- Да ты мне тоже. Так, если отсосать.
Я ошарашена. Нет, я не настолько наивна, чтобы не знать о том, чем мальчики и девочки занимаются наедине, но вот так в глаза мне никто ничего подобного не говорил. Да и прозвучало это как-то унизительно. Наверное, именно поэтому я не успела понять, как моя рука взметнулась вверх и оставила яркий след на щеке Яроцкого.
Яроцкий дернулся и кажется, я его вывела из себя.
- Ты охренела? Перегрелась, сука? – рычит он, а я от страха врастаю в пол. – Я тебя сейчас остужу.
Он хватает меня за ноги и закидывает на плечо. Я пытаюсь вырваться, стучу его по спине кулачками, но он даже не чувствует. Моя юбка задралась, и я ощущаю тепло рук Дани на своих бедрах. Какого хрена я это чувствую? Я ведь даже не знаю, куда он меня тащит.
А притащил он меня к бассейну. Здесь громко орет музыка и слишком много народу, но кажется на нас мало кто обращает внимание, потому что все уже пьяны.
Яроцкий ставит меня у самого края бассейна, и я понимаю, что меня ждет купание.
- Не надо, - прошу я и заглядываю в его глаза.
- Не ссы, - ему доставляет удовольствие мой испуг. – Одежду не буду мочить.
Я скорее слышу, как он расстегивает замок на юбке, чем вижу. Чтобы спасти себя, я нервно сглатываю:
- Я – Настя Авдеева. Твоя будущая жена.
Не будет же он все выставлять напоказ нижнее белье своей будущей супруги. И я не прогадала. Яроцкий ловит мою юбку уже на середине бедер и замирает. Я вижу, что он удивлен. Так удивлен, что мы просто застываем и испепеляем друг друга взглядами.
Я испытываю облегчение, что все-таки смогла его остановить. Сверкать трусиками, хоть и из дорогой коллекции, перед толпой не слишком трезвых парней не входило в мои планы. А вот у всевышнего похоже именно так все и было задумано.
Пробегающие мимо две девчонки и парень, задевают Яроцкого, и мы летим вдвоем в бассейн.
Вода теплая, но почему-то у меня захватывает дух. Я едва успеваю сосредоточиться, чтобы глотнуть воздуха и задержать дыхание. Всего пара мгновений, и мы на поверхности. Да, мы.
Яроцкий все-таки отпустил мою юбку, и она где-то на дне, а вот его руки крепко держат мою талию и прижимают к своему мускулистому телу. Наши лица так близко, что чувствую его дыхание на своей щеке.
- Отпусти, - шепчу ему на ухо, потому что голос совсем пропал.
- Я почти не держу, - отвечает мой будущий муж, и в этот момент я осознаю, что мои ноги оплетают его бедра. И это так естественно и привычно, что я краснею.
Я отпускаю их и вырываюсь из его объятий.
- Придурок, - злюсь на Даню, хотя понимаю, что он не виноват в том, что мы сейчас в воде.
Хотя это именно он притащил меня сюда. Самец недоделанный.
- Хочешь нырну за твоей юбкой, - дерзко улыбается этот наглец. И мне нравится его улыбка, поэтому я злюсь еще больше. Нужно уходить отсюда, пока мне не понравилось еще что-то в его исполнении.
Я плыву к лестнице и неуклюже выхожу по ней из бассейна. Какая уж тут грациозность, когда на тебе десятисантиметровые шпильки.
«Я в купальнике» - уговариваю себя и дефилирую к дому. Слышу вслед улюлюканье каких-то парней, но держу голову прямо. Мне все равно, что сейчас все пялятся на мою задницу, главное свалить из этого дома подальше.
В зоне шезлонгов мне выходит навстречу парень и всучивает мне полотенце. Я принимаю его, но от зашкаливающей злости на Яроцкого слова благодарности застревают в горле.
- Вторая дверь справа на втором этаже. Там никого нет.
Я киваю, заворачиваюсь в полотенце и иду в указанном направлении, стараясь не обращать внимания на устремленные на меня взгляды.
На втором этаже оказывается гостевая комната, и я сразу же иду в ванную. Первым делом смываю остатки макияжа и расплетаю косу. Выгляжу не айс. Одежда безнадежно мокрая и мне некомфортно. И я не знаю, что мне делать.
Неожиданно открывается дверь и на пороге появляется Яроцкий. Он прислоняется плечом к косяку, а в его руках ворох сухой одежды. Ловлю его взгляд, и вижу, что его глаза изучают мои бедра, которые я почему-то тут же инстинктивно сжимаю. Яроцкий довольно улыбается и поднимает глаза до уровня моей груди. Мне хочется прикрыться, но вместо этого шиплю:
- Свали отсюда!
- Успокойся ведьма, - теперь он смотрит мне в глаза, - я тебе вещи принес.
Он кладет их на край огромной ванны и выходит.
Я закрываюсь на замок. Как-то неспокойно переодеваться, пока тут всякие сумасшедшие бродят.
Яроцкий принес мне свои шорты и майку. Я хотела надеть их поверх белья, но это идея мне не нравится. Поэтому я снимаю топ, нижнее белье, и натягиваю вещи Дани, от которых исходит едва уловимый нежный аромат каких-то цветов. Свою испорченную одежду оставляю Яроцкому на память прямо на полу.
Даня ждет в комнате, сидя на кровати.
- Приятно было познакомиться, - бросаю ему и не раздумывая, сбегаю, пока мой будущий муж не учудил еще что-нибудь.
На меня опять все смотрят. Кажется, это моя вечеринка.
Вещи Яроцкого болтаются на мне и совсем не сочетаются с моими босоножками, но сейчас единственное, что я могу сделать – так это уйти красиво. Поэтому не обращая внимания на свой нелепый вид, который интересует каждого встречного, иду к машине и еду в гостиницу.
Ну, что здесь можно сказать? Яроцкий тот еще идиот. Правда красивый, лгать не буду. И бабник, каких поискать.
Знакомство прошло на славу. Я это долго буду помнить. И как смотрел на меня не забуду. Хотя, пошел он к черту. Обычный засранец и бабник в одном лице. Ничего стоящего.
2
Даня
За последний час выкуриваю пятую сигарету, хотя последние две недели довольно успешно боролся с этой пагубной привычкой. Но с такими нервяками, какие мне подкидывает батя, вряд ли станешь фанатом ЗОЖа.
На этот раз он переплюнул сам себя и предложил мне жениться.
Жениться!?
Кажется, что здесь удивительного? Мне двадцать один, через пару лет заканчиваю универ, и вроде как пора уже. Да и я был бы не против, но просто еще не встретил, ту, которая меня бы зацепила. Просто зацепила. Про любовь молчу, потому что мало в нее верю. Ну а раз не верю в любовь, то и париться не надо. Будет мне жена прямо из столицы. Скромная, умная, воспитанная девочка. Ну а что? Так, наверное, модно сейчас. И срать отец хотел, что я совсем не модный парень.
Я поздний ребенок. Мама родила меня в тридцать. А отцу было уже за тридцать. Но несмотря на это, у нас с родителем всегда были нормальные отношения. И нет, не то, чтобы мы понимали друг друга с полуслова, но конфликтов не было лет до четырнадцати. Именно тогда я позволил своему отцу высказать свое мнение, которое к всеобщему сожалению шло вразрез с его. Вот тогда-то все и полетело к чертям.
Я рос нормальным ребенком под строгим присмотром отца. Учился хорошо, слушал каждое его слово, потому что боготворил его. Потому что он всегда пропадал на работе, а в те редкие часы, когда был свободен, я хотел, чтобы отец гордился мной. Чтобы знал, что его единственный ребенок достоин носить фамилию Яроцкий.
Но вот когда я изъявил желание пойти по тому пути, который выбрал сам, отец, на тот момент уже возглавляющий областную прокуратуру, принял все мои слова в штыки.
А я всего лишь хотел заниматься тем, чем мне нравится. Я хотел стать ландшафтным дизайнером. А не долбаным юристом, чтобы потом пойти по стопам отца.
Любовь к чертежам и проектированию у меня была в крови. И я не понимал, почему отец меня не слышал. Почему считал, что только юристы люди и только они могут добиться успехов в жизни?
Вот тогда-то я и взбрыкнул.
Сначала перестал учиться, потом нашел друзей, с которыми пропадал на тусовках до поздней ночи. Потом крики, скандалы, мамины слезы. Мать мне было жалко. Она лучшая мама на свете. Но ее минус – слишком большая любовь к отцу, которая заставляет ее до сих пор глядеть ему в рот. Нет, отец ее тоже любит, и они не мало чего пережили в жизни. Просто батя из семьи военных и воспитание у него соответствующее. Я вообще удивлен, как он не стал военным, чтобы всю жизнь скитаться по гарнизонам. Наверное, мама все-таки своей любовью и преданностью смягчала его характер и повлияла на его выбор. Но это не мешало ему даже взяться за ремень, когда я в шестнадцать по-пьяни разбил джип. Влетело мне знатно, но меня это только еще больше распалило. Я совсем слетел с катушек.
