— Итак, Варвара, вы наверняка умираете от любопытства, что же за роль я вам предлагаю!
— Не то слово! — широко улыбнулась Варя.
О, какая улыбка! — подумал Семен Романович. Чутье меня не подвело.
— Варюша, я предлагаю вам очень выигрышную и эффектную роль. Это будет кино, естественно в формате 4+1.
— Что это? — растерялась Варя.
— Четыре серии и одна. Кино и телевариант. Куда ж мы нынче без телевидения? Прокат у нас хромает на обе ноги. Но зато телевидение дает сумасшедшую аудиторию, тем более, мы работаем с крупнейшим телеканалом. А теперь пусть Надежда Михайловна вкратце расскажет, в чем там суть, это ведь ее сценарий! К сожалению, мы не взяли с собой ни экземпляра, ни компьютера, но…
— Так даже лучше… — пролепетала Варя.
— Это история подлинная на восемьдесят процентов, — начала Надежда Михайловна. — История моей дальней родственницы. В советские времена она была нашей разведчицей, вращалась в высших кругах Англии, у нее были головокружительные романы, она совершала истинные чудеса, а потом ее предал один тип, сбежавший из Союза на Запад, ее посадили в тюрьму, потом обменяли на английского шпиона, она вернулась в Союз, но вдруг поняла, что не может там жить, задыхается, и поставила себе цель — сбежать на Запад. И ведь сбежала…
— И ее оставили в живых?
— Представьте себе! В Союзе началась перестройка, и стало как‑то не до нее, тем более что она сделала в Дании пластическую операцию, хирург влюбился в нее без памяти и они уехали в Южную Африку. Она и сейчас там живет. Я была у нее несколько лет назад. Но в фильме этого, разумеется, не будет. Там у нас открытый конец…
— Пока открытый, — как‑то грустно улыбнулся Семен Романович.
— Что ты хочешь сказать? — удивилась Надежда Михайловна.
— Надя, ты же понимаешь, что канал может не захотеть… И они будут требовать, чтобы ее пристрелили или, наоборот, сделали чуть ли не главой разведки… Не удивляйтесь, Варя! Раньше была цензура государства, а теперь цензура продюсеров… Причем они зачастую, прикрываясь требованиями канала, проводят в жизнь собственные дурацкие идеи.
— Сеня, не заводись. Это у него больная тема.
— Ну как вам, прелестная Варенька?
— По‑моему, это просто здорово! Так интересно! И роль… о такой можно только мечтать! Но я не знаю, справлюсь ли…
— Вы машину водите?
— Да. Я даже одно время преподавала экстремальное вождение.
— С ума сойти! — хлопнул в ладоши Семен Романович. — А верхом ездите?
— Езжу, хотя не могу сказать, что виртуозно…
— А какими‑нибудь единоборствами владеете?
— Чего нет, того нет. Но я научусь, если нужно…
— Посмотрим! Варя, а что вы еще умеете?
— Говорят, я неплохо пою. И танцую тоже…
— Ну, петь не обязательно…
— Да почему? — воодушевилась Надежда Михайловна. — Мы сделаем так, что вам будет что петь! Сеня, надо заказать песню, такой забойный шлягер!
— Забойный шлягер нам не подойдет… — както даже брезгливо поморщился Семен Романович.
— Назвать это можно как угодно, но должна быть такая песня, ну вроде журбинского вальса из «Московской саги».
Семен Романович опять сморщил нос.
— Очень хорошая песня! — твердо заявила Надежда Михайловна.
— Дело вкуса! — вздернул бровь Семен Романович.
— Но ты же не будешь отрицать, что песня была весьма полезна для этого не самого лучшего из сериалов.
— Согласен. Но у нас будет лучше!
— Тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить! — улыбнулась Надежда Михайловна. — Ну вот, а теперь, Варюша, расскажите о себе. Как вы попали в эту альпийскую глушь из стольного града?
— Да это банальная история. Вышла замуж, родила…
— Надя, мы еще совсем мало знакомы, а ты уже хочешь исповеди? — вступился за Варю Семен Романович, поняв, что ей не хочется сейчас об этом говорить.
— Ты прав, Сенечка! Для нас сейчас важно не прошлое Вари, а настоящее и в особенности будущее…
— Ну, будущее теперь зависит от вас, — улыбнулась Варя.
— Нет, Варя, теперь все зависит от вас! — горячо воскликнул Семен Романович. — Когда вы сможете прилететь в Москву?
— А когда нужно?
— Сейчас сообразим. Сегодня восьмое января. Мы возвращаемся в Москву одиннадцатого, но раньше пятнадцатого активная деятельность в Москве невозможна. Думаю, дней пять уйдет на разговоры с продюсерами, так что где‑то в конце января. Я вам буду звонить, держать в курсе дела.
— Семен Романович, я ведь работаю, и мне хотелось бы знать заранее, хотя бы за неделю… — робко проговорила Варя.
— Где это вы работаете? — словно бы взревновал режиссер.
— Я администратор в сети косметических салонов.
— Какая тоска! — воскликнул Семен Романович.
— Как интересно! — заметила Надежда Михайловна. — А если, дай Бог, все получится, что же будет с вашей работой?
— Мне придется уйти.
— Варя, но… Простите, это ваш единственный источник дохода? — осторожно спросила Надежда Михайловна.
— Не единственный, но основной. Но ведь за фильм мне тоже что‑то заплатят? Да? Это же главная роль?
— Увы, на большие деньги рассчитывать не приходится, — огорченно проговорил Семен Романович. — У вас ведь нет имени, а в связи с кризисом у нас строго соблюдают принцип известности. Есть, что называется, первые лица, они и теперь неплохо зарабатывают, есть раскрученные, тоже можно жить, а есть… Увы, вас в России не знают.
— Неважно! — воскликнула Варя. — Это не имеет значения. У меня есть кое‑какие сбережения. И потом… Неважно! Сколько заплатят, столько и заплатят. Не в деньгах счастье.
— О! Русская женщина верна себе и в Альпах! — радостно потер руки Семен Романович. — Варя, напишите мне ваш электронный адрес, я, как приеду, сразу вышлю вам сценарий.
— Простите меня, Семен Романович…
— В чем дело?
— Не надо сразу! Вдруг ничего не получится, вдруг ваши продюсеры меня не захотят… Мало ли…
— Захотят! Куда, черт побери, они денутся!
— Сеня, Варюша права. Поспешишь — людей насмешишь.
— Знаете, Варя, если я вдруг чувствую то, что почувствовал, встретив вас, я не ошибаюсь! А такое в моей жизни было всего два раза: когда я увидел Андрея Дружинина и второй раз — Таню Нарышкину! Их тогда никто не знал, а теперь это какие звезды! У меня на это нюх…
— Это правда, — кивнула Надежда Михайловна. — Мне недавно сказала одна моя подруга: «Надь, я тут второй раз посмотрела „Верного пса“ и удивилась: все, кто там снимался даже в крошечных ролях, стали если не звездами, то уж во всяком случае популярными артистами. У Сени глаз‑алмаз». Хотя на вас, Варя, первой обратила внимание я. Вы чем‑то даже похожи на мою родственницу.
