Но блат не безлимитный и рекомендация "уволена за опоздание" как-то тоже вряд ли поможет в поиске нового места.
Все эти мысли неприятно дёргают нервы, доводя меня практически до панического состояния, но к счастью, в этот же самый момент мимо проезжает несколько машин с мигалками и сиренами и поток автомобилей наконец начинает двигаться вперёд.
— Мамуль, всё, кажется, движение пошло, — торопливо проговариваю в трубку. — Так что, скоро приеду на работу. Звонка не жди, потому что опаздываю и могу не успеть позвонить.
Сбрасываю вызов, убираю телефон в сумку, поправив ремешок на плече, и начинаю медленно продвигаться сквозь толпу к выходу. Когда автобус доедет до нужной остановки, мне необходимо будет как можно быстрее выйти.
В панике смотрю на консоль автобуса и вижу, что цифра на телефоне водителя, который закреплён на специальной подставке, уже показывает двадцать пятьдесят семь.
Можно сказать, я уже опоздала…
Стоит автобусу затормозить на станции "Клиника Пушкарёва", как я практически вываливаюсь наружу и сразу бегу вперёд, чувствуя, как по щекам беспощадно начинает молотить дождь, а в сгустившихся над головой тучах сверкает молния.
Прекрасно… Мало того, что из-за пробки я не успела заехать домой, чтобы переодеться, так ещё и на работу заявлюсь насквозь мокрой…
Перед глазами в этот момент автоматически появляется недовольное лицо старшей медсестры и сердце от этой картинки начинает барабанить ещё отчаянней.
Эта женщина абсолютно не восприимчива ни к каким человеческим факторам. Мне кажется, она даже самоутверждается, когда кого-то отчитывает или заставляет писать объяснительную.
Телефон в сумке разрывается — уверена, что это она звонит.
Мобильник не достаю, чтобы не терять время, вместо это прибавляю шаг и бегом несусь в сторону дороги с как всегда неработающим фонарём.
Начинаю бежать быстрее, когда телефон в сумке звонит повторно. Кажется, что у себя в голове я слышу тиканье часов, которые отсчитывают в обратном направлении время, оставшееся до начала моей смены. С каждым ударом они звучат всё громче и громче, заполняя мой рассудок бесконтрольной паникой.
С шумом выдохнув, крепче перехватываю сумку и со всех ног несусь через дорогу, как вдруг в моё сознание врезается оглушительный звук визжащих тормозов, сопровождающийся ослепляющей вспышкой света, а через секунду я чувствую резкий удар в бедро.
Не в силах удержать равновесие, со всего размаху падаю на мокрый асфальт, в последний момент успев подставить руки. Колени и ладони обжигает острой болью, волной разливающейся по телу.
Рвано выдохнув, замираю, на четвереньках распластавшись на асфальте. Холодный дождь барабанит по спине, большими каплями стекает с волос и немного остужает боль от удара.
Боковым зрением вылавливаю стоящий буквально в паре миллиметров от меня большой чёрный джип, который очевидно меня сбил. В этот же момент дверь с пассажирской стороны открывается, словно через слой ваты доносится звук тяжёлых шагов и в свете ослепляющих меня фар, я вижу выходящего с водительской стороны мужчину, направляющегося в мою сторону.
Глава 1.1
Глава 1.1
Мой взгляд медленно скользит снизу-вверх. Сначала фокусируется на громоздких чёрных ботинках, затем цепляется за военные штаны, чёрную толстовку, как вторая кожа обтянувшую крепкий торс и широкую грудь, а затем упирается в лицо мужчины. Приходится сильно задрать голову, так как вышедший из сбившего меня джипа человек оказывается очень высоким. Просто огромным.
На мгновение свет фар слепит меня, и я не могу отчётливо разглядеть черты его лица. Но через несколько секунд всё же удаётся это сделать. Неосознанно вздрагиваю, когда тяжёлый тёмный взгляд упирается в меня и давит своей чернотой. Из-за дождя и света фар внутри чёрных зрачков будто бы мерцает огонь, а длинный шрам, пересекающий бровь и заходящий серпом на скулу, кажется почти красным.
Я машинально дёргаюсь назад, задеваю повреждённым коленом валяющуюся рядом сумку и взвизгиваю от боли. Внутри начинает нарастать из ниоткуда взявшаяся паника, хотя, возможно, на меня так влияет этот тяжёлый взгляд незнакомца, который я ощущаю на своём теле даже сейчас, когда не смотрю на мужчину, а пытаюсь неуклюже подняться, скользя израненными ладонями по мокрому грязному асфальту.
От боли приходится стиснуть зубы, и вместо дыхания выдавливать шипящий звук из полусомкнутого рта. Мокрые волосы липнут к глазам так, что становится совсем ничего не видно, и я зло смахиваю их рукой, испачкав щёку смесью из крови и грязи. Проклятый день!
Снова громко шиплю и стону, когда при очередной попытке подняться, колено проскальзывает по земле, ударяя по моим нервам новой порцией боли.
— Не шевелись, — рядом раздаётся низкий чуть хрипловатый голос, а плечо обжигает тепло и мягкое давление, не позволяющее мне подняться.
Резко поворачиваю голову и буквально утопаю взглядом в тех самых чёрных глазах, которые ещё мгновение назад были достаточно далеко, а теперь уже в полуметре от меня.
От неожиданной близости незнакомца у меня нервы стягиваются в тугую струну, а лёгкие словно слипаются из-за чего мне не сразу удаётся сделать очередной вдох, а когда поток воздуха всё-таки втекает в моё тело тонкой струёй, запах мокрого асфальта проникает в мои лёгкие вместе с новым незнакомым запахом. Очень тяжёлым, древесным. Мне требуется сделать ещё несколько вдохов, чтобы понять — так пахнет этот мужчина. Это его духи.
Незнакомец присаживается на корточки и обводит меня хмурым взглядом с головы до ног и обратно.
— Постарайся не совершать резких движений. Просто сиди спокойно, поняла?
Сглотнув, судорожно киваю.
Взгляд машинально проходится по красному рубцу на лице мужчины. Разглядывать шрамы не тактично, да и я видела сотни шрамов за свою вроде бы небольшую карьеру медсестры. Но этот почему-то непроизвольно притягивает внимание. Может, потому что, ещё сильнее заостряет черты лица этого человека и делает их более грубыми, даже жесткими. Особенно когда вспыхивает молния и придаёт рубцу дополнительное свечение.
— Вот здесь больно? — невольно вздрагиваю, когда пальцы незнакомца ощупывают колено, затем осторожно скользят вверх и ложатся на тазобедренный сустав. — А здесь? Ногу можешь согнуть и выпрямить?
— Кажется… да, — глотнув немного воздуха, делаю небольшое шевеление ногой.
— Не торопись. Могут быть переломы, — в очередной раз рукой удерживает меня от лишних движений и продолжает с хмурым видом ощупывать бедро, на которое пришёлся удар.
— Вряд ли у меня перелом. Я бы почувствовала сразу…
— Шок — слышала о таком явлении? — спрашивает, хмуро сведя брови на переносице. — В подобном состоянии люди и при смерти могут встать и побежать как ни в чём не бывало. Так что, нужно убедиться, что точно всё нормально.
Ещё несколько надавливаний в области плеч и рук, затем мужчина достаёт связку ключей из кармана штанов, включает фонарик-брелок и светит мне в глаза.
— Вроде порядок. Переломов и рваных ран нет, зрачки тоже нормально реагируют. Но рентген тазобедренного сустава сделать не помешает. На меня обопрись — я помогу тебе встать.
— Вы врач? — ничего толком не успеваю сделать и сообразить, только хаотично хлопаю мокрыми ресницами, когда ладонь незнакомца вдруг ложится мне на поясницу, а через мгновение мы оба оказываемся на ногах.
