Скрывается в комнате, и через несколько минут проходит мимо с той самой дорожной сумкой, с которой пришла два месяца назад.
— Ты просто идеально создана для такого брака, сестренка. И ты ведь правда думала, что он тебя любит. Просто прелесть, какая ты дура.
Глава 4. Пора взрослеть
Вот оно как. По словам родной сестры, я - размазня и тряпка за то, что влюбилась в своего мужа и доверилась ему в его желании, чтобы я была хорошей женой и матерью. Да, я не ожидала подобного подвоха со стороны Макара. Он мне не говорил, что ему нужен инкубатор и что он будет мне изменять, а мне придется смириться с этим.
И да, я никогда не подозреваю людей в подлых намерениях. Быть доверчивой и доброй плохо? Ну, если только среди черствых, беспринципных и жестоких людей, для которых норма переспать с мужем сестры или взять наивную девственницу замуж, потому что пришло время рожать детей от чистой нецелованной девочки.
— Лен, успокойся, — внимаю у закрытой двери кабинета голосу Макара.
—Встретимся, поговорим, — несколько секунд молчания, и с тихой яростью шипит
—С мужем таким тоном разговаривай, Лен. И я не знаю, как она про тебя пронюхала.
Без понятия.
Я не хочу верить, что у Макара связь еще и с замужней женщиной. Во что меня втянули? Крики Темы и бессонные ночи теперь кажутся спокойным и уютным раем по сравнению с тем, что сейчас происходит с жизнью. Два моих близких человека предали меня и оказались не теми, кем я думала.
Открываю дверь без стука и вхожу. Макар развалился в кресле. Отбрасывает телефон и смотрит на меня как на недоразумение в его сложных буднях неверного мужа. Среди мебели из темного дуба, кожаной обивки в дорогом костюме из тонкой светлой шерсти он смотрится хозяином жизни. Его поймали на измене, а он бессовестно невозмутим.
Конечно, не стоило ждать от него, что он ударится в слезы и упадет на колени с мольбой о прощении. Он перевыполнил свой план на эмоции в гостиной, когда встряхнул меня и вытянул из обморока.
— Кто такая Лена? — тихо спрашиваю я и на ответ даже не надеюсь.
Но я обязана задать этот вопрос, чтобы перехватить инициативу С Жанной мне все понятно: она мастерски покрутила задницей в надежде спихнуть меня и какую-то загадочную Лену с насеста. Хочется ей устроить свою жизнь после череды неудачных романов.
— Забавно, что она сама не раз просила, чтобы я познакомил тебя с ней, — Макар невесело усмехается.
— Что?
Не на такой ответ я рассчитывала. Он должен был мрачно сказать “Не твое дело", а не говорить, что его любовница жаждет со мной встречи. Мое лицо искажает легкая гримаса отвращения, будто к спине приложили холодную пупырчатую жабу.
— Ты удивлена?
— Так я думала, что и ты меня любишь, — закрываю глаза и с трудом сдерживаю поток слез.
— И правда, дура.
— Макар, я не… — к горлу подкатывает ком слез. Я его сглатываю и сипло продолжаю, — я не желаю во всем этом участвовать. Будь человеком, Макар.
Мне тяжело держать его насмешливый и надменный взгляд. Я хочу разрыдаться. К глазам подступают слезы, горло схватывает болезненный спазм, и я поджимаю губы, сдерживая в себе из последних сил горькую обиду.
— Ты знаешь, я тоже против того, чтобы тебя знакомить с Леной, — Макар покачивается в кресле, — но, видимо, ей хочется быть ко мне еще ближе через дружбу с тобой. Это что-то из категории женской логики.
— Прекрати.
— Уля, слезы вытри и включи уже голову. Я так понимаю, ты хочешь упорхнуть из семейного гнездышка с Артемом на руках, гордо вскинув голову, в новую жизнь без мужа-мерзавца, — скалится в улыбке. — Но этого не будет. Уходи одна, если так хочешь сыграть в гордость.
— Ты шутишь, да? — голос предательски дрожит паникой. — Теме нужна мама.
Он же еще кошечка.
— У меня есть все возможности, чтобы забрать у тебя сына, Уля, — стучит пальцами по подлокотнику, — но, видишь ли, я считаю, что у ребенка должна быть мать, но лишать тебя выбора я не могу. Хочешь, уходи.
— Какой же это выбор? — пальцы дрожат.
— Сложный, — пожимает плечами, а глаза холодные и колючие. — Как жена и мать без всех этих истерик, ты меня устраиваешь. И не делай сейчас такие удивленные глаза, Улиточка. Ты знала, на что шла. Ты видела во мне обеспеченного мужика, с оторым будет тепло и сытно.
— Не говори так.
— Люби, одаривай заботой нашего сына, — Макару совершенно не стыдно за свои слова, будто он давно ждал этого разговора и готовился к нему.
— А что потом?
— Потом второй и третий ребенок. Мы же планировали троих.
— Да что с тобой не так.
— Я согласен с тем, что с сестрой твоей вышло некрасиво, но у меня эти две недели сложные и напряженные, — Макар поддается в мою сторону и облокачивается о стол, сцепив ладони в замок. — В любом случае, ее уже тут нет.
Наконец-то, — зло ухмыляется, — не люблю таких женщин. Они умеют подгадать момент.
Закрываю лицо ладонями и медленно выдыхаю. Я впервые увидела Макара таким, какой он есть на самом деле без флера девичьих фантазий.
— Отпусти нас... Найди другую женщину, которая родит тебе детей.
— Я все уже наше, — встает, кидает белый взгляд на наручные часы и застегивает пиджак — Нет у меня сейчас желания тратить время на очередные поиски, встречи, разговоры, свадьбы. Меня все это утомляет. Ты меня устраиваешь, но раз ты хочешь встать в позу, то время тебе до вечера. Решай ты с нами или без нас, —хмыкает и возвращает мне мои же слова, — найдешь себе другого мужика, от которого родишь нового ребенка.
— Ты считаешь, что я могу бросить Тему? — поднимаю взгляд.
— Вот тебе встречный вопрос, Улиточка, — с предостережением щурится, — с чего ты решила, что я откажусь от сына? Я тебе такую веселую жизнь устрою, если вздумаешь сбежать с ним или решишь пободаться со мной из-за чувства уязвленного достоинства, что взвоешь. Ты умная девочка и все сама понимаешь. А теперь мне пора.
Отхожу в сторону, когда он шагает к двери. Неожиданно он притормаживает, разворачивается ко мне и касается моего подбородка, вглядываясь в глаза:
— Пора взрослеть, верно?
Меня от его прикосновения пробивает разрядом электричества, которое ныряет дрожью в руки. Смахивает с моих щек слезы, усмехается и выходит, а я оседаю на плотный ковер полу без сил.
Глава 5. Ты тоже никому не нравишься
— Что у тебя с рожей?
Юру Пастухова я и в обычные дни терплю с трудом, а сейчас хочу ему рожу набить, чтобы сбросить напряжение. Утренняя игра в теннис с этим бесячим жирдяем никак не помогла мне успокоить нервы. И он всех раздражает, но он один из самых влиятельных людей в нашем кругу. У него в руках почти все крупные карьеры.
Гранит, мрамор, песок, асбест... Вот и приходится с ним держать связь. То на свадьбы его ходить, то играть в теннис по понедельникам.
— И играл ты сегодня из рук вон плохо.
Не до игр мне сейчас. Впереди маячит разговор с Леной. Ее истерики, мои попытки оправдаться и объяснить, что на меня нашло. Забавно получается, от меня верности ждет не только жена, но и любовница.
— Да я тебя уделал, как обычно.
Каждый раз проигрывает. Каждый, мать его раз, но продолжает и продолжает со мной играть. Я не понимаю его. Я все еще лелею надежду, что ему надоест фигней страдать, потому что в теннис он никогда в жизни не научится играть, но, похоже, этого не случится. Он прекрасно знает, что я терпеть не могу понедельники только из-за встреч с ним.
— Это ты из-за того, что железо упало в цене? — небрежно помахивает ракеткой.
— Не критично упало. В пределах нормы.
— Может продашь парочку своих месторождений, пока совсем цены не обвалились? — присаживается на скамью рядом.
— Если продам, то не тебе.
— Ты мне делаешь больно, Макар. И я готов даже не торговаться
— нет Юра.
— Сколько я тебя, сволочь, уже окучиваю? — хрипло смеется. — С отцом твоим у меня не получилось договориться, так теперь еще и с тобой ничего не выходит.
