Твой любимый Витенька мне изменил! Изменил!
— И что? Все мужики ходят налево!
— Мама, — в ее голосе звучит злость. — Он изменил мне прямо на нашей свадьбе! Ты понимаешь! На свадьбе! Это по-твоему нормально?
— Перестань ныть. Изменил и изменил. Ты же не рассказала об этом никому? Нет. Значит, решила, что переживаешь этот момент. Поэтому прекращай ныть, скулить, собери себя в кучу, и вернись к своему прежнему состоянию.
— Мама, с моей лучшей подругой…, - она снова заплакала.
— Я тебе всегда говорила, что Светка — сучка. Та ещё тварь. А ты все: мы с детства дружим, мы доверяем друг другу. Получила?
— Хоть бы в этой ситуации ты надо мной не издевалась.
— Я говорю, что тебе делать. Но как обычно меня не слышишь.
— А если он продолжает с ней спать?
— Наверняка, — подтверждаю я. — Посмотри на себя в зеркало. Любой бы ушел налево. Всего-то за два месяца так себя угробить. Крис, ты ненормальная. Ты понимаешь, что такими темпами ты потеряешь мужа!
— Да мне плевать на него!
— А мне — нет!
— Причем тут ты? Это мой муж, а не твой.
— Притом, что Витя — хорошая партия. У него своя компания, он развивает бизнес, оставшийся от отца. Он надёжный.
— Предатель.
— Перестань бросаться этими высокопарными словечками, — поморщилась я. Какая же она глупая а свои тридцать лет, если до сих пор не понимает таких элементарных вещей. Я достала тонкую сигарету и закурила. Не люблю беседовать на такие темы, меня это изматывает. — Он нам подходит и точка. Сделай мне кофе.
Крис уходит на кухню, всхлипывая. Придется что-то предпринимать, что бы их брак не развалился ещё в самом начале. Она ведь бестолковая ещё и на развод подаст, никому не сказав. Нет, мы будем бороться. Витю упускать нельзя. Я не для этого растила дочь, и делала все, чтобы она встретила достойного мужчину, а не всех этих мимолётных проходимцев.
Крис ставит передо мной чашку, и вдыхаю аромат свежесваренного кофе и немного успокаиваюсь.
— Кристина, послушай меня. Я понимаю, что тебе больно и неприятно. Но не ты первая, не ты последняя. Если он решил спать с другой, он будет это делать. Ты можешь только попробовать вернуть его интерес. Но для этого надо перестать выглядеть страдающей молью.
Молью, которую уже траванули инсектицидами, и она дёргается на последнем издыхании.
Не сказала мужу, вот и не говори дальше.
— Я так не могу. Я не могу делать вид, что ничего не происходит, мне противно с ним даже целоваться. Что уж говорить о большем.
— Перетерпишь. Или ты думаешь, что твой отец не изменял мне?
— Мама, вы же любили друг друга!
— Сними же ты, наконец, розовые очки! Тебе не десять лет! У него между прочим была вторая семья.
— Что?
— А вот то. Он жил на две семьи. Причем у той женщины был ребенок от другого мужчины, и он его воспитывал так же, как и тебя.
— Но почему ты раньше об этом не говорила?
— Сначала ты была ребенком. А потом смысл как-то пропал. Он же все равно ушел от меня, но слава богу после твоего совершеннолетия.
— Мама, ну неужели нельзя жить в доверии и честности друг к другу?
Я вздыхаю. Ну что ты будешь делать с этой Крис. Наивная глупая девочка. Так и будет носить розовые очки.
Я встаю, снова бросаю взгляд на дочь. Да, видок, конечно, никуда не годится.
— Ты поняла меня? Никаких разговоров с мужем об изменах. Борешься с депрессией и возвращаешься к своему прежнему виду. Не хватало ещё, чтобы он бросил тебя.
— У меня не получится…
— Не смей мне ныть. Кстати, переведи мне очередную сумму на карту. Он же продолжает давать тебе деньги?
— Конечно.
Она достает телефон, и через несколько мгновений я слышу приятный звук о поступлении денег.
— Ну все, Кристина, соберись и будь паинькой.
Я выхожу из ее дома и вызываю такси. Можно теперь и в салон красоты.
* * *
После салона прогуливаюсь по парку. Осень в этом году невероятно красивая. Все деревья сверкают разными красками. И сразу становится как-то хорошо.
Я набираю на телефоне номер Виктора. Он отвечает сразу и мы договариваемся о встрече в кафе.
— Елена Сергеевна, что-то случилось? — обеспокоенно спросил зять, присаживаясь на диван за столиком.
— А это я тебя хочу спросить? Почему моя дочь в таком нервном состоянии?
— Не понимаю…
— Все ты прекрасно понимаешь. Вы поругались?
— Нет, у нас все хорошо. Просто Крис в последнее время жалуется на плохое самочувствие.
— К врачу обращались?
— Нет, она говорит, что это пустяки.
— А тебя совсем не беспокоит ее подавленное состояние?
— Ну… Может, она просто беременна?
— Просто беременна? — я удивлённо вздергиваю брови. — Ты так говоришь, словно совсем тут не причем.
— Елена Сергеевна, не цепляйтесь к словам.
— Не хами мне.
— Извините.
— Займись женой наконец. Вы всё-таки совсем недавно поженились. Будьте чаще вместе, ходите куда-нибудь, развлекаетесь в конце концов!
— Да, хорошо, я понял. Поговорю с Крис.
— Нужно действовать, а не разговаривать. Ну что я тебе как маленькому объясняю.
— Я понял, — повторяет он удручённо.
Я покидаю кафе. Значит, точно изменяет. Ему стало все равно на Крис, не волнует ее состояние, он не видит, как ей плохо.
Ладно, будем исправлять ситуацию.
Мама портит настроение. Точнее доводитего до точки кипения. Я и так мучусь вся с этой ситуацией.
Звонки Светы я или игнорирую или отвечаю, что занята делами. Но вот от мужа так не отмажешься. А он словно не замечает, как мне плохо. Интересно, они продолжают встречаться? Даже не узнать.
Витя рано уходитна работу. А я продолжаю лежать на кровати и тупо смотреть в потолок, будто найду там ответы на свои вопросы.
Даже поговорить не с кем. Лучшая подруга — предательница, матери безразличны мои страдания, брату позвонить — так ему вообще всегда было плевать на меня. Друзей детства как-то тоже не осталось в окружении.
От безысходности мне становится ещё хуже. К обеду я наконец сползаю с кровати, чтобы что-нибудь съесть. Пара бутербродов придает мне сил.
На улице стоит прекрасная погода. Я решаю сходить на прогулку. Хотя бы просто походить по улицам. Натянув джинсы и худи, я выползаю из своего заточения.
Яркое солнце бьёт в глаза. Найдя в небольшом рюкзачке солнечные очки, надеваю их. Теперь можно смотреть по сторонам, не зажмуриваясь от боли. Благо недалеко от дома есть парк.
Направляюсь туда. Обнаружив первые свободные качели,
