по бокам, но, сама знаю, подобрать мой худосочный размер нелегко. Нежно-молочный цвет, похожий на воздушный зефир, да и само платьице такое легкое, приятное на ощупь, в нем хочется крылышками помахать и взлететь.
Второе платье более вечернее. Развернула.
Ах-х… Слов нет, какая красота. Ярко-синее, на ажурных бретелях и длинное. Задумалась, на что похож цвет… Да, точно. На хитрющие глаза Артема.
Только мне куда в таком ходить? Я же нигде особо не бываю. Дом, учеба, теперь вот курсы китайского. Иногда вырываюсь с Варей в парке прогуляться или приезжаю к Долинским. Ладно, если что, надену на день рождения тети Жени, а дома буду любоваться втайне от всех.
— Что за день такой? Лика, ты опять наряжаешься? — в комнату заглядывает Артем.
— А если бы я раздетой стояла? — вспыхиваю тут же.
— Предлагаешь заглянуть на пару минут позже?
Хватаю с кровати подушку и швыряю в Долинского. Ну и нахал.
— Да успокойся, малявка. Можешь меня не стесняться, я уже перевидал ого-го, — и так произносит это с гордостью, вроде медаль дают за количество девок. — Я пришел тебя позвать к столу, есть хочу, а мама заладила, что Ликусю надо ждать. Выходи, а?
— Иду, иду. Только ты выйди отсюда.
— Ясно, все-таки стесняешься, — Артем пожимает плечами, но все же выходит.
Фух!
Дверь закрываю на замок. Скорей, скорей снимаю платье. Переодеваюсь сразу в обновки: джинсы и футболку с принтом веселой мышки. Нет, другое надену, Долинский опять начнет обзывать. Передумываю и оставляю.
В детстве я любила рисовать мышей, ну, с кем не бывает. Кто-то котиков, кто-то принцесс, а я смешных мышек. Вот Артем и прицепился ко мне с этим прозвищем.
Но мы уже не дети, я расту, только для сына тети Жени ничего не меняется. Ишь, выдумал, его не надо стесняться. Я же от одной мысли, что он мог заглянуть и застать меня в одном белье, покраснела и рассмешила парня. Зато Артем ничего, видите ли, его таким не удивить, особенной мной. Понимаю и все равно я стесняюсь.
Первым делом благодарю тетю Женю за подарки, в обе щеки целую. Скоро придет дядя Лев, он папа семейства, его тоже обниму и «спасибо» скажу.
Тетя Женя просит еще покрутиться, определяя, точно ли размер подошел, а то ведь и поменять еще можно.
— Все подошло, лучше не бывает! — тороплюсь успокаивать женщину. — Ничего менять не надо. Ой… теть Женя, а вы чего?
Смотрю на свою фею, она вытирает слезинки.
— Ликуся, ты так становишься на Аню похожа. Подруга бы очень гордилась тобой.
Уже и у меня закапала жидкость из глаз. Мамы мне очень не хватает. Пять лет прошло, как мамули не стало, а я… я все еще живу воспоминаниями.
Реальностью живу меньше, и то только рядом с Долинскими и подругой. Всё остальное будто подчеркивает ту границу, за которую скатилась моя жизнь пять лет назад.
— Мы всегда будем помнить крестную и тебя одну не оставим, — тот редкий случай, когда Артем говорит серьезно. Моя мама крестила его и обожала.
— Да, так и будет. Ну что, садимся за стол? — тетя Женя выдавливает улыбку, Артем когда-то говорил, что она старается при мне особенно держаться.
Наши мамы дружили с детства. Вместе везде и не разлей вода. Даже было такое, что моя мама спасла тетю Женю, когда та зазевалась и чуть не попала под колеса машины. Мамочка прыгнула перед ней и сама пострадала, но хорошо, что тогда обошлось только травмами. А вот тяжелая болезнь не пощадила самого дорогого для меня человека.
За столом я нападаю на салаты и мясо, голодная – жуть. Как и в детстве, одновременно с Артемом кидаемся на пирог с грибами, а тетя Женя смеется. Мы для нее всегда дети, и я чувствую Артема кем-то вроде старшего брата.
— Лика, что там эта змеюка, достает тебя? — тетя Женя не смогла удержаться.
— Ну, не всегда, бывает терпимо, — пью сок и думаю про себя, как точно назвали мачеху.
— Ты же знаешь, что можно к нам переехать. От нас и до учебы будет ближе.
— Да, знаю, теть Жень, но папа же, вы понимаете…
— Давай я поговорю с Павлом?
— Это не поможет, лучше не надо, — отказываюсь в страхе, что тогда мне запретят общаться с Долинскими. — Папа сказал, что можно будет переехать только с третьего курса. А пока я на первом, наверное, подожду пару лет.
Честно говоря, не знаю, как я дождусь этого счастья свободы. Но и садиться на шею подруге мамы не хочется. Вот бы найти такую работу, чтобы на съем жилья хватило. Еще у меня есть надежда попроситься в общагу моего универа. С каждым днем терпения все меньше и меньше.
Приехал с работы дядя Лев, так я называю высокого серьезного мужчину. На работе он Лев Степанович, строгий начальник. На Артема часто рычит, когда тот уходит в загул, позабыв об учебе. Со мной всегда приветливый и любит поболтать.
— Ждете меня? — широко улыбается папа Артема. — А я не забывал о вас. Для девочек заехал купить вкусности, — баловать он тоже умеет и любит.
Дядя Лев протягивает мне и жене по коробке конфет из кондитерской, в которой готовят по старинным рецептам настоящие шоколатье. Буду эту коробку месяц есть и растягивать удовольствие.
Подскакиваю со стула и вот уже я повисла на крепкой мужской шее со своими: «Спасибо, спасибо, спасибо».
— А мне ничего, потому что я не девочка? — вдруг раздается недовольный голос их сыночка.
— А для тебя разборки. Ты куда всю кредитку спустил? Почему мне звонит твой декан за прогулы???
Ох, дядя Лев зарычал и насупился.
— Так, проехали. Давайте и я сгоняю за конфетами для девочек? Как же хорошо собрались, рассказывайте дальше интересное, — вот хитрый жук, Артем умеет включать режим дурачка.
Разборки при мне больше не стали устраивать. Посидели тепло, душевно и так, что совсем уходить не хотелось. Но пора мне, папа уже начал звонить, значит, его мачеха дергает.
Дома мне не повезло с порога. Стоило войти, а меня уже в прихожей встречает надутая мачеха. Она и так не подарок, а когда ее накрывает, то вообще лучше спрятаться в уголок и подальше.
— И где тебя носило? Курсы
