Яна отрастила длинные волосы, которые, оказывается, ей очень идут. Избавилась от железяк на зубах и краситься где-то научилась. Кое-что ещё выросло, но это меня уже не должно никак касаться. Также она сменила мешковатый гардероб на более женственный. Я бы даже сказал чересчур женственный. Юбка экстремальной длины и укороченный топ вряд ли вообще можно назвать одеждой.
— Что, здоровяк, даже не обнимешь свою старую знакомую? — хлопает своими длинными ресницами, смотря на меня щенячьим взглядом зелёных глаз.
Яна растягивает свои губы в ухмылке. Вид у неё хоть и порядком уставший после встряски на поезде, но эта девушка в любой ситуации может отыскать позитив.
— Иди ко мне, мелкая, — расставляю руки шире и загребаю её в свои объятия. Я пребываю в шоке, но вида стараюсь не подавать. — Не такая ты уж и старая.
— А вот ты... ты постарел! — она задирает голову и проходится указательным пальцем по моему лицу, с вдумчивым видом что-то выискивает на нём. — Морщинки кое-где уже проглядываются. Тебе нужно срочно менять образ жизни, иначе кому ты такой будешь нужен? Мне так уж точно нет!
Смеёмся мы в голос.
— Какая же ты колючка. И как же сильно я скучал по этому.
— Я тоже рада тебя видеть! — выпутавшись из моих рук, она по-хозяйски проходит вглубь гостиной. Плюхается на диван, хлопает зачем-то по нему. — Ну, давай, рассказывай! Где я могу разложить свои вещи?
Беру с порога её увесистый чемодан. Поражаюсь тому, как она дотащила его без какой-либо помощи.
А я ведь предлагал встретить её на вокзале, а она ни в какую не соглашалась. Гордая совсем не тогда, когда нужно.
— В моей квартире выбора не так уж и много, — прохожу мимо, стараясь не смотреть на неё и на то, во что она одета. Яна подскакивает на ноги и семенит за мной. — Поживёшь пока в моей комнате. Два верхних ящика комода я освободил для тебя. Как знал, что ты притаранишь целый вагон вещей с собой, — ловко подбрасываю чемодан на комод, открываю дверцу шкафа, отодвигаю в сторону свои вещи, развешанные на вешалках. — Он тоже в твоём распоряжении. А слева ванная комната. Чистые полотенца хранятся в шкафчике под раковиной и ещё в гардеробной.
Яна недоверчиво косится на меня и хранит молчание, что ей совсем несвойственно. Мне приходится повести бровью, чтобы она задала вопрос, который, по всей видимости, мучает её.
— Супер! А ты где будешь спать?
Бросаю взгляд за Яну, на свою скомканную постель. Нет, мне не жалко. Просто на ней ещё никто не спал, кроме меня. Я сам установил правило, которое теперь придётся нарушить.
— А я пока поживу в гостиной. Располагайся, не буду тебя отвлекать.
Выхожу из комнаты, чтобы оставить её наедине с собой. Как-никак она с дороги. Ей нужно отдохнуть и переодеться.
— И это всё?! — оглядываюсь на её возмущённый выкрик. Не успела заявиться сюда, как уже чем-то недовольна. Она всплёскивает руками, будто готова наброситься на меня. — В этой огромной квартире всего две жилых комнаты?
— Да, а что в этом такого? Мне и двух вполне достаточно. Я, знаешь ли, не привык принимать у себя гостей.
— Тогда не хочу тебя стеснять, — она корячится, чтобы стащить чемодан с комода, но для такой малявки это трудновыполнимая задача. Чересчур высоко. Если она и стянет его, то он придавит её своим грузом. — Сегодня я переночую в гостиной, так и быть, а завтра найду какой-нибудь приличный хостел.
Легонько отпихиваю её в сторону, пока она не нанесла себе увечья. Яна валится с ног на кровать, так как я не рассчитал свою силу.
Всегда забываю, что в этой девчонке килограммов сорок от силы. У неё хоть и множество закидонов, но, к сожалению, они не добавляют ей никакого веса.
— Ну уж нет!
— Что, нет?
— Никаких гостиниц и хостелов! Пока ты находишься здесь, я отвечаю за тебя! Ты останешься здесь и точка! Поняла?
Она складывает руки на груди, надувает губы, но тут же расплывается в коварной улыбке. Большие зелёные глаза сверкают и переливаются, как гладь чистейшего озера.
Мысленно даю себе подзатыльник, когда осознаю, что ещё никогда не приводил сравнений глазам девушек.
Похоже, Серёгин розовый единорог и до меня добрался.
— Хм... Узнаю своего упрямого няньку, — хитрый прищур исподлобья обращён на меня, а потом она складывает ладони в молитвенном жесте. Хнычет. — Кирюш, ну, я правда не хочу ущемлять тебя. Давай я хотя бы в гостиной размещусь. Это ведь твоя кровать.
— Нет! Я провожу в гостиной большую часть времени! К тому же только в этой комнате есть душ.
Яна закусывает щеку с внутренней стороны, что-то обдумывает, а затем поднимается с постели. Приблизившись ко мне, кладёт руку на мою грудь, которая в эту же секунду напрягается, а сам я становлюсь как сжатая пружина.
— А, раз так, тогда оки. С этим мы, славу богу, разобрались. А вот что ты будешь делать с тем, что я жутко изголодалась по тебе?
Я натуральным образом офигеваю. Разеваю рот не в силах вымолвить ни слова.
Сглатываю, дёрнув кадыком так, что она замечает это.
Яна не сводит с меня глаз. Она становится на цыпочки и тянется своим лицом к моему, словно задумала поиграть со мной в мою же игру.
Это запрещено. Это против правил.
Она скользит ладонью по торсу и, к счастью, отстраняется от меня. Я с облегчением вжимаюсь в стену и могу наконец перевести дух.
Что это было?
Она заигрывала со мной или я потихоньку начинаю сходить с ума?
Глава 4. Кирилл
— Так ты скажешь мне, что у нас на ужин? Или ты не проголодался?
С мыслью, что у меня всего-навсего развилась слуховая иллюзия, я облегчённо выдыхаю и следую за ней. Выписывая своими бёдрами знак бесконечности, она принимается шерстить по квартире, что-то вынюхивать.
— С этим проблем нет. Я закажу нам что-нибудь из ресторана на вынос.
— Кухня там? — пальцем указывает на скрытый от глаз закуток, я киваю. — Не возражаешь, если я проведу небольшую инвентаризацию?
— Конечно же, возражаю! — не успеваю ответить, как она скрывается за углом, а из кухни уже слышится лязганье посуды. — Правда, не знаю что ты хочешь там найти! Свою совесть? Так не утруждай себя понапрасну! Тебе ли не знать, что ты распрощалась с ней, ещё будучи в утробе своей матери!
Войдя в кухню, вижу, как она заглядывает в холодильник. Пыхтит, что-то бубнит себе под нос.
— Твои шуточки — полный отстой, тебе ли не знать!?
— А я нисколько не шучу.
Яна пропускает мои слова мимо ушей. С большим энтузиазмом она принимается сканировать внутренности шкафчиков кухонного гарнитура.
— Ничего не понимаю. Холодильник есть, плита и духовка тоже, а вот продуктов — кот наплакал. Ну, и что мы будем кушать? — зла она и сердита, но вдруг взгляд её заметно смягчается, стоит ей обернуться на меня. — Решено! Заказ еды отменяется. Мы идём в магазин! Здесь же неподалёку имеется продуктовый супермаркет?
— Я польщён твоей заботой, — изображаю в воздухе кавычки, — но ты ведь не умеешь готовить! Не горю желанием всю ночь просидеть на толчке от твоих стараний. Мне и одного раза хватило! Спасибо!
— К твоему сведению, людям свойственно ошибаться! И учиться готовить тоже! — шипит она змеёй. — А вот мне непонятно, для чего тебе здесь кухня? В качестве декораций? Где тут хранится весь инвентарь?
— Чего, блин, тебе надо от меня?! — всё больше и больше закипаю я.
— Кастрюли, сковородки, салатницы? — закатывает она глаза, я пожимаю плечами, — А хотя не страшно! Купим и посуду, заодно покажу как всё это выглядит.
— Необязательно!
— Обязательно! Я здесь как минимум на две недели и не собираюсь питаться одной лапшой быстрого приготовления и протеиновыми коктейлями! Или чем ты там ещё питаешься?!
Яна стремительно обходит меня, направляется в холл.
— Да нормально я питаюсь..., — заторможенно проговариваю и ловлю её за руку, когда до меня доходит: — Подожди, ты сказала две недели?
— Да, и это только, если всё пройдёт хорошо, — снова льнёт она ко мне. — Постой, ты не рад, что ли?
