Когда мы заходим в лифт, отец начинает мне нахваливать нового сотрудника, и его гениальные способности. А я не слушаю. Просто поверить не могу в такое совпадение. И эта девушка из головы не выходит. Что-то не катит она на счастливую невесту. Хотя, куда с таким женихом… И блузка наглухо застегнутая, навевает мысли, что ей есть, что скрывать, так же, как и мне.
— Как Матвей появится, сразу ко мне, — говорит отец своей секретарше, чем и выдернул меня из моих мыслей. Матвей, значит. Ну, раз не по отчеству, значит не очень старый. Хотя о чём я? Мне никакого не надо, ни старого, ни молодого…
— Хорошо, Григорий Петрович, — улыбается Надежда Васильевна, женщина лет сорока. Она у отца работала больше десяти лет. По крайней мере, я других не помню. — Здравствуй, Наташа, рада тебя видеть, — обращается ко мне с красивой улыбкой. — Чай? — выдавливаю ответную улыбку и здороваюсь с секретаршей и, конечно, отказываюсь от чая. Мне сейчас ничего в горло не полезет.
В кабинете отца я устраиваюсь на диване, и с нетерпением жду, когда весь этот фарс закончится. Представляю, как этот Матвей пошлет моего папашу, потому что нафиг не сдалась ему такая невеста. Злорадство внутри меня горит и разгорается, предчувствую свою маленькую победу. О том, как отец потом на мне отыграется, стараюсь не думать. Главное, жениха отвадить.
Я не знаю, сколько я провела в ожидании, по мне, так целую вечность. Но вот отцу сообщили о посетителе, он встал из-за стола, чтоб встретить гостя. В кабинет зашел шкаф, лет тридцати. Рост оценить не могу, но с таким, я каблуки точно не одену. Мысленно дала себе затрещину, и надулась, всем своим видом показывая, как не рада я видеть этого человека. А еще отвернулась, чтоб не рассматривать, хватит и того, что он на меня пялится.
— Ну вот, Матвей, знакомься, это моя дочь Наташа, твоя невеста. — Ну, что ты, папочка, — елейным голоском проговорила я. — Называй вещи своими именами. Он купец, я товар. Хотите оценить товар? — обратилась я к жениху. — Зубы все мои, правда, есть лечение, — я широко улыбнулась. — Что ещё… Вы, наверное, со всех сторон рассмотреть хотите? — я развязала узел на рубашке и сняла ее, обнажая синяки от засосов и укусов экономического гения. — Мне покрутиться? — я повернулась вокруг своей оси. — Ну что, берете? — Ах ты, дрянь, — отец замахнулся, но его руку поймал мой жених. — Что папочка? — с горькой усмешкой. — Товар, как видишь испорчен… Я схватила сумку, рубашку и выскочила из кабинета.
4
Матвей
Отработав свой час в тренажёрке, я поднялся к себе в квартиру. Всё-таки открыть небольшой зал на цокольном этаже для жильцов, была хорошая идея.
Сегодня я пошёл туда рано, а все потому, что не мог унять волнение. Вот и сейчас, не могу нормально завязать галстук. Я так не волновался даже перед первым сексом, а мне тогда было тринадцать, и как бы я не пыжился и не строил из себя мужика, я был щегол, и капец, как волновался. Вот и сегодня волнуюсь, а все из-за предстоящей встречи. Сегодня Наташа больше не будет моей только в моем воображении. Сегодня я официально смогу заявить на нее права, взять за руку, может поцеловать. Усмехнулся, размечтался.
Года два назад, может меньше, когда отец сказал, что надо выгодно жениться, я согласился с условием, что жену выберу сам. Он может только сказать, на какие компании глаз положил. Он дал мне пять вариантов.
— Меня интересуют первые два, — при этом добавил он. Но мне все равно, что его интересует. Я в компании не последний человек. И от него не завишу. И выгоду от слияния понимаю. Но жену выберу сам. Первые два варианта отпали, как и третий. А вот на четвертом я залип. На меня смотрел белокурый ангел, худенькая девчушка с вздёрнутым носиком, четко очерченными аккуратными губками и грустными глазами. Они и зацепили больше всего. Просмотрел досье, ей всего шестнадцать. Откуда столько грусти в этих глазах? Этот вариант я тоже отмел. Слишком молодая кандидатка. Пятый вариант мне тоже не понравился. Решил действовать по-другому. Я понаблюдал за каждой из них в их, так сказать, среде обитания. За каждой. Забыл сказать, что в первом и пятом варианте было по две кандидатки. Вот и вышло, что потенциальных невест было шесть штук, ту девушку с грустными глазами я отмел. Отец требовал назвать, кого я выбрал, и начать действовать, пока не увели, выгодных невест. Но я медлил. Жениться я планировал раз и на всю жизнь. Как когда-то мои родители, они до сих пор любят друг друга, это видно. Вот и я так хочу. Поэтому брать любую — не вариант.
Спустя полгода, из шести остались только две. Но судьба столкнула меня с ангелом. И все мои планы полетели к чертям. Я повел на каток, в торговом центре, одну из претенденток, кажется её звали Алиса. Народу было немного, пару парней, что носились, словно играли на перегонки, шумная компания девчонок, еще, наверное, школьниц, и еще отец с сыном лет шести. Мы спокойно катились вдоль бортика. Алиса рассказывала мне про то, как любила ходить на каток в детстве и даже хотела стать фигуристкой. Я слушал не очень внимательно, мне было неинтересно. Шумные девчонки стояли у нас на пути, и громко смеялись. Как так получилось, я до сих пор не могу понять. Они вдруг начали двигаться, одна из них отделилась, а потом я лежу на льду, а на меня смотрит ангел. Только глаза ее сияют каким-то детским восторгом, а улыбка словно прожектор освещает все вокруг. Как это хрупкое создание меня сбило с ног, ума не приложу. — Простите, все так же лёжа на мне, — говорит ангел. — Я правда, не хотела. Я случайно.
А я, как идиот, слово вымолвить не могу. Все смотрю на эту девочку и глаз отвести не смею. Боюсь, что исчезнет. — Девушка, хватит уже, вставайте, — услышал я писклявый голос моей спутницы. Нет, слушать такой голос всю жизнь, я не согласен. Девушка завозилась на мне, пытаясь подняться, а я, к своему стыду, стал возбуждаться.
— Наташа, все нормально? — к нам подкатили ее подружки и помогли ей подняться.
— Все хорошо, — ответила она им, а потом снова обратилась ко мне. — Извините, и спасибо, что смягчили удар.
— Иди уже, — прогнала ее Алиса. — Матвей, ты как?
Я пропал, подумалось мне, но ей ответил, что нормально. Мы покинули каток и устроились в кафе, обустроенного вдоль катка. Как я не старался, но мой взгляд то и дело вылавливал тонкую фигурку. Алиса все трещала, но я ее уже совсем не слушал. Она, непривыкшая к такому игнору, схватила свои вещи и, пожелав мне захлебнуться слюной и обозвав педофилом, с гордо поднятой головой ушла. А я все сидел и не понимал, что ж меня так переклинило, но встать и уйти, пока она была в поле моего зрения, так и не смог. Через какое-то время, вся компания разместилась в том же кафе. Они заказали горячий шоколад и мороженное, а потом, громко подняв чашки в верх кричали "С днем рождения!" одной из подружек. Я сидел в том кафе, пока эта стайка не скрылась из вида, как я понял, они пошли покупать подруге подарки.
На следующий день я снова нашел досье на нее, на ангела с грустными глазами на фото, и такой живой и счастливой в жизни. Ей только шестнадцать, напомнил я себе. Ей семнадцать через пару месяцев, возразил внутренний голос. Я фыркнул. Но с того дня, при каждой возможности, я искал ее. Однажды мы снова встретились, был какой-то прием, сейчас и не вспомню повод. Она была со своей семьёй. Отец, мачеха и брат. Ее волосы были уложены в идеальные локоны. На ней было платье горчичного цвета, ничего особенного, прямое в пол, на тонких бретелях. Оно выставляло на показ ее острые плечики и ключицы. Она казалась такой хрупкой фарфоровой статуэткой, снова с очень грустными глазами. Отец к тому времени уже знал, что я остановил свой выбор на ней и даже предлагал познакомить, но я отказался. Ей всего семнадцать. Зачем ей знать, что у нее уже есть жених. И ее будущее решено. А оно решено, потому что наши отцы уже все обговорили и пришли к соглашению. Да, и я не мог ее отпустить. Чертовщина какая-то, но эта хрупкая девочка острой спицей вошла под ребра и осталась там на правах хозяйки. Ждать мне ещё было нужно целых восемь месяцев, до ее совершеннолетия.
