— Лорд должен быть готов пойти на все ради своего титула. Он должен проявить силу и иметь все, что нужно, — мужчина вынимает раскаленное железо из пламени и поворачивается ко мне лицом, клеймо раскалено докрасна. — Если ты не справишься со своим положением Лорда, мы заберем то, что было тобой заработано. — Он смотрит направо и добавляет: — Заставь его замолчать.
Рукой сжимают мои волосы и дергают голову назад, чтобы я смотрел в черный потолок. Если бы я мог дышать, то зарычал бы на ублюдка, который прикасается ко мне. Мне в рот запихивают маленькую тряпочку, и я прикусываю ее, зная, что сейчас будет.
— Раят Александр Арчер, добро пожаловать к Лордам. Ибо ты пожнешь плоды своей жертвы, — затем раскаленное железо прижимают к моей груди, прижигая герб к моему телу.
ГЛАВА 5
РАЯТ
Вхожу в пустой офис, смотрю в окна от пола до потолка, расположенные за кушетками. Городские огни освещают тьму. Сейчас час ночи, и я здесь впервые.
Пройдя по коридору, я стучу в последнюю дверь.
— Войдите, — зовет мужчина.
Проходя, закрываю ее за собой. Мужчина сидит за столом перед окнами. В углу стола горит единственная лампа, и я думаю, не для того ли это, чтобы люди не узнали, что он находится в офисе в такое время.
— Вы хотели меня видеть, сэр?
— Присаживайся, Раят, — он жестом указывает на стул напротив себя.
Я делаю то, что мне говорят, и скрещиваю руки на груди. Моя церемония вручения дипломов была три недели назад. Занятия в университете начнутся через две. В течение трех долгих лет я доказывал Лордам свою состоятельность. И теперь я один из них. Но сегодня утром меня позвал к себе один из Лордов. Это не редкость, но мне определенно стало любопытно, какого хрена ему надо.
Он достает из кармана своего пиджака от Армани фотографию и бросает ее на черную поверхность.
— Вот твое первое задание.
Взяв фото в руки, я рассматриваю девушку, но быстро перевожу взгляд на него.
— А что с ней? — спрашиваю я в замешательстве.
— Она должна стать твоей.
Моя награда — избранная.
На первом курсе мы дали клятву, зная, что не все из нас смогут выжить. На старших курсах нас вознаграждают за нашу покорность сексом. Нам разрешено брать более одной избранной. Мы можем разделить ее с другими Лордами, если захотим. Это случается часто. Я не знаю, сколько чертовых оргий наблюдал за последние три года. Для нас нет правил, когда мы берем избранную. Только для женщин. Если они соглашаются — они должны добровольно дать клятву принадлежать нам, — тогда они наши. Если друг приглашает ее на ночь, у нас есть право сказать «да» или «нет». Но если их поймают, они будут наказаны. Унижение — ключевой момент.
Я фыркаю на его ответ и бросаю фотографию на пол.
— Нет, серьезно.
Его светло-карие глаза просто смотрят на меня, челюсть сжата в жесткую линию. Мужчина выглядит слишком молодым, чтобы занимать такое положение. Морщин немного, он в хорошей форме, густая копна темных волос, которые тот зачесывает назад. Но это Лорд. В течение первых трех лет обучения в колледже мы прилагали все усилия, так что, когда закончим Баррингтон, мы будем править.
Я отворачиваюсь, провожу рукой по волосам и подбираю слова по-другому.
— Она не принадлежит мне.
— Принадлежит… пока, — мужчина кивает один раз.
В этом году она перешла на предпоследний курс Баррингтона. Я знаю ее, но никогда с ней не разговаривал. Нет причин. Как я уже сказал, она мне не принадлежит. Вздохнув из-за его молчания, я поднимаю фотографию. Она стоит посреди парковки рядом со своей белой Audi R8. Смотрит на свой телефон и не замечает, что кто-то наблюдает за ней и фотографирует ее. На ней джинсы с низкой талией и белая футболка. Темные волосы распущены, ветер треплет их, бросая пряди ей в лицо.
— Это должно быть ошибка, — убеждаю я, качая головой. — Она…
— Ты отрицаешь прямой приказ? — спрашивает он, склонив голову набок.
Я скрежещу зубами.
— Нет. Просто…
— Хорошо, — он встает, вырывая фотографию из моих рук. — Делай то, что должно быть сделано, и сделай так, чтобы это обязательно произошло.
Кивнув головой, я тоже встаю.
— Да, сэр, — затем поворачиваюсь и выхожу из его кабинета, зная, что сделаю все, что нужно.
Блейкли Андерсон будет моей!
БЛЕЙКЛИ
Я практически бегу по коридору, пытаясь найти свой первый класс. Книги в одной руке, расписание — в другой. Моя сумка свалилась с плеча и висит на руке. Дойдя до места, где, как мне кажется, я должна быть, останавливаюсь у двери и опускаю плечи.
Комната 125.
Я должна быть в комнате 152.
— Уф, — я откидываю голову назад. — Твою мать.
Это мой третий год в университете Баррингтон, так что можно подумать, что уже знаю этот колледж, но это не так. Это место размером с большой город, занимающее более трех тысяч акров. В более чем двадцати зданиях проводятся занятия, плюс квартиры и дома, потому что здесь нет общежитий. Для богатых это неприемлемо.
Я разворачиваюсь, чтобы пойти в другом направлении, но врезаюсь в кирпичную стену. Удар отбрасывает меня назад на задницу. Книги разлетаются вместе с моими бумагами и сумкой.
— Смотри, куда ты, блядь, идешь!
Я поднимаю глаза и вижу стоящего передо мной мужчину. Изумрудные глаза, такие темные, что почти пугают, смотрят на меня. Его темно-каштановые волосы подстрижены коротко по бокам, а длинные волосы сверху растрепаны, что придает им беспорядочный вид «я только что встал с постели». У него прямой нос, а на его точеной, гладкой челюсти заметен тик. Он одет в темные джинсы, обтягивающие его бедра, черную футболку, демонстрирующую его широкие плечи и мускулистые руки, и тенниски. Раят Арчер стоит и выглядит таким же взбешенным, как и каждую секунду каждого дня.
— Извини, — бормочу, поправляя очки на носу. Этим утром я слишком опаздывала, чтобы тратить время на то, чтобы возиться со своими линзами. Ненавижу их.
Протягивая руку, я жду, когда он схватит ее и поможет мне подняться.
Парень разжимает руки и засовывает ладони в передние карманы джинсов, давая мне понять, что я сама по себе. Его взгляд опускается на мою грудь, и он наклоняет голову в сторону, глазами прослеживая путь по моему животу и голым ногам. Потом медленно переводит взгляд на мою футболку и джинсовые шорты. Мое дыхание учащается, и страх ползет по позвоночнику, как паук по коже. Парень смотрит на меня так, словно я проблема, с которой ему нужно разобраться. Что-то на его пути к завоеванию мира.
Волоски на моей шее встают дыбом, а соски твердеют, когда его взгляд останавливается на моих ногах. Все во мне кричит о том, чтобы бежать — любая другая девушка сбежала бы, но я остаюсь распростертой на полу, как идиотка. Воздух становится гуще, становится трудно дышать, что только заставляет мои сиськи подпрыгивать, когда мне удается сделать глубокий вдох.
Он делает шаг вперед, кончик его ботинка врезается в подошву моего.
— В этих залах бродят животные. Если ты не будешь осторожна, один из них поймает тебя, — этот угрожающий взгляд снова встречается с моим, и Раят улыбается мне. Улыбка ничуть не дружелюбнее, чем его взгляд. Вместо этого у меня возникает ощущение, что он хочет разорвать мне горло своими идеально белыми зубами — на ум приходит улыбка на миллион долларов.
Я нервно сглатываю, во рту внезапно пересохло.
— Я…
— Блейкли? Боже, Блейкли? — я слышу знакомый голос. — Почему ты на полу? — Мэтт подходит ко мне сзади. Наклонившись, он хватает меня за под мышки и поднимает на ноги.
— Что случилось?
Я не отвечаю. Мэтт собирает мои книги, сумку и расписание, а я просто стою здесь и смотрю на Раята, как олень, застывший в свете фар. Его глаза не отрываются от моих с тех пор, как он произнес угрозу. Я точно поняла это. Это то, чего вы ожидаете от любого, кто учится в Баррингтоне.
Жестокость.
Зло.
Комплекс Бога.
Вот что происходит, когда дети вырастают, получая все, что хотят. И я не говорю о плюшевом мишке из магазина. Нет, я говорю о единственной в своем роде машине за два миллиона долларов еще до того, как они получили права.
