- Содержимое сумки высыпаем, - равнодушный приказ, от которого у меня стынет кровь.
Выворачиваю свою сумочку на ленту, сама иду через металлоискатель, а потом послушно стою в течение минуты, пока меня то ли лапает, то ли досматривает секьюрити. Ощупывает грудь, живот, мнёт задницу, ведёт по бёдрам, ногам. Хуже, чем охрана в аэропорту, только эти ничего не спрашивают. Молча. Лишь глаза похабно горят, говоря о том, что профессия входящих в дом девчонок для них не секрет.
Кошусь на свою пустую сумку. Сглатываю, когда охранник её встряхивает и бьёт по дну - в эту секунду сердце в пятки уходит. Но нет - везёт, и мужик ничего не замечает, небрежно кидая сумочку на стол и кивком предлагая мне забрать с ленты её содержимое.
Сразу после меня досматривают Нэллу, и вот с ней охранники уже шутят, залезая лапами под короткую золотую юбку. Она заливисто смеётся, даже не пытаясь увернуться, а я тем временем, чиркнув непонятную закорючку в подсунутом общем договоре о неразглашении, спешу ретироваться и смешаться с толпой, в очередной раз радуясь, что здесь буквально все женщины ярче и красивее меня.
Шубу оставляю в гардеробной комнате. Поправляю в очередной раз съехавший на плечо ворот серой вязаной кофты и, крепко прижав к себе сумку, поднимаюсь по парадной лестнице в просторный холл.
Почему-то я ожидала, что внутри дом генерала будет более современный, чем снаружи. Зря. Ощущение, что я на экскурсии в одном из петербургских дворцов так и не покидает. Золотая лепнина, художественная роспись, статуи, картины, хрустальные громадные люстры, мрамор и тяжёлый бархат портьер.
И от этого ещё более впечатляюще смотрится то, что происходит в огромном зале вверх по широкой лестнице. Я словно попадаю в элитный закрытый клуб в старинных интерьерах. Густой полумрак, мягкие диваны по всему периметру, в конце сцена, на которой надрывается топовый певец, легко собирающий Ледовый. И светомузыка ничуть не хуже, чем на профессиональном концерте. Ближе к сцене круглые столы на шесть и восемь персон, не за кем не закреплённые дальше фуршетные столики. Снующие в нарядной пафосной толпе официанты, девушки - гимнастки в прозрачных шарах под самым потолком. Около колонн клетки. В ближайшей ко мне - реальный тигр, порыкивая скалящийся и прижимающий уши.
Людей вокруг тьма. И это далеко не одни мужчины, хотя их конечно - абсолютное большинство. Но есть и женщины.
Разного возраста, комплекции, но все как одна - холеные, обвешанные бриллиантами и с надменными, непроницаемыми взглядами, которыми они одаривают замелькавших в их элитной толпе привезённых эскортниц. Возможно, это чьи-то жены, возможно, высокопоставленные чиновницы или представительницы бизнеса, близкие к кругу Жиренко. Рассматриваю их и зубами хочется скрипеть от досады, что у меня отобрали телефон и никаких снимков не сделать. Всё, что есть - лишь пара маленьких пластиковых микрофонов, спрятанных в двойном дне сумки.
Мой план до гениальности прост и почти так же безумен. Пробраться сюда, попробовать установить микрофоны - желательно в кабинете Жиренко или ещё в каком-нибудь таком месте, где он может обсуждать свои дела, и потом незаметно уйти. Шеф забраковал, покрутив у виска, редактор Ильич в голос рассмеялся, а я вот решилась. Сама. Знает только наш оператор Толик. Если не выйду на связь через двадцать четыре часа - поднимет всех на уши, чтобы начали искать меня. Очень надеюсь, что делать ему это не придётся...
Хватаю с подноса мимо проходящего официанта шампанское. Выпиваю залпом, морщась от ударивших в нос пузырьков. Пищевод обжигает теплом, но адреналина в крови столько, что алкоголя вообще не чувствуется.
Надо сейчас найти тихое место и пока просто наблюдать...
Мой расчёт на то, что никому я в своём дурацком свитере не интересна, кажется верным. Даже официант, у которого взяла бокал, покосился с брезгливой жалостью, искренне не понимая, как я сюда попала. Ставлю опустевший фужер на высокий столик, беру с подноса очередного официанта ещё один, но уже не пью - лишь рассеянно покачиваю в руке тонкую хрустальную ножку, пока углубляюсь в толпу.
Замечаю Нэллу, с которой вместе проходили досмотр. Она улыбается мне и салютует точно таким же полным бокалом, а потом, быстро просканировав намётанным взором гостей вокруг, направляется к группе мужчин.
И будто случайно задевает плечом...того самого, который пожелал мне несколько минут назад «удачно отстоять смену».
Шампанское из её фужера филигранно проливается только на едва прикрытую золотой тряпочкой высокую девичью грудь, не задевая белоснежную рубашку Керефова. И, кажется, я даже сквозь долбящую из усилителей музыку и стоящий вокруг человеческий гул слышу, как блондинка кокетливо охает, сексуально округляя при этом пухлый рот.
Мужчина, резко обернувшись, на автомате проезжается цепким взглядом по её точёной полуголой фигуре, пока Нэлла болтает что-то, оправдываясь, и уже знакомая кривая ухмылка возникает на его обрамленных короткой бородой губах. Вот только смотрит Керефов на неё совсем не так, как смотрел на лестнице на меня. Он не считает её забавной - он решил, что она вполне ебабельна...
Пф, ну и дурак! Какие же всё-таки примитивные создания - эти мужики.
Отворачиваюсь от начинающей ворковать парочки, запивая непонятно откуда взявшуюся горечь на языке маленьким глотком шампанского. Нервно оправляю ворот своего мышиного свитера. Пока кобелей профессионалки разбирают, мне бы осмотреться и желательно Жиренко найти...Или хотя бы место, где можно оставить жучки.
В зале я генерала пока не вижу. Медленно продвигаюсь дальше к сцене, внимательно озираясь по сторонам.
- Так, а ты же с нами приехала? - внезапно врезается в спину хрипловатый женский голос.
Оборачиваюсь, вздрогнув.
Анжела или как её там Каперский в автобусе представлял.
Недовольно щурит на меня свои миндалевидные глаза, придирчиво осматривая с ног до головы.
- Да, в автобусе.
- Хм...Так не пойдёт. Ужасно выглядишь, милочка. Пошли со мной, в порядок тебя приведём, - и тут же разворачивается на своим бесконечных шпильках, уверенная, что я безропотно последую за ней.
- Но я...- подаю было голос.
- У меня времени нет. Быстро! - шикает Анжела раздражённо, не оставляя мне выбора.
5. Марина
5. Марина
Неловко лавирую между гостями, пытаясь успеть за лимонным платьем Анжелы, светящимся во полумраке как путеводная звезда. Её плавная походка от бедра завораживает даже меня, что уж говорить о мужчинах вокруг, застывающих на месте и выворачивающих шеи и тем самым мешающими мне за ней идти.
В конце зала сворачиваем в неприметный коридор, затем направо, и Анжела широким жестом распахивает настежь дверь в огромную уборную.
- Закрой, - резко разворачивается ко мне на каблуках. Скрестив руки на груди, обводит меня скептическим взглядом.
Послушно плотно прикрываю дверь.
- Как зовут?
- М...Арина, - невольно вытягиваюсь перед ней в струну.
- В сумке есть во что переодеться, М... Арина? - Анжела выгибает соболиную бровь, постукивая носком туфли по мраморному полу.
- Н-нет.
- Ты что? Заикаешься?!
- Нет!
- Уже легче, - Анжела закатывает глаза и с видом мученицы подходит ко мне.
Испуганно охаю, когда вдруг берет и резко задирает мне кофту.
- Боже, ну и лифон, из спортзала что ли сразу?! - морщится она при виде моего бесшовного чёрного атласного бюстгальтера с таким лицом, будто только что в собачьи экскременты наступила, - Хотя-я-я, - тянет задумчиво, склонив голову набок и постукивая острым золотым ногтем по нижней губе, - А , знаешь, Арина, просто снимай эту шерстяную робу верности, штаны у тебя вполне ничего...а запасные туфли у меня есть. Какой у тебя размер?
- Тридцать восьмой, - глухо отзываюсь.
- Отлично! У меня тоже! Ну что стоишь? Снимай- Снимай...Алло! - Анжела уже звонит кому-то , отходя от меня, - Мася, мне срочно косметичка моя нужна и «Джимми чу» серебряные...Да! Я в туалете, который под янтарь...Всё..Муа...Жду!
