Я нахмурился и показал большим пальцем за плечо, делая шаг к ней.
— Всю свою жизнь я неправильно принимал душ? — спросил я, понимая, что канадец во мне взял верх.
Может, мама и была ирландкой во втором поколении, но она родилась и выросла в Торонто, и я тоже провел там большую часть своего детства. Там же зародилась любовь Энтони к хоккею.
— Точно. Я тоже принимаю душ голой, — пробормотала она.
Спасибо тебе за это. Мой член, похоже, не понимал, что она — будущая невеста моего брата. Мое тело помнило только о том, что слишком долго было лишено секса.
— Энтони не приедет, да?
— Наконец-то дошло, да? — я указал на комнату позади нее. — Может, позволишь мне одеться? Возможно, мы с братом и не очень похожи, но я уверен, что он не будет рад увидеть свою девушку без лифчика с голым парнем.
— Сомневаюсь, что Энтони будет не пофиг, если честно, — ответила она, как только мы оказались в спальне.
А вот и та девушка, которую я помню. Теперь румянец пропал с ее щек.
— Он не такой собственник. То есть, возможно, ему было бы не все равно, если бы это был кто-то другой. Но ты… это ты. — Она покрутила пальцем в воздухе, словно это была палочка.
— Я — это я. В этом ты права, — мой голос явно звучал грубо, потому что все мои силы были направлены на то, чтобы удержать свой член, пока он не встал на дыбы. — И поскольку ты девушка моего брата, я хотел бы сказать от его имени, что тебе не стоит ходить в белой майке без лифчика.
Ее внимание переместилось на грудь, как будто только сейчас вспомнила об этом, когда я обратил на это внимание.
— Вот черт, на мне была толстовка, — начала она, наконец-то пропуская меня, — и когда я услышала, что работает душ, сбросила ее, планируя присоединиться к тебе… то есть к Энтони.
Девушка моего брата, я сглотнул от этого напоминания. Что, черт возьми, со мной было не так? Сотрясение мозга. Точно. Законное оправдание? Я надеялся на это.
— Лучше не говорить об этом Энтони. Он захочет узнать, чей член больше. Я его знаю. Это будет первое, что он спросит, — пробормотала она, надевая толстовку с надписью: «Каролина». Она вытащила свои длинные темные волосы из толстовки, а затем сложила руки на груди, снова повернувшись ко мне лицом.
— Ты не сможешь солгать, да? — я подмигнул.
— Очень смешно.
— Это была не шутка. — Я быстро стер подкравшуюся ухмылку тыльной стороной ладони. — Первым побуждением Энтони должно быть желание ударить меня по горлу, брат я или нет. Я бы вышел из себя, если бы ты была моей женщиной и… — Куда меня понесло? Явно не туда.
Я полез в сумку, расстегнул ее и стал искать, что надеть.
— Какой костюм выбрали его фанаты?
— Человек-паук.
Она, должно быть, шутит, но, когда я поднял глаза, она стояла в дверях его гардероба с костюмом в руке.
— Дай угадаю, ты идешь в образе Мэри Джейн, подружки Спайдермена?
Губы Натальи, которые, на мой взгляд, были лучше, чем у моей подростковой влюбленности Анджелины Джоли, дрогнули в великолепной улыбке.
— То, что ты знаешь, как зовут его девушку, довольно мило.
— Меня никогда не называли милым. — Я выпрямился, держа в руке только свои боксеры. — В школе я был ботаником. Не то, чтобы ты могла помнить. Ты намного моложе меня.
— Всего на семь лет. — От ее хриплого тона у меня волосы на руках встали дыбом. — И я помню, — быстро добавила она, прежде чем направиться обратно в гардероб. — Но, раз он меня сегодня кинул, — воскликнула она, когда я потерял ее из виду, — думаю, будет справедливо, если ты наденешь все, что захочешь. К черту все, верно?
Она вернулась, сменив костюм Человека-паука на обычный костюм, и ее внимание привлекли трусы, которые я держал в руках.
— Талия, я… — Понятия не имею, что хотел сказать.
— Талия? — ее глаза вернулись к моему лицу. — Ты не называл меня так уже целую вечность.
Откуда это взялось? Черт. Я провел свободной рукой по мокрым волосам.
— Наверное, мне стоит дать тебе одеться. — Ее нахмуренные брови вызвали у меня любопытство, но я промолчал.
Видеть ее взволнованной и выбитой из колеи было как-то обезоруживающе. И мне не нравилось, как она сейчас на меня влияет.
— Ты сегодня очень мил со мной. Ты в порядке? Ударился головой? — поддразнила она, и, черт возьми, она даже не подозревала насколько попала в точку.
— Ты бы предпочла, чтобы я вел себя как член?
То, как она сглотнула, и то, как ее взгляд опустился к моей промежности, когда я произнес слово «член», заставило меня сделать неловкий шаг назад.
И почему часть меня хотела прямо сейчас сдать брата? Сказать Наталье, что он в казино, проигрывает свое состояние. Выбрал свою зависимость вместо нее. Знала ли она вообще о его проблемах с азартными играми?
— Нет, я предпочитаю такую версию тебя. — Она снова сглотнула, когда ее глаза вернулись к моему лицу.
— Значит… — Отлично, теперь я сглатываю. — Каким должен быть костюм? Нарядиться бизнесменом, наверное, не совсем то, что нужно. Хотя, для меня это так. Это далеко не то, что я ношу обычно.
Она пожала плечом.
— Я думала об итальянском мафиози. Надень этот костюм и черную рубашку. Расстегни несколько верхних пуговиц. Остановимся на этом?
Я бросил боксеры на кровать, чувствуя себя странно, все еще держа их в руках, но во всей этой ситуации не было ничего нормального.
— Ты мне так и не ответила. Ты идешь как Мэри Джейн или кто-то другой?
Наталия пожевала губу, и все мои остатки спокойствия исчезли.
— Вообще-то, Афродита. Богиня любви.
Я схватился за шею, мучительно переживая, как выдержу это. Но, прежде чем я успел вызвать в воображении ее неуместный образ в какой-нибудь тоге, резкое колющее ощущение за глазами привлекло мое внимание. Каждая часть моего черепа горела, и я несколько раз моргнул, пытаясь сосредоточиться.
— Эй, ты в порядке? — Наталья опустила костюм и устремилась ко мне.
— Да, я… — я упал на колени, когда она потянулась к моим рукам, и случайно потянул ее за собой.
— Ты меня пугаешь. Что происходит?
Я приложил титанические усилия, чтобы встретиться с ней взглядом.
— Если я потеряю сознание, просто дай мне выспаться, хорошо? Не говори моей маме, — пробормотал я, когда завеса темноты медленно опустилась на мои глаза. — Пожалуйста, Тал… — я не мог больше бороться с тем, что со мной происходило, поэтому поспешно выдохнул: — Просто пообещай, что не отвезешь меня в больницу.
***
— Ты очнулся. Слава Богу.
Но очнулся ли я? Я чертовски надеялся, что мне приснился сон, и этот голос, который слышал, принадлежал не моей маме, когда мои веки на секунду приоткрылись.
— Ты можешь выключить свет? Ему больно смотреть. — Да, это была мама, точно. Это означало, что Наталья меня не послушала. Неудивительно.
— Дорогой, как ты себя чувствуешь?
Для моей мамы мужчина всегда был «милый» или «дорогой». Неважно, что мне было тридцать шесть и я зарабатывал на жизнь охотой на террористов. Я буду ее ребенком до самой смерти. И судя по тому, что я слышал ее, мое время еще не вышло.
Мне не хотелось встречаться с реальностью, и я боролся с настойчивым желанием снова открыть глаза, чтобы оценить свое нынешнее положение.
Но воспоминание о том, что на мне было только полотенце, прежде чем я практически рухнул в объятия Натальи, заставило меня открыть глаза. Мое внимание было приковано к ней. По крайней мере, она уже приглушила свет. Ты здесь. Я испустил дрожащий выдох и вырвал из носа маленькую трубочку, которая подавала ненужный мне кислород.
— Мне очень жаль, — пробормотала Наталья, и я покачал головой, понимая, что она просто испугалась. Но все равно, если об этой поездке в больницу узнает мой командир, это еще больше отсрочит мое возвращение.
Я сосредоточился на капельнице в своей руке и маминой руке рядом, затем перевел внимание на ее лицо, где пара обеспокоенных зеленых глаз встретилась с моими.
