нуля, а желание куда-то идти пропало напрочь. Не понимаю, как буду веселиться на вечере встречи одноклассников, когда маленькая девочка так страдает. Господи, что ж мне так везет-то? Зачем я пошла пешком? Могла же взять такси… а теперь не могу найти покоя. Фантомы преследуют, выворачивая душу наизнанку.
Я словно нахожусь в какой-то прострации и со стороны наблюдаю за происходящим. Парикмахер колдует над моими волосами, укладывая их в красивую прическу, а я неотрывно смотрю на себя в зеркало и не вижу отражения. Перед глазами лицо девочки за прутьями высокого забора. Огромные голубые глаза, из которых катятся слезы, и дрожащие губы, что-то шепчущие мне.
«Мамочка» — эхом звучит в ушах и колючие мурашки прокатывают по телу. Бедный ребенок. Сердце болезненно сжимается. Как ей, наверное, одиноко…
Надо как-то взять себя в руки. Нельзя же зацикливаться. Столько брошенных детей в нашей стране, всем не помочь.
— С вами все в порядке? — словно сквозь вату слышу голос парикмахера и фокусирую на ней взгляд.
— А? Что?
— Ваш телефон звонит который раз, — кивает она на мой гаджет, дребезжащий на полочке. Так углубилась в свои мысли, что не слышала совершенно.
— Извините, — переворачиваю экраном вверх и вижу с десяток пропущенных сообщений от Ульяны. — Вы закончили?
— Практически да. — Девушка доделывает последние штрихи и отпускает меня.
Сбегаю в соседнее помещение и перезваниваю подруге.
— Тась, ты готова? — взволнованно отзывается та.
— В смысле? Конечно нет, — недоуменно округляю глаза. — Я еще в салоне…
— Время-то уже!
Хочу сказать, что передумала идти на мероприятие, но не решаюсь и закусываю губу, ругая себя за трусость. Но противостоять урагану Ульяна у меня нет резервов.
— Я все успею, — выдыхаю я обреченно, понимая, что отмазаться не удастся все равно.
— Знаю я тебя, копушу, — поддразнивает Уля, а я невольно улыбаюсь.
— Вообще-то это ты всегда опаздываешь, — напоминаю с готовностью и закатываю глаза к потолку. Не было еще ни одного раза, чтобы Ульяна пришла к назначенному времени. Ее всегда приходится ждать.
— Скорее, ты приходишь раньше, — фыркает она и быстро переводит тему. — В каком ты салоне?
— На Бутлерова.
— Жди меня там, я за тобой заеду…
— Это что, конвой? — смеюсь, потому что похоже больше всего именно на это. Уля переживает, что я сбегу и ей не удастся затащить меня на эту идиотскую ярмарку тщеславия. Далась она ей…
— Да прям, — снисходительно отвечает подруга и чуть тише добавляет: — Надо рассказать тебе кое-что важное.
— Что же?
— Ну не по телефону же. Все, жди.
Сбрасывает звонок, оставив после себя интригу. Как всегда, растормошила мое любопытство и пропала. Но делать нечего, придется ждать.
Обреченно вздыхаю и возвращаюсь в салон, где меня ждут на макияж. Присаживаюсь на кресло и прикрываю глаза, отдаваясь в руки профессионала. Нечасто я позволяю себе подобную роскошь, но сегодня приходится. Зачем мне это? Пустить пыль в глаза одноклассникам? Чтобы все думали, что у меня все просто замечательно? Только, по сути, это ничего не решит и никак мне не поможет. Зато хоть жалеть не будут, что тоже немаловажно.
Моя маленькая кухня хороша тем, что до любого предмета можно дотянуться, не вставая со стула. Нажимаю на кнопку чайника, достаю чашки и, оставив Ульяну хозяйничать дальше, убегаю переодеваться.
Вопреки уговорам подруги я выбрала скромное платье-карандаш темно-синего цвета, с небольшим V-образным вырезом и длиной чуть ниже колен. Бордовые туфли и клатч искусно завершают образ. Придирчиво осматриваю свое отражение и ищу изъяны, но, к счастью, не нахожу.
Платье сидит идеально по фигуре, облегая где нужно. Я из тех женщин, что едят на ночь сладости и не толстеют. Хоть в чем-то мне повезло, грустно улыбаюсь своему отражению и брызгаю любимыми духами. Сбрасываю невидимые пылинки с темной ткани и выхожу из комнаты.
— Какая же ты хорошенькая, — восклицает Ульяна, увидев меня.
— Ой, прекрати, — отмахиваюсь я и, отложив клатч в сторону, беру чашку с кофе.
— Ну правда. — Подруга поднимается на ноги и придирчиво меня рассматривает со всех сторон, пока не кивает на лицо. — Смоки идеально тебе подходит. Глаза такие выразительные стали…
— Ульяна, ты торопила меня, чтобы осыпать комплиментами? — снисходительно спрашиваю, желая как можно быстрее закончить этот цирк. Она явно что-то затеяла, а сейчас пытается пустить пыль мне в глаза.
— Конечно нет, — сразу сдается Уля и достает из сумочки какие-то документы. — Вот, смотри, — старательно разглаживает сложенные в несколько раз листы.
— Что это? — удивленно заглядываю ей через плечо, пытаясь рассмотреть хоть какие-то детали.
— Это досье на всех холостяков, что будут на сегодняшнем вечере, — произносит она назидательным тоном и гордо вскидывает подбородок.
Я едва сдерживаюсь, чтобы не засмеяться в голос, такой абсурдной кажется ее затея. Просто верхом идиотизма.
— Ты серьезно? — уточняю на всякий случай.
— Абсолютно, — не сдается Ульяна. Жестом предлагает мне сесть напротив и отпивает из своей чашки несколько глотков.
— А зачем они нам? — присаживаюсь, откидываюсь на спинку и складываю руки на груди. Давно подруга не занималась сводничеством, прямо обострение какое-то случилось.
— Не нам, а тебе, — как ни в чем не бывало хмыкает Уля. — Ты посмотри на себя. Умница, красавица и до сих пор одна.
— Ты, между прочим, тоже не замужем, — сухо замечаю я.
— Я не замужем по призванию, да и жалко их, тварей беспомощных, — хихикает сама с собой. — А ты создана для семьи и уюта.
Тема, мягко говоря, сложная. Тысячу раз обсужденная вдоль и поперек.
— Жила столько лет без семьи и еще проживу, — тяжело вздыхаю. — Да и кому нужна бесплодная тридцатилетняя тетка. Заканчивай, — сокрушенно качаю головой.
Всегда мечтала выйти замуж по любви. Но любовь, как оказалось, не всегда заканчивается свадьбой. А по-другому я уже не хочу. Помню, как это бывает, и все остальное в сравнении кажется блеклым и безжизненным. Нет, на замужество ради замужества я не готова. Да мне и одной хорошо. Сама себе хозяйка. Невольно вспоминаю Соню, и дыхание срывается. Малышка… вместе нам было бы еще лучше…
— Ну не тридцать нам, не надо, а почти не считается. — Голос Ульяны
