собой, в этот момент в комнату быстрым шагом заходит женщина пятидесяти лет, что внешне ей не как не дашь, выглядит она довольно молодо.
Её взгляд сразу фокусируется на мне, а точнее сказать на животе, который стал после рождения малышки намного меньше. В первые секунды в глазах женщины появляется незнакомый для меня блеск, который затухает очень быстро, а её выражение лица становятся хмурым.
- Ты почему не сообщила мне о своём возвращении? – с огромным негодованием задаёт мне вопрос мама.
На тёплый приём с её стороны я и не рассчитывала, так что её поведение меня не удивило, но, как всегда, задело.
- Не могла, телефон сломался, - отвечаю на заданный вопрос.
Мой телефон действительно оказался сломанным, вот только ещё два дня назад он работал исправно и ничего не предвещало его «гибели». Что случилось с мобильным я не знаю, в нерабочим состоянии его мне передали сегодня утром с сумкой моих вещей.
Женщина на мой ответ кривит губы в злорадной усмешке, смотря на меня с презрением, но её выражение лица быстро меняется, она кидает быстрый взгляд на Сеню, который хмуро и внимательно следит за нашим общением. На долю секунды в её глазах появляется страх, но она быстро его прячет, и растягивает губы в фальшивой улыбке.
- Полина, доченька, - обращается ко мне женщина, и как обычно начиная играть перед Сенькой роль любящей меня матери, - пойдём, поможешь мне на кухни, - тянет ко мне руку, явно хочет побыстрее вывести меня из комнаты Арсения.
«За что же ты меня так ненавидишь?» Задаю мысленный вопрос.
Стою на месте, и не собираюсь делать так, как говорит эта женщина, и на это у меня две причины. Первая эта малышка за моей спиной, а вторая, пора показать Сени её истинное отношение ко мне. Мне двадцать четыре года, и всю мою жизнь эта женщина ненавидела меня, вечно ругала, и часто била в детстве, при этом запрещала жаловаться папе и брату. При них она относилась ко мне, как и должна относится нормальная мать к ребёнку, а вот Сеньку она всегда любила и любит.
- Полина! – не сдерживает себя женщина и повышает голос, при этом продолжает растягивать свои губы в подобие улыбки.
Позади раздаётся писк малышки. Когда я рыдала и выла на коленях брата, крошка мирно спала, а тут проснулась стоило моей матери повысить голос. «Она голодная», сокрушённо вспоминаю. Разворачиваюсь к ребёнку, чтобы взять её на руки, но сделать ничего не успеваю, меня грубо отталкивают в сторону, и если бы Сенька находился бы дальше, то я бы точно упала, а так он успел меня поймать.
- Это… это, что такое?! – вопит не своим голосом наша с Арсением мать, нависая над малышкой.
Посылаю брату благодарный взгляд, за то, что успел меня поймать, и быстро подхожу обратно к дивану, и забираю из-под носа женщины малышку, и отхожу с ней ближе к Арсению.
Мама в шоке, её ошарашенный взгляд мечется от моего живота к малышке, и обратно, а следом её настигает догадка.
- Как ты посмела притащить в дом чужого ребенка! Ты что украла его? – шипит женщина, что приходится мне матерью.
- Нет, я её не крала, - отвечаю на вопрос, - они отказались забирать её! Им нужен мальчик, а не девочка, - называю причину, по которой чужой ребёнок находится у меня.
Услышав мой ответ, женщина быстро достаёт телефон из кармана шубы, и начинает копаться в нём.
- Ещё и бракованной назвали, - вспоминаю как меня окрестила биологическая мать малышки, и случайно произношу это вслух.
- Правильно назвали! – ядовито бросает женщина, - ты и есть брак, с самого своего рождения! – окончательно сбрасывает маску, открывая истинное лицо в мою сторону.
Её слова бьют сильнее пощёчины.
- Я не виновата, что родилась девочка! – кричу в ответ, обида на слова матери порождает злость.
- ВИНОВАТА! Во всех наших бедах виновата ТЫ! По твоей вине нет Саши, по твоей вине Сеня в инвалидном кресле, по твоей вине его бросила невеста! – орёт в ответ, прижимая телефон к уху.
Каждое её слово, что острый нож вонзается в моё и так кровоточащие сердце.
- Да, - произношу глухо, - я виновата в этом, - смотрю в глаза матери, - ВИНОВАТА, ЧТО ПАПЫ БОЛЬШЕ НЕТ, ЧТО СЕНЯ СТАЛ ТАКИМ! Но я не виновата, СЛЫШИШЬ? Не виновата, что родилась ДЕВОЧКА. И я не виновата, что биологические родители отказались от неё! - трясу головой, - к тому же это была твоя идея, сделать из меня суррогатную мать, а полученные от этого деньги потратить на операцию Сени, и я не отказалась, я пошла на это, согласилась, чтобы вернуть ноги Арсению…
- Потому что ты виновата, всё из-за тебя! - перебивает меня женщина, повторно набирая чей-то номер, - ты сломала нашу жизнь…
- ЗАМОЛЧИ! – рокочет голос брата, перебивая мать.
Женщина вздрагивает, и испуганно смотрит на Арсения. Поворачиваю голову в сторону брата, и с огромным трудом остаюсь стоять на месте. Крепко сжатые кулаки, вздутые вены на шеи и руках, яростный взгляд потемневших глаз направленный на женщину, ходящие на скулах желваки.
- Сеня, - нервно обращается мать к сыну.
- Выйди из моей комнаты! – рычит в ответ Сеня.
- Сеня?!
- ВЫЙДИ Я СКАЗАЛ! – басит брат, не давая ей больше говорить, - или я сам вышвырну тебя, клянусь, я сделаю это, - тихо добавляет Арсений.
Наша мать отводит взгляд от сына, переключая его на меня, только теперь в нём нет боязни в нём неприкрытая ненависть.
- Ненавижу! – словесно подтверждает то, что читается в её глазах, делает шаг в мою сторону, и поднимает руку вверх, словно собирается ударить меня.
- Не смей! – рычит Сеня, и преграждает женщине путь своим инвалидным креслом, - никогда больше не смей замахиваться на Полю, - предупреждает её Арсений, - а теперь выйди из моей
