- Это неправильно, сидеть здесь и слёзы лить, когда все вокруг веселятся. Показ же. Вот увидел бы вас Милко.
- Не увидит. - Катя выдавила из себя улыбку. - Я стараюсь лишний раз ему на глаза не попадаться.
- Почему?
- Он говорит, что у него вдохновение пропадает, когда он меня видит.
Виноградова презрительно фыркнула.
- Какая ерунда!
- Ему, наверное, лучше знать. Это ведь его вдохновение.
- И вы из-за этого плачете?
- Нет. Нет, не из-за этого.
- Всё интереснее становится. Значит, вы пришли в курилку, где вас в любой момент могут застать, поплакать вволю. В вашем кабинете вам кто-то помешал?
Катя пластиковый стаканчик с остатками воды поставила прямо на пол, и поднялась.
- Спасибо вам... Я на самом деле пойду к себе.
- Вы здесь от Жданова прятались? Чтобы он случайно не увидел, что вы плачете?
- Нет!
Юлиана вздёрнула брови, когда услышала её крик, а Кате тут же стало стыдно. Глаза наполнились слезами, и пришлось извиняться, но замолчала, когда Виноградова спросила:
- Кира узнала?
Катя быстро облизала губы.
- Что узнала?
Юлиана говорила очень вкрадчиво, словно боялась Катю спугнуть.
- Про вас и Андрея.
- Я вас не понимаю...
Виноградова тряхнула рыжими кудрями.
- Катя, я вас видела. В кабинет как-то зашла, а вы целовались. - Она едва заметно усмехнулась. - Впредь, в кабинет Жданова буду стучаться. Хотя, с вашей стороны это было весьма неосмотрительно, двери нужно запирать.
Пушкарёва обратно к дивану шагнула и опустилась на него. Глаза рукой прикрыла.
- Катя, я вас не обвиняю. Просто я заметила, что Кира в последние дни какая-то дёрганная, вот и предположила. Так она в курсе?
- Я не знаю. Думаю, что нет.
Юлиана в задумчивости хмыкнула.
- А кто в курсе?
- Роман Дмитрич. - Катя произнесла это таким трагическим тоном, что саму за душу взяло. А Виноградова, после секундного колебания, рядом с ней присела и потребовала:
- Рассказывай давай.
Катя долго молчала. Не знала, как начать, и стыдно было, к тому же, рассказать Юлиане всё, как есть, значит с головой выдать все проблемы "Зималетто", а если "Зималетто" не касаться... В общем, получилась какая-то сумятица, Пушкарёва что-то умалчивала, что-то недоговаривала, перескакивала с одного на другое, и в начале вроде нехотя, словно Виноградова заставляла её говорить, а потом слова просто потоком полились. И расплакалась снова, и жаловалась в основном на Малиновского, который просто убил её своими откровениями. Что именно Юлиана из её путанного рассказа смогла понять, Катя утверждать не бралась, но выслушала её Виноградова внимательно, и на Жданова с Малиновским разозлилась не на шутку.
- Вот ведь какие паразиты! Такого, я даже от них не ожидала, честно!
Катя слёзы вытирала, но вместо того, чтобы успокоиться, вдруг снова разревелась, на этот раз навзрыд. Виноградова принялась её по плечу гладить.
- Не плачь, не смей из-за них слёзы лить!
Словно, это так просто.
- Катя, Андрей этого не стоит, чтобы ты так из-за него убивалась.
Пушкарёва сжала кулачки. Вышло так, что она Юлиане только плохое рассказала, весь негатив на неё вылила, а о самом главном, о том, что у неё в душе было, умолчала. Вот и получилось, что Жданов едва ли не последним мерзавцем в её рассказе предстал. Но ведь это не совсем так. Не смотря на его подлость вначале на пару с Малиновским, потом всё изменилось. Он по отношению к ней изменился, даже Романа Дмитрича это заставило заволноваться, но говорить про это, доверить другому человеку, к тому же мало знакомому, Катя не решалась. Это всё равно, что отдать последнее, что её ещё на плаву держит.
Но за Андрея всё же решила вступиться.
- Юлиана, он не такой плохой, как может показаться. Просто всё очень сложно...
- Ты ему оправдания ищешь, да, Катя? А себя тебе совсем не жалко?
Пушкарёва лицом в свои ладони уткнулась, а Юлиана рядом только головой покачала, глядя на неё.
- Ты в него на самом деле влюбилась? Ох, Катя. - Виноградова её к своему плечу прижала. - Да разве можно в таких, как он, влюбляться?
- Нельзя?
- Нельзя. Я бы даже сказала, что противопоказано.
Катя печально улыбнулась.
- Особенно, таким, как я.
- Таким, как ты? А что с тобой не так?
В этих словах Кате почудился отголосок слов Жданова: "Ты сама так с собой поступаешь, ты себя не любишь...".
Катя с диванчика вскочила и подошла к умывальнику, чтобы умыться. Потом салфетку оторвала, в зеркало на себя смотрела, лицо вытирала, а сама обдумывала, что ей Виноградовой сказать, чтобы этот нелепый разговор, состоящий из одних постыдных признаний, закончить.
- Юлиана, только я вас прошу, не говорите никому.
- Да не скажу, конечно! Разве о таком болтают, Катя.
- Спасибо.
- А ты что делать будешь?
Пушкарёва с ответом помедлила.
- Я разберусь. Я... уйду. Как только смогу.
- У "Зималетто" проблемы, я правильно понимаю?
Катя резко повернулась.
- Нет. В "Зималетто" всё в порядке.
Юлиана ей, конечно, не поверила, но кивнула, соглашаясь.
- Хорошо. Это точно не моё дело, в это я влезать не буду. Давай я вызову тебе такси. Тебе лучше уйти до того, как показ закончится.
Уйти до того, как закончится показ. Не встречаясь с Андреем, не посмотрев ему в глаза, не попытавшись ничего выяснить. Не сделав ничего, чтобы разъяснить до конца ситуацию и себя успокоить. Хоть как-то. Но зато не увидит Жданова в привычной для него обстановке, рядом с Кирой, улыбающегося и, возможно, счастливого. Сегодня она этого испытания точно не выдержит.
- Да, я хочу уйти.
К тому моменту, когда Катя оказалась в холле, перед лифтами, показ уже закончился, двери в демонстрационный зал распахнули, бар заработал и некоторые гости обосновались тут, обсуждая увиденное. Катя даже Александра Воропаева увидела, он как раз у барной стойки стоял, разговаривал с незнакомым ей мужчиной, и вид имел ошарашенный. Потом быстро из своего бокала глотнул. Катя ещё раз на кнопку вызова лифта нажала, сходя с ума от необходимости стоять здесь, у всех на виду. Ей казалось, что все обращают на неё внимание и её заплаканное лицо замечают. Отворачивалась, но в своём стареньком пальтишке среди разодетых от кутюр гостей, всё равно незамеченной остаться не могла.
- Такси тебя внизу ждёт, - сказала ей Юлиана, подойдя и беря Катю под руку. - И не плачь больше, слышишь?
