— С удовольствием, капитан!
После окончания вечера, Джордан вызвался подвезти Лайби и Курта домой. Курт пошел в дом, а Джордан, выключив мотор, обернулся к Лайби.
— Есть новости, — осторожно сказал он.
— Джанет? — воскликнула она.
— Нет, Джулия. — Повернувшись к Лайби, он положил руку ей на плечо и стал перебирать ее кудри. — Один из людей Кэша Грайера видел ее с известным торговцем наркотиками. Она лезет в петлю на глазах у всех.
— Значит, она употребляет наркотики?! — воскликнула Лайби.
— Теперь я уверен в этом. Она непредсказуема и истерична, ее настроение никогда не бывает ровным.
— По-человечески ее жаль. Как думаешь, она хорошо к тебе относилась? Ты нравился ей?
Вместо ответа Джордан еще ближе придвинулся к Лайби и стал ее целовать.
— Я люблю тебя, — сказал он после продолжительного поцелуя. — Только теперь я понял, каким дураком был, гоняясь за своей детской мечтой. И снова припал к ее губам.
Лайби была счастлива. Ей казалось, что он опять сейчас отодвинется от нее и начнет восхвалять Джулию. Она обвила его руками и отдалась поцелую…
— Лайби, — оторвался он от ее губ, — нам пора показываться вместе… Нам нечего скрывать.
Она улыбнулась.
— Выходить в свет?
— Не произноси этого слова, оно на меня сейчас действует, как на быка красная тряпка. — Он искоса посмотрел на нее. — Лайби, как ты хороша сейчас. У тебя, оказывается, дорогая, очень красивые глаза… и волосы… и губы…
Она радостно засмеялась и перебила его
— Уже поздно, пора спать.
— …ножки… и… — Он замолчал, заглянул ей в глаза и шепнул: — Остальное я должен внимательно изучить… ты позволишь?
Теперь Лайби смеялась, уже не сдерживаясь, откинув голову и прикрыв глаза, но он вдруг так яростно набросился на ее губы, что она чуть не задохнулась.
— Джордан! — она вырвалась. — Тебе надо ехать… ты меня пугаешь.
— Чем же я тебя пугаю? Я стал целомудрен, как Иосиф. А вот ты сначала кокетничаешь со мной, а потом напускаешь на себя строгость.
Она опять засмеялась.
— Ладно уж, всему свое время.
— В таком случае тебе лучше побыстрее спрятаться в своей спальне и покрепче запереть дверь. Честно предупреждаю: во мне просыпается зверь, когда я смотрю на тебя. Но шутки в сторону, беги домой, родная, и запирайся, только не от меня, а от тех, кто посягает на твое имущество.
— Спокойной ночи, дорогой, спасибо, что подвез.
— Для меня это только удовольствие. Если вдруг почувствуешь какое-то беспокойство, немедленно звони мне или Карсону. Ты теперь моя самая дорогая собственность, а собственность надо охранять.
— С каких это пор я стала твоей собственностью?
— С тех самых, когда ты позволила мне просунуть руку под блузку.
Она шлепнула его по руке.
— Ты сделал это силой, я не разрешала!
Но собственность часто получают силой, — улыбнулся Джордан. — До свидания. — Он нежно коснулся ее губ, включил мотор и сказал: — Пока ты не войдешь в дом, я не тронусь с места. Лайби засмеялась и побежала к дому.
В течение следующих дней Джордан проводил в доме Коллинзов больше времени, чем в своем собственном, помогая им привести в порядок порушенное гнездо. Все было вычищено и отремонтировано, разумеется, всем этим занимались рабочие Джордана, а Лайби и сам Джордан только давали указания. Курт относился к нему, как к старшему брату.
И все-таки Джанет нашлась! Частный детектив Кемпа разыскал ее за пределами Сан-Антонио. Вместе с ней был тот самый «адвокат», который пытался выгнать Лайби и Курта из их дома. Джанет арестовали по обвинению в убийстве отца Виолетты Харди. Джанет после недолго отпирательства призналась в убийстве мистера Харди, но попытку устроить пожар категорически отрицала. Она клялась всеми святыми, что не собиралась устраивать пожар, тем более не хотела убивать Лайби и Курта. К сожалению, она так много врала, что ей не поверили.
В это же самое время Джулия Мерилл, которой грозила тюрьма, решила изменить свое поведение. За два дня до суда она позвонила Лайби на работу и стала извиняться за все неприятности, которые доставила ей.
— Я никогда не хотела вам зла, — стала заверять она Лайби. — Может встретимся в субботу, позавтракаем вместе и забудем старое?
— Где вы собираетесь встречаться со мной? — осторожно поинтересовалась Лайби.
— Я бы с удовольствием пригласила вас к себе домой, если вы согласитесь. Наша кухарка замечательно готовит, — замурлыкала Джулия.
Лайби колебалась.
— Неужели вы боитесь меня? Нам с вами нечего делить, я давно люблю другого человека. У нас с Джорданом были просто деловые отношения. Поверьте, мисс Коллинз, вам ничего не угрожает в моем доме, — уговаривала ее Джулия.
— Все так, но зачем нам встречаться? И зачем вам беспокоится насчет завтрака?
— Но это простая дань гостеприимству, — настаивала Джулия. — Придете?
— Хорошо, — нехотя согласилась Лайби.
Джулия, видно, все-таки не ожидала, что Лайби согласится, поэтому так бурно обрадовалась, что девушка даже удивилась: с чего бы это?
И тут, к удивлению Лайби, она сказала:
— Может, вы захватите и вашего брата? Если уж примирение, то полное.
— Нет, у него в субботу будут дела в Сан-Антонио. — Лайби стало как-то не по себе. Ей не понравилась эта назойливость Джулии. Ей вдруг расхотелось встречаться с ней.
Она решила позвонить Джордану.
— Угадай, кто мне звонил? — интригующе спросила у него Лайби.
— Какой-нибудь назойливый поклонник? Ты не объяснила ему, что у тебя есть знакомый ковбой, который одной рукой укладывает быка?
— Джордан, не шути, я серьезно.
— Я весь внимание.
— Звонила Джулия. Приглашает меня к себе на завтрак, хочет мириться. Курта тоже пригласила, хотя она даже не знакома с ним.
— Не может быть! И что ты ей ответила?
— Я подумала, почему бы мне не пойти? Все-таки приглашают не куда-нибудь, а в высшее общество! — не удержалась она от шпильки в его адрес.
— Не шути! Какое, к черту, высшее общество. Джулия непредсказуема, я тебе об этом неоднократно говорил. Я не приветствую твое решение, — с тревогой сказал он.
— Ты боишься, что она может рассказать о тебе то, чего я не знаю?
Он вздохнул.
— Лайби, я вывернут наизнанку, мне нечего бояться. Но я не верю ее лживым улыбкам и льстивым словам. Поверь, я хорошо узнал ее за это время.
— Но не может же она убить меня среди бела дня на глазах у прислуги, которой нашпигован ее дом?
— Нет, конечно. Ну иди, что с тобой поделаешь.
— Не беспокойся, все будет хорошо. Ты сам говорил, что по-человечески ее жаль. Может, она еще не совсем потеряна для жизни.
