Двери лифта расступились, и я вышла в коридор, ощущая, что хочу сбежать из этого места. Олег с первой нашей встречи вызывал у меня смешанные чувства, и никогда они не были равнодушными. Поэтому я боялась сейчас этой встречи.
Разгладив несуществующие складки на брючном костюме, я замерла у палаты и набрала в легкие воздуха. Можно ли было считать, что у меня нет гордости, если пришла к нему после всего? Не будь Даниила, я бы не решилась на встречу с мужчиной. Или меня можно было считать сострадательной и милосердной, если я наплевала на все свои обиды и стояла перед дверью в палату, за которой находился человек, причинивший мне самую сильную боль? А он бы пришел ко мне, окажись я в подобной ситуации?
Опустив влажную руку на металлическую ручку, я открыла дверь и оказалась внутри. В палате было просторно и светло. Я сразу увидела Олега, а перед глазами вспышкой промелькнуло воспоминание того дня, когда застала его с Миланой в нашей постели. Рассеянно опустив руку на грудь, я потеряла место, которое сильно заныло. Боль не ушла и никуда не уходила все это время.
Мужчина спал на кровати. Я вспомнила, как любила смотреть на спящего мужа. Милана тоже любила это делать? И были ли они до сих пор вместе? Подошла и остановилась в изголовье кровати, не в силах отвести от Олега глаз. На его лице было несколько ссадин, перебинтована грудь. Но в целом он выглядел не так уж и плохо, как успело нарисовать мое воображение за эти дни.
Я боролась с желанием протянуть руку и коснуться его лица, и, как только решилась, он повернулся и приоткрыл глаза. Замерев, я вытянулась по струнке, а из груди словно выбило весь воздух. Олег прожигал меня темным взглядом, а я поймала себя на том, что хочу подойти к окну и распахнуть его настежь. Иногда меня заставало врасплох сильное отчаяние, что все так произошло в нашей семейной жизни. Я представляла, что он найдет меня и будет вымаливать прощение. И, возможно, я бы простила его… Не сразу, но попробовала бы ради общего сына. Только он ни разу после того, как я ушла, не попытался со мной встретиться. Как будто и в самом деле был рад, что мы расстались.
Олег немного похудел, и длина его волос стала короче. Пронзительный взгляд черных глаз сканировал меня. Мы молчали какое-то время, и я не знала, что ему сказать. Именно в этот момент я отчетливо поняла, что мне следовало послушать маму и никуда не ехать. Олег жив. Он не при смерти. И выглядел слегка удивленным. Не ожидал, что я приеду к нему?
— Ты… — просипела я и осеклась, а затем прочистила горло и продолжила: — Матери позвонили на днях и сказали, что ты на грани жизни и смерти и просил меня приехать…
— Так и было, — слабо кивнул, прикрыв глаза. — Меня вчера перевели из реанимации. Ты слишком долго решалась приехать, если это действительно так, — глухо произнес он, и его лицо нахмурилось, когда он принял полусидячее положение.
— Ты не выглядишь человеком, побывавшим…
— В аду, — перебил меня Олег. — Именно там я и был, не переживай, Валерия, — криво ухмыльнулся бывший муж.
Мне захотелось ущипнуть себя. Словно и не было всех этих дней разлуки. Он вел себя так, словно мы никогда не расставались.
— Зачем ты позвал меня? — я вскинула подбородок.
В глазах бывшего мужа мерцал огонь, и я невольно подумала о том, что мне это все мерещится. А он и правда побывал в коме или в забытьи, потому что не смотрел на меня так с момента нашей последней встречи, перед тем, как все пошло наперекосяк, а я узнала о его измене. Но в следующее мгновение выражение его лица изменилось и сделалось жестким.
— Иногда людям свойственно ошибаться и заблуждаться. Я находился в бреду, когда просил об этом врача. Ничего об этом не помню, — холодно произнес он.
Я крепко сжала кулаки и сцепила челюсти. Он снова смотрел на меня тем же взглядом, как и в день развода. Какая же глупая, приехала к нему, думая, что он…
Резко развернулась, чтобы выйти из палаты.
— Вот так уйдешь? Зачем тогда приезжала? Узнать, перепадет ли тебе что-то после моей смерти?
«Он бьет меня этим словами намеренно. Хочет причинить боль», — промелькнуло в голове.
— Какой же ты мерзавец… — я остановилась.
— Есть немного. Но раз уж ты проделала такой путь, может быть, задержишься? Тебе ведь есть, что мне рассказать, Валерия? — он смотрел в глаза таким глубоким взглядом, и мне казалось, что читал меня в этот момент, как открытую книгу.
«Он знает, — застучало в висках. — Знает мою тайну!»
3
— Подойди, Лера, — попросил он тихим и вкрадчивым голосом. — Почему ты так дрожишь?
Я сделала всего лишь шаг, а Олег схватил меня за руку и притянул к себе. Выражение его лица было таким, что я тут же почувствовала тревогу и пожалела, что не ушла, как и собиралась.
— Что ты делаешь? — сердце бешено застучало в груди, а кровь прилила к вискам.
— Решила продолжать строить из себя оскорбленную благодетель?
Задохнувшись от боли, которая прострелила грудь, я ощутила, как задрожали мои колени.
— Что молчишь?
— Отпусти меня, Олег, — справившись с шоком, зло проговорила я, но он лишь крепче сжал мое запястье, а в его глазах полыхнула ненависть. — Мне сказали, что ты на грани жизни и смерти. Ты сам позвал меня, поэтому я приехала. При других обстоятельствах я бы не пришла к тебе.
— При других? Этот ребенок мой или Муратова? — вдруг спросил он.
Новая волна боли сбила меня с ног и, не удержавшись на них, я оказалась на краю кровати. Олег прожигал меня темным взглядом.
«Отца Миланы?» — мне словно отвесили звонкую пощечину, а в глазах начало сильно жечь.
— Ты явно не в себе! — я вырвала свою руку.
Так, значит, он знал о ребенке? Но как давно?
— Это мой сын — только мой! И ничей больше, — в сердцах проговорила я и совершенно была не готова к такому повороту событий.
— Я ведь сделаю тест на установление отцовства, и если оно подтвердится, то, как, ты думаешь, я поступлю в этой ситуации?
Олег всегда был холодным и сдержанным человеком, умел принимать правильные решения, поэтому и добился очень многого в бизнесе. И сейчас у меня возникло ощущение, что мы разговаривали не о ребенке, а об его очередной сделке.
— Незадолго до аварии я узнал, что ты родила мальчика. И собирался ехать к тебе, чтобы выяснить, кто его отец.
— Это все западня, да? Я ведь думала, что ты при смерти… — задохнулась от нового витка боли и прикрыла глаза, чувствуя, что сейчас заплачу, но это слишком большая роскошь для него. Он не увидит моих слез!
Я приехала, потому что хотела сказать Олегу о сыне, но теперь не уверена, что это была хорошая идея.
— Авария была настоящей, я действительно получил серьезные травмы и был в реанимации. Так кто отец, Валерия? По срокам он вполне может быть моим. А может быть и Муратова… — медленно протянул он, смотря мне в глаза внимательным взглядом. — К тому же у нас за годы брака детей так и не получилось.
— У нас с ним никогда и ничего не было!
— Не отпирайся. Я в курсе вашей связи и сделки с отцом твоей подруги, — холодно произнес он. — К сожалению, я не оценил твою помощь, поэтому ты получила развод. Только вот, если сын окажется моим, тебе придется приложить усилия, чтобы я не вышвырнул тебя из своей жизни. Но уже одну. И без ребенка. Окажу тебе встречную услугу.
— Что? — выдохнула я, ничего не понимая. — Как ты смеешь?
Связь с Муратовым? Да я боялась его до чертиков. И в день увольнения радовалась, что его грязных намеков больше не придется терпеть, как и сальных взглядов, которыми он одаривал меня каждый раз. Да, он пытался ухаживать за мной, оказывал знаки внимания, но никогда я не отвечала на них, не говоря уже о том, чтобы лечь с ним в постель! И тем более сделок с ним за спиной Олега никаких не заключала.
Сама того не ожидая, я резко подняла руку вверх, ту самую, которую все еще жгло от прикосновений Олега, и ударила его по щеке. Плевать, в каком он был состоянии, я не намерена была слушать эти оскорбления.
