— Ну что ж, любимая. Давай порадуем гостей.
— Кирилл, пожалуйста, — прошептала я так, чтобы никто кроме него не услышал.
— Вероничка, — клонившись ко мне, Кирилл улыбнулся, — не зли меня.
Он легко подхватил меня за талию и буквально силой поставил на ноги:
— Невеста, уже без сил, — доверительно сообщил ведущему, — от счастья кружится голова.
Я снова зажмурилась, позволяя ему целовать себя. Как назло, он делал это непростительно долго, излишне откровенно. Специально чтобы сделать больнее и мне, и своему брату.
* * *
Праздник продолжался, но я уже ничего не видела. Все словно в тумане, и взгляд упрямо возвращался к Артуру и его спутнице. Они сидели недалеко от нас, о чем-то разговаривали, смеялись, потом пару раз потанцевали. Я наблюдала за этим танцем, как зачарованная, представляя, что это не ее, а меня бережно сжимают любимые руки. Что это мне, а не ей, он что-то шепчет на ухо, легко поправляя шелковистый локон.
Завораживающе больно.
Не отвернуться, не переключиться. Только медленно идти ко дну.
После очередного танца они не вернулись на свое место, а держась за руки направились к выходу.
Я не знаю, зачем мне это надо. Просто встаю со своего места и иду следом за ними, проталкиваясь сквозь толпу, не чувствуя под собой ног, и мне нет никакого дела до того, где остался Кирилл. Перед глазами лишь огненная вспышка рыжих волос Мелены, виснувшей на Артуре.
Вокруг меня веселье. Незнакомые люди хватают за руки, поздравляюсь, сыплют пьяными пожеланиями, лезут обниматься. Я кое-как улыбаюсь, через силу, и эта улыбка больше похожа на звериный оскал.
Снова на грани. Мне почти удалось убедить себя, что справлюсь, переживу, что скоро не будет так больно. Надо просто подождать и все наладится. Но появление Артура все сломало — словно удар тупым ножом, по едва затянувшейся ране. Я знаю, что он ничего мне не должен, знаю, что свободен и может встречаться с кем захочет, но от этого не легче. Наоборот. Давит осознание того, что это все я. Ничего бы этого не было, если бы не я.
И замуж бы я сейчас выходила не за Кирилла, а с Артура, и Мелены этой рыжей не случилось.
Все я. Сама. И винить некого.
Когда я выскочила из зала в просторный холл, сладкой парочки уже не было видно. Как сквозь землю провалились.
Я остановилась, растерянно озираясь по сторонам, пытаясь понять, что здесь делаю. Зачем я за ним бегу? Зачем? Мне нечего сказать, нет права на претензии.
Так глупо и обидно, что сердце измученно заходится, моля о передышке.
Когда же станет легче? Когда я перестану захлебываться от отчаяния при появлении Артура? Наверное, никогда. Мы же теперь одна семья. Одна дружная, крепкая семейка. Нам придется видеться, хочу я того или нет. Придется наблюдать за его жизнью со стороны, довольствуя мимолетными крохами. Смотреть, как он строит отношения с кем-то другим, забыв о своей глупой Веронике…
С ресниц сорвалась горькая капля. Я машинально стерла ее, чувствуя пальцами обжигающую влагу и побрела к лестнице, ведущей вниз. Мне не хотелось возвращаться в зал. Там слишком душно от чужого веселья, а хочется тишины, воздуха и, наверное, одиночества.
Но и в этом мне не повезло.
Едва касаюсь ногой последней ступени, как чьи-то руки жестко подхватывают меня под локоть, вынуждая остановиться.
— И куда это собралась моя дорогая женушка? — весело, но подозрительно спрашивает Кирилл.
— Никуда. Просто хочу выйти на крыльцо. Подышать, — пытаюсь аккуратно высвободиться из его рук, но не выходит. Он держит меня слишком крепко, не позволяя от себя отодвинуться.
— А мне показалось, что ты бросилась следом за моим любимым братом.
— Нет, — как можно равнодушнее жму плечами, — зачем мне это?
— Я откуда знаю? Может, соскучилась, а может хотела пожелать ему счастье с Меленкой. Она классная. Ты видела, какие у нее ноги? Мечта!
Видела. Рассмотрела от и до, давясь от ревности и зависти.
— А ее ты тоже попытаешься отобрать? — зло шиплю, изо всех сил стараясь высвободиться.
Я думала он разозлиться, но Кирилл, наоборот, рассмеялся, по-прежнему не отпуская меня.
— Его любимую игрушку я уже забрал, все остальное меня не интересует. И к тому же, Мелена не такая дура, чтобы подставляться на ровном месте. И у нее есть конкретная цель — она давно хочет охомутать моего братца. Пусть развлекаются. Мне не жалко. А тебе?
А мне было настолько больно, что я едва сдержалась, чтобы не отвесить ему пощечину. Звонкую, злую, от душа.
Кир все понял, правильно истолковал мой яростный взгляд, ухмыльнулся, снисходительно поглядывая с высоты своего роста.
— Только попробуй, Вероничка. Накажу. И я сейчас не о разговоре с Артуром, — он скользнул взглядом по моему телу, — поверь, я знаю много способов доставить неприятности.
— Не сомневаюсь, — мне все-таки удалось вырвать у него свою руку. Я отступила на шаг назад, потирая то место, куда впивались жесткие пальцы и, не отрывая взгляда от мужа. Кто бы знал, как сильно я его ненавидела в этот момент.
— Пойдем, дорогая. Нас ждут гости. Нельзя их оставлять надолго одних.
— Им плевать, — бесцветно пробормотала.
— Идем, — требовательно протянул мне руку.
Как же мне хотелось сбежать! Спрятаться от них всех. Забыть обо всем. Но кто бы дал мне это сделать?
— Ну же, — повторил он, качнув рукой, — будь паинькой, Вероника. Не беси меня. Добром это не кончится, ты же знаешь.
Я знала. Поэтому затолкала поглубже свой протест, свою гордость, чувство собственно достоинства и вделала шаг ему навстречу.
В этот момент откуда-то со стороны раздался тихий писк и следом за ним приглушенный женский смех. Кирилл напрягся, прислушиваясь к новым звукам, а у меня по спине поползли ледяные черви.
— Интере-е-есно, — Барханов-младший бодро мне подмигнул, — похоже, кто-то решил позажиматься в служебной комнате. Пойдем посмотрим.
— Я никуда не пойду! — отступила, махом заскочив на несколько ступеней выше.
— Идем!
— Я не хочу!
— Еще как хочешь, — протянул он, в два шага оказываясь рядом. И прежде, чем я успела пикнуть, подхватил меня на руки.
— Кирилл, пожалуйста не надо!
— В чем дело, милая? Неужели тебе не интересно, кто же там решил уединиться? На нашей с тобой свадебке?
— Мне все равно! — шептала я, выворачиваясь из его лап. Но все было бесполезно.
Он дотащил меня к серому, неприметному входу в подсобку, поставил рядом с собой, плотно прихватив за талию, так что я даже дернуться лишний раз не могла, и с торжествующим воплем «та-дам!» распахнул дверь.
Наверное, в этот момент я вскрикнула, потому что парочка, так увлеченная друг другом встрепенулась. Мелена, откинувшаяся на столе, Артур между ее гладких стройных ляшек. Ласкали друг друга, целовали, так жадно, будто хотели съесть. До самого интересного еще не дошли, но сомнений не было — если бы мы не появились, то все бы случилось прямо здесь.
В глазах Артура, пробиваясь сквозь поволоку похоти, полыхнула злость.
— Чего вы тут бродите?! — спросил, отстраняясь от своей дамы.
Я словно под увеличительным стеклом видела расстегнутые верхние пуговицы рубашки, едва заметный след от помады на щеке, волосы, взъерошенные чужой рукой.
— Воу-воу, брат. Не рычи! Мы просто вышли подышать воздухом и услышали, как кто-то хулиганит, — давясь смехом, ответил Кирилл, — Мы ж не знали, что это вы, а то бы на шухере постояли, разгоняя любопытных.
У меня не получалось вдохнуть. Я смотрела на то, как Мелена, не торопясь соскальзывает со стола, опуская подол бархатного платья, как она поправляет смявшуюся прическу, и без тени смущения встает рядом с Артуром. По-моему, ей весело. А я едва держусь, чтобы не вцепиться ей в волосы, с диким воем раненого животного.
Барханов старший раздраженно поправлял пиджак, и разве что молниями во все стороны не плевался.
Наши взгляды пересеклись. В тот же миг меня обожгло яростью, ревностью, злостью. Пригвоздило к полу, так что не шевельнуться.
