— Что ты, милая, ты совершенно не изменилась, — поют Нина и Нинины девочки. – Ты наш герой.
Наверно, это плохо, если ты не в состоянии порадоваться за твою лучшую подругу, если кто-то при тебе говорит ей, что она их герой. Тем более, если ты не в состоянии сказать ей того же, не покривив душой. Усердно заставляю себя порадоваться за Каро, твержу себе, что нехорошо завидовать. Хоть завидовать тут, по-моему, и нечему. Не такой я ее знаю, как они. Возможно, не знаю совсем. Прозевала, когда и как она стала такой. Если вообще реально стала. А еще у нас с ней в доисторические времена был период буйной молодости, о котором только мы с ней знаем и о котором предпочитаю не распространяться сейчас – ну их, зачем подставлять ее перед ними.
— Ты мой герой, — настаивает-подмазывается Нина. – Бывает, до того задалбываешься на работе... ты даже не представляешь, как меня выручают твои видео.
Я хотела бы сказать, что она не права, но... на работе, да... Мгновенно вспоминаю, как Рик заставил меня поехать на сделку в квартал красных фонарей, поднимаюсь со скамеечки и иду освежиться. Неужели он теперь и Нину к рукам прибрал... неужели даже рассказал ей про Риту. Если так, то мне ее почти жаль. Почти – но нет. Мне нет дела до нее.
Зато Каро у нас теперь повысилась до «возвышенных», посмотрите-ка. Рози тихонько, но беззлобно фыркает – а и ничего, мне не жалко. На здоровье.
Мне нет дела до нее, думаю, слушая Нину и ее восхваления моей подруги, которых та не получает от меня, а от нее принимает с удовольствием. Мне нет дела до нее, думаю, глядя на нее и даже разглядывая ее исподтишка, всю ее, все ее распаренное тело. Не завидуя ей, и потому не умаляя ее прелестей. Что-то же он в ней нашел – помимо фигуры, думаю, хоть мысль эту и не звала, а, наоборот, отгоняла. Начинаю мысленно сетовать на то, что, притащившись сюда, протрезвела слишком рано.
Мы заказываем себе чай, фрукты и смузи. Каро просвещает нас насчет того, что в сезон турбулентностей для души и тела, как никогда, важно порадовать себя ароматическими добавками, и выбирает «аромат дзен», от которого, понятное дело, «пищщят» ее девочки. Как ни странно, «пищщяние» это завершается тем, что мы – все, кроме Каро, которая пьет негазированную воду – незаметно переходим на просекко. Припоминаю, что выпить его Нина может много.
Просекко и для меня приходится в тему, помогает расслабиться. Теперь, что называется, хорошо сидим, пока они не пускаются обсуждать самое интересное.
Сауна делает свое дело, просекко его довершает – их томная девичье-бабская возбужденность буквально витает в ароматно-жарком воздухе. Самой большой тихоней в этих душещипательных обсуждениях оказываюсь я, не просившая подробностей. Как ни странно, Рози тоже молчит в тряпочку.
— Девчонки, мой меня задолбал уже – все про свою экс рассказывает... он ее так, он ее этак... Это нормально, как думаете?..
— Однозначно: ненормально! Ты заслужила, чтоб он заткнулся и как тебе нравится делал, — твердо произносит Каро – под ее слова другие даже «чокаются». – Ты ведь тоже с его желаниями считаешься.
— Ну, это да-а-а...
— А то – так пусть катится тогда обратно к бывшей. Ты себе получше найдешь, — говорит Нина решительно и серьезно своей подруге и с благодарностью смотрит на Каро. А другая ее подруга, та, что узнала меня в самом начале, бросает на меня пристальный взгляд.
Подмечаю, что, насколько все они признают Каро, как гуру в медитации, так за Ниной в их компании закреплен некий авторитет в вопросах отношений.
В последний раз она еще формировалась, по-моему, а теперь, выходит, сформировалась? Куколка окуклилась и в бабочку перекуклилась. А все эти ее лозунги... Кажется, она из таких, у которых все должно быть по-правильному. Ужин при свечах. И заниматься любовью где попало она не станет. С улыбкой «поднимаю» ей навстречу, будто и впрямь одобряю ее жизненную позицию.
Аккуратно прислушиваюсь к самой себе: вроде не колбасит. Затем даю внутреннему голосу предположить:
«Это он ее сформировал. Оперативно, как он умеет».
А они и дальше бодренько так, на манер игривых пузырьков в просекко перебрызгиваются интимными детальками:
— Девочки, недавно марафон новый начала: «Только с прелюдией!»
— А он – что? – спрашивает та девушка, у которой парень про бывшую болтает.
— Ему-то лень, конечно! Но я спуску не даю. Иначе...
— ...иначе не даешь совсем! – не спрашивает – утверждает Нина.
— Это правильно! – соглашается та девушка, что с болтливым парнем.
— У моего еще и падает постоянно! – жалуется девушка-марафонщица. – Пас-та-янно!
— Работает, что ли много?..
— Скорее, много дрочит, — вполголоса, но слышимо для меня бормочет Рози, полупрячась за моей подмышкой, а я вместе с колючим глотком просекко яростно, до слез на глазах заталкиваю обратно смех, так и рвущийся наружу.
– Ну да, работает... А я потом – блин, стимулируй его... слова не скажи...
— ...а то вообще упадет наглухо!
Все понимающе смеются, мол, «не первый год замужем». Хотя реально замужних среди них нет.
– А мой, прикиньте... – решается, наконец, «вылезти» третья девушка, та, которая «моя знакомая» и конспираторша. – Я, конечно, не повернутая и мы с ним любим друг друга, но – он позу никогда не меняет! До того осточертело, чесслово! Разнообразить предлагаю, а он – игнор...
— Вот честно, девчонки. То они устают, то не могут. То лень им, то бывшие снятся... Да мужики тоже те еще «барышни», — и Нина осушает очередной бокальчик под шквал пьяненького группового хихиканья.
А я сижу и помалкиваю, невинно и безобидно улыбаясь. Другие, особенно та зараза-конспираторша, украдкой поглядывают на меня, а на моем лице этакий чистенький лист, не запятнанный никаким левым опытом. Рози тоже не трындит, но к ней внимания поменьше.
— Да-да, — приговаривает Нина, — еще те барышни... Им тоже надо, чтоб все «по-ихнему» было... и слишком активно с ними тоже нельзя...
— Ой, да пусть лучше такими будут, — неожиданно-вальяжно потягивается Каро.
— Ну нет! – вызывающе-громко говорит Рози. – На фиг они тогда сдались – командовать?.. Вот я, например, с кем хочу... – шокированное молчание, — ...с тем и фотографируюсь!
Прикусываю язык, хоть на самом деле готова расцеловать Рози – уж больно они надоели, эти клуши.
Странная у нас подобралась компашка. И почему именно с этими, включая Каро, теперь приходится обсуждать секс?
Помню, Каро всегда была не то, чтобы занудой, но и маньячкой ее было не назвать. Или может, просто не наталкивалась на подходящего партнера. Когда-то я и о самой себе была похожего мнения. Уверена, что Миха в его бытность моим мужем – тоже.
Однако столь злостное и длительное неучастие в их перехихикиваниях рано или поздно должно показаться им подозрительным. Спохватываюсь и включаюсь в общий хор – как видно, поздно: Нина улавливает и «цепляется»:
— А что, у тебя было не так?
— Да нет, конечно... – говорю. — Всякое бывало... Хотя бывший... – странно – назвала Рика «бывшим» ... мне не в ломы признать, что он бывший, просто слово какое-то тупое... я и про Миху так никогда не говорила, — ...он... ну... когда как, в общем...
— Да?.. И когда?.. – спрашивает Каро.
— ...и как? – почти в унисон с ней спрашивает Нина.
— Ну... бывало... – блин, клялась себе, что никому не разбазарю... клялась... неужели сейчас... – ну... – чувствую, как Рози незаметно взяла меня за руку, ту, в которой нету бокала... – ...он как-то раз даже на работу ко мне просочился...
— И что – прям там?..
— Прям там, — прям-тамкаю, будто китайский болванчик.
Девочки издают истерическое бульканье и задыхающиеся звуки. На лицах у них возбужденный ужас, смешанный с невольным восхищением и, возможно, завистью.
— Ну-у не-е-е, — нарочито громко отрезает Рози, — мой-то бывший... ну, он – офф, точнее, тоже как-то сунулся ко мне в офис, но я ему, такая, мол: Дж-жино, че за херня... С тех пор у нас с ним где-нить в туалете, в ресторане... конечно, если не локдаун – и всё! И эт максимум! Так-то с ними надо, — и Рози сурово зыркает на остальных.
