Калинина.
Калинин. Какая красивая фамилия, под стать хозяину. А он вырос в красивого мужчину. Прямо Алексей Воробьёв, только местного производства.
Что-то меня не в ту сторону потянуло. Мужчины меня вообще не интересуют. Только не поймите неправильно — я нормальной ориентации. Просто с тех пор, как я окончила все одиннадцать классов, я всё больше разочаровывалась в мужчинах. И уж в первую очередь в нём, в моём мучителе.
— Пошли? — он возник передо мной внезапно.
Либо я замечталась, либо он умеет перемещаться со скоростью света.
— Веди, — надеюсь, он заметил мой враждебный тон.
Не хотелось бы позволить ему думать, что я рада ему. Хотя мне на самом деле было приятно увидеть кого-то из своего класса. Пускай это даже самый первый придурок на земле.
Ресторан, в который он меня привёл, находился неподалёку. Это было одно из тех заведений, в которое я бы не зашла никогда в жизни. Хотя бы потому, что он для мажоров. А я терпеть не могу мажоров, особенно Калинина. Но, как говорится, пути господни неисповедимы. И вот я в одном из самых крутых ресторанов в компании самого ненавистного богатея.
— Садись пока за столик, — он кивнул на ближайший свободный у окна. — А я сейчас подойду. Надеюсь, ты не сбежишь.
— Не дождёшься.
Конечно не сбегу. Хотя бы потому, что я хочу есть. Это, конечно, не Макдональдс, но здесь хотя бы можно встретить что-то съедобное. Посмотрим, чем богатенькие питаются.
— Ну что? Сначала обед, а уже потом деловой разговор? — улыбнулся Юра.
— Если только обед не входит в размер моральной компенсации.
— Нет, это считается отдельно. И можешь ни в чём себе не отказывать. Я угощаю.
— Тогда я буду стейк из свинины с запечёнными овощами. И салат. Летний, — официант подошёл ещё пару минут назад и вежливо стоял в сторонке, ожидая заказ.
— Так. Теперь я, — не такая уж и наглая у него моська, как мне казалось раньше. — То же самое, только стейк из говядины. Пить что будешь?
— У меня нет привычки пить днём, — ответила я с лёгкой ноткой сарказма.
— Бокал красного, — кивнул он официанту. — Любого, но дорогого.
— Ты же за рулём, — если бы я ела, точно подавилась бы от возмущения.
— Так я не себе.
— Тогда белого. Я красное не пью.
— Белого, — подтвердил Юра. — И подороже.
Эта деловая беседа мне уже начинала нравиться, даже несмотря на то, что она даже ещё и не началась.
— Ну что, пока ждём заказ, может расскажешь о себе? Чем занималась после школы? Где работаешь? Как семья? С кем живёшь?
— Ого как много вопросов. Давай хотя вина дождёмся. Так, по-трезвому и не расскажешь.
— Так всё плохо?
— Чувствительно.
Тяжёлый вздох вырвался сам. Как не вовремя. Ещё не хватало, чтобы он меня пожалел. Никто не будет меня жалеть. У меня в запасе есть минут пять-шесть. Как раз хватит, чтобы продумать свой рассказ.
Наконец, приторно-вежливый официант принёс пустой бокал и бутылку вина. Пока он наливал бледно-жёлтый напиток, я старалась смотреть в окно, хотя меня так и тянуло к его ярко-голубым глазам. Официант откланялся и отошёл.
Чтобы скрыть свою нервную дрожь, я поскорее схватила бокал и опустошила его сразу наполовину. Юра удивлённо покосился.
— Не смотри так на меня. Я не алкоголичка, просто нервничаю.
Он пожал плечами, снова нахально улыбнувшись.
— Я ни о чём таком и не думал.
С лёгким головокружением пришла и смелость. Ладно, дорогой мой одноклассник, хочешь откровений, будет тебе крутая история простой горожанки из среднего класса.
— Окей. Начну по порядку. После школы я работала в разных магазинах на «Красной площади». Сейчас я в Love Republic там же. Ой, извини, ты наверное, в таких местах и не бываешь. Это такой торгово-развлекательный комплекс.
— Я знаю, где это, — он даже не заметил моего язвительного тона. Наверное, я плохо стараюсь.
— Не перебивай. Дальше. Семья. Мама с папой оставили квартиру на меня, так что я теперь счастливая обладательница элитной раритетной двухкомнатной квартиры на Московской. Но ты, наверное, даже мимо нашего дома не проезжаешь, там дороги не для иномарок.
Юра скрестил руки на груди, слушая весь мой бред. Но слава богу, молчит. Я продолжила.
— Своей собственной семьи так и не создала. Детей не нажила, мужа тоже не имею. Пробовала встречаться, но каждый из вариантов только доказывал, что вы мужики, поголовно все козлы. Извини, если задела.
Вот оно! Последняя фраза прозвучала как надо. Я даже успела вовремя гордо поднять голову.
Быть того не может. Неужели он тоже так считает? Калинин вообще никак не отреагировал. Он продолжал внимательно рассматривать меня с легкой иронической улыбкой. И почему его красивая улыбка меня так раздражает? Он же просто красавчик.
Долгое время он просто молчал, заставив меня чувствовать себя неловко. И чего меня потянуло грубить? Может быть, за эти одиннадцать лет он тысячу раз пожалел о том, что в школе прикалывался надо мной: делал всякие ловушки, чтобы я глупо выглядела и чтобы надо мной потешался не только он, но и весь класс, а то и вся школа.
Бред. Такие как он не жалеют о том, что делают. Они привыкли откупаться папиными деньгами. Надеюсь, что хотя бы на этот обед и компенсацию он сам заработал.
Он не разозлился и не оспорил мою резкую фразу. Если он не сожалеет о прошлом, то хотя бы научился признавать свои ошибки. Потому что Калинин-школьник за меньшие
