К концу дня я понимаю, почему от девочки сбегают няни. У меня уже онемели ноги и язык, а из ушей, кажется, пойдет кровь, но эта усталость даже приятна. Сама не знаю, как понимать свои противоречивые чувства. Просто я вообще не тот человек, на которого можно повесить такую ответственность, но, уже взяв ее, я должна сделать все идеально.
Соню не устраивает моя догадливость, и она придумывает все новые и новые каверзы, но к вечеру и ей становится тяжело. Умотавшись, она засыпает прямо у меня на руках, когда я несу ее к машине Влада.
Он позвонил и сказал, что уже освободился. Узнав, где мы, он быстро подъезжает за нами.
***
– Ох, и умаяла ты ее, смотрю! – улыбается Влад, забирая у меня из рук спящую дочку.
– Кто кого еще умаял! – усмехаюсь в ответ и отдаю ему ребенка, стараясь не потревожить сон.
Мужчина нежно целует ее в висок и вдыхает аромат. Все это происходит так обыденно, что, кажется, Влад и сам не замечает, как проявляет нежность. Оно получается у него на автомате, хотя я смотрю с восторгом на это. Никогда бы не подумала, что он так относится к детям…
– Ну что ж, я, пожалуй, пойду.
– Куда? – непонимающе тянет Влад, а я смеюсь:
– Домой, конечно! Или ты думал, я тут живу?
– Ну да, в клетке с обезьянами! – хмыкает мужчина, и я легонько пихаю его локтем в бок.
– А серьезно, я просто хотел тебя подвезти.
– О, не стоит, я могу взять такси, – отнекиваюсь.
– Нет, у тебя же машина возле кофейни – значит, отвезу туда. Ну и отдам тебе заработанное, – хитро подмигивает мужчина.
Признаться, я даже забыла об оплате. Но кругленькая сумма, которая вот-вот появится у меня в кармане, не может не радовать.
Вот где справедливость? Кострицкий же учился даже посредственно, хотя язык у него всегда был подвязан, да и природное обаяние сыграло немаловажную роль. Я же всегда старалась выбиться в круглые отличницы, везде участвовала, даже красную медаль получила, поступила в МГУ на экономический, а толку? Где он, а где я?..
– Как день провели? – шепотом спрашивает Влад.
– Ну-у… Мы сначала рассматривали животных, Соня постоянно пыталась сбежать или покормить хищника…
– О боги…
– Да не переживай, у вас, Кострицких, я так понимаю, это в крови, и я умею с вами справляться.
– Только ты и умела, да… – задумчиво тянет Влад. – Ну ладно, поехали, я жутко устал. Да и вы тоже. Соне вон давно пора быть в кроватке.
– Да, ребенок в такое время уже должен спать… Хотя он и спит! – Улыбаюсь и сажусь в машину к мужчине.
Тот аккуратно усаживает дочь в автокресло, предварительно поставив его в полулежачее положение, и садится за руль.
– Ты не думай, она ложится всегда вовремя. Я тщательно слежу за ее режимом и развитием, но вот сегодня так случилось…
– А я ничего и не думаю, она прекрасная девочка, и ты… любишь ее. – на последней фразе я догадываюсь заткнуться. Просто тот взгляд, которым наградил меня Влад, просто вышиб дух из груди. Он даже, наверное, и не понял, насколько в его глазах было много тоски и любви.
– Да, она мое все…
Мужчина заводит мотор, и мы в тишине доезжаем до кофейни. Моя ласточка стоит на парковке и грустно дожидается своей хозяйки. Что ж, день был хороший, но пора и честь знать.
– Ладно, Кострицкий. Спасибо за работку, но мне пора. Всего хорошего. Передай Соне, что она чудо.
Я открываю дверку, но мужчина хватает меня за руку.
– Постой!
Его прикосновение и такие теплые сильные руки рождают во мне волну чего-то давно забытого.
– Чего еще? – пытаюсь срыть смущение за дерзостью, но на него это не работает. Кажется, он и сам немало смутился, потому что быстро убрал руку.
– Спасибо… – роняет он шепотом и отводит взгляд.
– Не за что! Пока!
Выпрыгиваю из машины и бегу к своей, на ходу поправляя юбку. Мне кажется, взгляд Влада сейчас прожигает мне спину… и не только ее. Но я упрямо шагаю к автомобилю, стараясь не оглядываться. Когда я сажусь в салон, машины Кострицкого уже нет. Даже не знаю, что я чувствую. С одной стороны, хорошо, что все закончилось и он уехал, но с другой стороны, его появление всколыхнуло во мне кучу ненужных воспоминаний. Мне хотелось никогда его больше не видеть, но в то же время бесило желание узнать его заново. А вдруг он изменился?
Фыркаю своим же мыслям. Ну конечно, изменился! Разве что стал еще наглее и противнее!
Завожу мотор и добираюсь домой. Ноги гудят от усталости, но я все же иду в душ и сразу же заваливаюсь спать. Завтра работа с утра, да и послезавтра тоже, раз Илья меня заменял, а значит, нужно хорошенько выспаться.
Утром я просыпаюсь довольно бодро, хоть вчера казалось, что я уснула суток на трое. Добираюсь на работу и, открыв кофейню, приступаю к делу, но все время поглядываю на дверь.
Вот дурочка, чего я жду? Влад больше не вернется. Мы выполнили условия, сделка состоялась, остальное же просто мои нелепые мысли… Вдруг он тоже поинтересовался бы, как я живу? Но нет, скорее всего, он вернулся к жене, рассказал ей про зубрилку, над которой смеялся в школе и которая с золотой медалью обслуживает сейчас посетителей кофейни. Может быть, они даже посмеялись вместе надо мной, неудачницей, и легли спать. Вместе. В обнимку.
Так, Лебедева… Куда тебя несет? Я даю себе мысленную оплеуху. У меня просто давно не было мужчины. Слишком давно… Двадцать шесть лет, если быть точнее. Не то чтобы я считала себя синим чулком, но сначала я ни на кого не смотрела из-за учебы, а потом… а потом некогда было. Погоня за хорошей работой, разочарование за разочарованием. Отвергнутые резюме и заявки, и вот я стою на раздаче горячих напитков для крутых бизнесменов.
Звенит колокольчик на двери, и я поднимаю взгляд. В первое мгновение мне кажется, что я брежу, но нет, на пороге стоит тот, о ком я думала всю ночь и половину утра. Кострицкий. Новый костюм и фирменная наглая улыбочка на лице снова вызывают во мне бурю негодования. Вот ведь где хозяин жизни. И это его я ждала все утро? Тьфу!
Но мужчина уверенно шагает ко мне и, оперевшись локтем на барную стойку, окидывает меня внимательным взглядом.
– Ты нужна мне, Кира!
Глава 3
Влад
– Ноги моей больше здесь не будет! – кричит няня Сони, хватая свою сумку.
– Ну Людмила Афанасьевна, может, уйдете завтра? У меня сегодня очень важная встреча! – пытаюсь сгладить конфликт, но чувствую, что тут нужен асфальтоукладчик, чтобы загладить такое…
– Нет уж! У вас каждый день встречи, а я должна воспитывать этого…
Мой взгляд, резко поменявшийся с доброго на разъярённый, заставляет женщину замолчать.
– Это ваша работа! – шиплю. Никому не дам оскорблять мою дочь. Неважно, что она натворит, но это будет последнее, что человек скажет.
– Да, но я не нанималась воспитывать таких детей!
– Как раз именно это вы и сделали! Но ничего, я понял. Уходите, я сам больше не желаю вас здесь видеть!
– Да вы… – пыхтит женщина, краснея, но я ее перебиваю:
– До свидания.
Она минуту смотрит на меня, борясь с желанием высказаться, но таким, как я, лучше не перечить. Няня разворачивается и уходит, оставляя меня одного.
Вот черт! Что теперь делать? Американские партнеры ждать не будут! И надо же было именно сегодня Соне вычудить такое.
Как будто почувствовав, что я о ней думаю, дочка бежит ко мне.
– Папа, эта тетя ушла? – ловко запрыгивая мне на руки, спрашивает девочка.
– Да… – выдыхаю, соображая, что делать.
– Она ведьма, как в сказке про спящую класавицу!
– Именно поэтому ты налила в ее тапочки клей?
– Да! Ты понимаешь? – Соня с такой надеждой заглядывает в мои глаза, что приходится сдаться.
