- Илья Викторович! Я честная девушка! – отчаянно заорала первое, что в голову пришло. Валентина Ивановна всегда говорит «проходу честной девушке не даёт», вот поэтому мне это вспомнилось в критический момент.
- Тише милая, чего орёшь! – шипит он, но тут, с той стороны, дверь в кладовку начали сильно дёргать и спрашивать, что случилось.
Начальник выругался, отпустил меня. Я бегом одежду кое-как поправила. Он, нехотя, кладовку открыл, а там человек пять собралось и все - наши самые языкатые бабы.
Осмотрели они нас, как агенты контрразведки, ни одной детали не упустили. Потом по всему клубу сплетню разнесли.
Валентина Ивановна меня в костюмерной чаем с мятой до вечера отпаивала.
А на следующий день ко мне мегера его, жёнушка, пришла. Выяснять со мною отношения. Я ей честно говорю:
- Мне ваш муж не нужен. Нет у нас с ним ничего. Он сам ко мне пристаёт!
А она, будто глухая, шипит на меня и руки свои с когтями красными к моему горлу протягивает:
- Думаешь, что всегда молодая будешь? Проклинаю тебя! Прошмандовка! На чужом несчастье ещё никто счастья не построил! Чтоб ты сдохла, сучка!
Вырвалась. Сбежала от ненормальной. Смотрю, а у меня руки мелко дрожат. Пошла опять к тёте Вале. Уже там, у неё в костюмерной, не выдержала, расплакалась.
И мало мне было этой кутерьмы на работе, так дома тоже покоя не стало. После каникул в колледже, мою квартиру блондины в осаду взяли.
И настолько опытно меня Драконы окучивают, что не верю я мачо этим. Такие, как они, поматросят и бросят.
Мамочка моя умерла год тому назад, но успела научить уму разуму.
Хотя, порою, их ухаживания выглядят так искренне, так по-настоящему… И это приятно, как ни крути…
Или мне просто верить в хорошее хочется.
По воскресеньям Машку про парней своих белобрысых расспрашиваю, но от неё толку, как от козла молока. Она всю шайку их, Драконов, боится, как огня. И я бы на её месте боялась. Этот Гор, главарь их, такое с ней вытворял… Бил, насиловал, унижал… Хорошо, хоть сейчас, вроде, в покое оставил, только Машка всё равно очень боится. И я её только словами поддержать могу. Сама вон, с начальником своим облезлым, справится не могу.
Илья Викторович, кстати, вчера ко мне с цветами припёрся. Встал на одно колено, как не рассыпался только, и самое настоящее предложение делает, с колечком. А я смотрю, у него на макушке лысинка. Небольшая такая, с яблочко. И волосики реденькие такие. И что его мегера из-за такого бесится, ревнует? Непонятно…
Вздохнула, сказала осторожно:
- Я не выйду за Вас замуж. Я не люблю Вас, Илья Викторович. Простите меня.
Сама не понимаю, и почему, вдруг, его так жалко стало?
Теперь «мегера» приходит в клуб, как к себе на работу, разборки со мной клеить.
Вся женская половина нашего коллектива сочувствует не мне, а брошенной жене. Я же, по их мнению – молодая сволочь и бесстыжая разлучница.
На моей стороне остался только один человек - Валентина Ивановна, и то, по семейным обстоятельствам. Хотя это лучше, чем совсем никого. Чаю с мятой я уже на всю жизнь напилась.
Маша недавно неожиданно спросила меня:
- Галочка, а ты не пробовала влюбиться?
Я сначала её не поняла. Спросила сдуру:
- В кого?
На тот момент мои три блондина и Илья Викторович все нервы мне измочалили.
Правда, были и маленькие плюсики: один цветы зимой таскает, а мальчишки заваливают сладостями и фруктами.
Эта тягомотина с поклонниками тянулась до самой весны. Самое любопытное, что не выдержала Машка. Прибежала как-то в очередное воскресенье ко мне, лепечет:
- Галочка, миленькая! Давай выберем уже, а? А то для меня это добром не кончится. Через три месяца все драконы закончат колледж, они уже на третьем курсе, и я, наконец, буду свободна. Действительно свободна. Немножко потерпеть осталось.
Я на неё посмотрела и, вдруг, подумала: «а правда, это - выход. С одним кавалером, по - любому, мне легче будет возиться, чем с четырьмя».
Стала раздумывать…
Илья Викторович – не вариант, он блондинам проигрывал ещё до того, как они появились в моей жизни.
Близнецы - тоже. Они всё время вместе, значит, будут продолжать соревноваться между собой, даже если выберу одного из них.
Короче, остановилась на Сашке. Чтобы не передумать, сразу позвонила, наплела ему с три короба, почти правду, о том, что он мне нравится...
Глава 4.
Сама не ожидала, насколько правильным окажется моё решение.
Для начала, блондины-близнецы от меня сразу отстали.
Потом, Саша, когда я ему про историю с начальником на работе рассказала, пришёл сам прямо в клуб культуры.
Я тогда его, идущего по улице, из окна своей гримёрки на втором этаже увидела. Удивилась: что это Саша тут делает? Подхватилась и побежала ко входу. Там вахтёрша наша, тётя Надя, нехотя так, через губу, соизволила ответить мне, что молодой человек, который только что вошёл, к директору направился.
Я, конечно, бегом туда. Кабинет директора клуба тоже, как и гримёрки, был на втором этаже, только в другом крыле здания. Я по широкой мраморной лестнице с ковровой дорожкой посередине птицей взлетела, но успела увидеть только закрывающуюся дверь в кабинет и, в тишине административного закутка, услышать, как в этой самой двери замок щёлкнул. Невольно вспомнилась кладовка...
Я подскочила, мощную витую ручку подёргала – не открывается, зараза. И тихо там. Ухо к гладкому дереву приложила, замерла, прислушиваясь – ничего не слышно. Дверь массивная, старинная. У нас всё здание клуба ещё дореволюционное, с толстыми стенами и круглыми колоннами у входа.
Эх! Наверное, без работы останусь…
И что тогда делать? В парикмахеры? Так туда тоже не так просто. У меня знакомств нет. Если бы со своими клиентами просилась, ещё, может, взяли бы куда, и то - не факт. А у меня пока один клиент – лысая Машка. Она, конечно, очень красивая, но прямо сейчас рекламу моему мастерству точно не сделает.
Стою под дверью, волнуюсь, нервничаю, гадаю, что там делается.
Вдруг, ручка поворачивается, створка открывается, Саша выходит. Меня увидел, не удивился, только улыбнулся.
- Что ты здесь делаешь? – спокойненько так спрашивает.
- Работаю. Наверное… А ты?
- У меня сегодня свободное время есть, зашёл за тобой, чтобы в кино пригласить. Вот у начальника твоего тебя отпросил. Хороший человек, разрешил тебе прямо сейчас с работы уйти. Правда, Илья Викторович?
- Конечно, Галина Васильевна может идти. Сегодня мы вполне без неё сможем обойтись, – раздался из кабинета сдавленный голос невидимого директора.
Я только хрюкнула, попытавшись ответить, но так и не выдав ни слова. Развернулась, тихо бросила Саше:
- Я быстренько оденусь и вещи возьму. Ты у входа подожди.
Бегу к себе одеваться, а сама думаю: «Что теперь будет? Уволят меня или нет? Ругать Сашу или благодарить?».
Потом поняла. Даже, если без работы останусь, «спасибо» Сашке скажу. Когда кто-то за тебя заступается, это дорогого стоит. И не важно, чем закончится. На душе птицы поют и солнце светит. Я в этот день впервые на Сашу по-другому посмотрела.
Мы в кино не пошли. Долго гуляли по городу, дурачились, смеялись. Чтобы согреться и отдохнуть, пили кофе в маленьком уютном кафе. И разговаривали.
Я Саше о себе всё рассказала. Хотя особо и нечего было. Колледж окончила и работаю.
Мама год назад умерла. Внезапно. Инфаркт, который даже не сразу узнали. Три дня маме было плохо, а мы даже скорую ей не вызывали, а потом стало поздно.
Папа недавно женщину себе нашёл. Хорошая тётка, он нас познакомил. Папа к ней жить ушёл, а я совсем одна в квартире осталась.
Друзья у меня, конечно, есть. И школьные, и из колледжа, с Машей, вот, сдружилась.
Саша тоже мне о себе рассказывал.
Правда, больше о гонках, в которых они с Драконами участвовали, трофи. О трудностях, которые им с друзьями приходилось преодолевать на непроходимых трассах. Саша, вообще, на машинах, мотоциклах и прочей технике повёрнутым оказался. А я его слушала…
