кто меня всерьез воспринимать будет? Это вечное «а, вы мама? А я думала – сестра!». В печенках уже.
- Ты просто хорошо сохранилась…
- Она просто хреново одевается, - раздалось язвительное позади, и мне почти в бок прилетела объемная женская сумка. - Или она просто древность. Ты в курсе, что слово «гламур» уже давно никто не употребляет?
- Оно умерло вместе с «одноклассниками»? – ехидно вздернула я брови, глядя на третий угол нашего треугольника имени «Екатерина», явившийся из утренней пробки злой и черствой, как спрятанный моим сыном пряник за кроватью.
- Оно ждет, пока в тебе умрет филолог, - хмыкнула та, небрежно бросая курточку со стильной ярко-розовой пушистой до невозможности опушкой на капюшоне.
Ну и все, собственно. После этого бараний вес в сорок кг на стройных ножках с каблуками, в обтягивающим трикотажном платье, унесли свои нарощенные ресницы в сторону кассы. И это не сарказм, разве только слегка.
Катя у нас красотка. Эдакая леди Гага с характером Гитлера, злая снаружи, но добрая внутри…
Короче, погода булла прекрасная, принцесса была ужасная, и все такое.
- Бросил, - тут же предложила Катерина, та, которая с кодовым именем Вишенка.
Да, да, Вишенка. А что нам прикажете делать? Пришлось, как в школе, клички раздавать, ибо три Катерины – Калинина, Вишневская и Рябинина - это уже перебор для бедных, всегда сонных студиозов, вечно ищущих искренний повод поржать!
Ну и уровень юмора в деканате представляете, да?
- Бросила, - тут же в ответ сделала я ставку.
А о чем мы спорили? Естественно, на актуальнейшую тему прошлого семестра, когда наша Железная Дева твердо решила меняться в лучшую сторону, дабы сохранить отношения со своей второй половинкой…
- Я буду лучше, - сразу припомнила Вишенка.
- Мне надоело быть, как пацан, - подхватила я.
- Все, хватит, нужно вспомнить, что я слабая и беззащитная, - кивнула Вишня.
Ну, собственно, и пошло, поехало…
- Я же не хочу в старости остаться с кошками из-за своего склочного характера!
- Надоело, как мужику, тянуть все в одиночку!
- Я буду мягче, уступчивей, не стану ругаться.
- Не буду его пилить и проявлять замашки тирана.
- Перестану командовать и даже материться.
- Постараюсь решать все с ним сообща, не стану тащить наши отношения и быт на себе.
- Брошу курить…
- Закончили? – выгнула брови Калинина, падая, по привычке, рядом со мной, помешивая пластиковой ложечкой растворимый кофе в одноразовом стакане. – Или еще есть что добавить?
- Можем еще! – хором выдали мы с Вишенкой.
А что? Нет, мы понимали, что ей нужна поддержка. Что ей нужно выговориться, чтобы ее выслушали и пожалели, сказали, какой ее бывший козел и все-такое… И мы ее поддержим, да.
Сначала – постебём, потом – поддержим!
Разве не для этого нужны друзья?
В ответ, кстати, Калинина только фыркнула.
- Ну, и? – возвращаясь к еде, поинтересовалась я, вовремя подметив, когда нужно остановиться. Не-не, не в плане пропитания! Я про границы дружеского стеба и ехидного подтрунивания. – Сколько выдержала?
- Два месяца, - буркнула Калина. – И вообще, пошел он в нерв седалищный!
Оуч… ничего себе он ее умудрился достать за это время!
И да, это был еще мягкий посыл надоевшего мужика, в рамках сленга, наработанного в рамках долговременной профессиональной деятельности. Короче, Катя – медик, и этим все сказано. Не доктор Хаус, конечно, но как женский вариант доктора Быкова – очень даже ничего.
- Ладно, кислая жопка муравья, - усмехнулась моя тактичная персона, по умолчанию переводя поток пока еще не озвученной обсценной лексики в режим «потрындим позже в машине по дороге домой». – К сессии-то готова?
- Восемь раз, ага, - хмыкнула Калинина. – На три года вперед. И диплом сразу в кармане!
- Пионеры с их девизом «Будь готов, всегда готов», сейчас скорбно плачут за портретом Ленина в архиве главного корпуса, - понятливо и с мягкой улыбкой покивала Вишенка. – Не парься. Ты не одна такая. Я тоже на нуле.
- На нуле? – Калинина вскинула тонкий татуаж вместо бровей. – А эта стопка макулатуры так, помощь партии? Кстати, на что спорили, красотки?
И вот тут-то моя обаятельная корыстная гадость расплылась в дикой улыбке…
- Гони!
- Зараза, - беззлобно ухмыльнулась Вишенка, но без лишних стенаний покорно достала из кармана и шлепнула мне в ладонь красивую зеленую купюру. – Это был в последний раз!
